Оккупация Одессы. Наши дни.

Об Одессе и мирных акциях.

Есть общеизвестный анекдот. В воинскую часть с проверкой приезжает генерал и докапывается к солдатам с одним и тем же вопросом: «Мог бы ты убить своего командира?» Все, конечно, отнекиваются, мол: «Как можно? Командир для меня, как отец и мать». В конце генерал подходит к полковому оркестру и задает свой вопрос барабанщику Рабиновичу: «А ты мог бы убить своего командира?» И угрюмый Рабинович разочарованно отвечает: «Чем? Барабаном?»

О чем это я? Да вот такая история: на 18 октября анонсировалось мероприятие с очень странной повесткой. Всем желающим предлагалось возложить цветы к Вечному Огню, в честь Дня Памяти жертв фашистской оккупации Одессы. Мероприятие приурочено к странной дате – к 73-й годовщине входа в город немецко-румынских оккупантов.

Почему так? Одесса знает много памятных дат, но разве когда-то мы возлагали цветы в день оккупации? Но никогда еще эта дата не была для нас ближе и понятнее, чем сегодня. Аналогии, на которые хотели намекнуть организаторы мероприятия, очевидны. Не секрет, что большинство одесситов сегодня чувствуют себя, как при оккупации. Причины? Каждый одессит их знает. Это безнаказанное массовое убийство 2-го мая, это жесточайший прессинг всех неугодных СМИ, это тотальная слежка и преследование всех инакомыслящих.

За годы мира и спокойствия мы привыкли сгущать краски. Слова «фашизм», «оккупация», «террор» применялись повсеместно, в пропагандистской борьбе, и изрядно обесценились. Сегодня мы, как мальчик, который кричал «Волки!» кричим «Фашизм!», а нам никто не верит.  Сегодняшняя оккупация – это не просто громкое слово, а реальность, в том числе потому, что о ней нельзя говорить прямо.  Именно поэтому организаторы мероприятия выбрали такой странный повод. Формально придраться нельзя, но понимающий человек мгновенно проведет аналогию и поймет, о какой фашистской оккупации идет речь.

Но поскольку оккупация – реальность, то можем ли мы сегодня позволить себе проводить такие мероприятия? Должны ли мы дергать бешеного пса за хвост? Сторонники подобных акций говорят сегодня: они не имеют права нам помешать. Друзья, это странно. Вы говорите про оккупацию, но до сих пор сами в нее до конца не верите? А разве они имели право убивать людей в Доме Профсоюзов? Имели право отпустить убийц из под стражи? Имели право выкрасть и избить Артура Григоряна, нападать на Валерия Диденко?

Имели право немецко-румынские оккупанты вешать людей на Александровском проспекте? Убивать и терроризировать мирное население? Не имели, но они это делали. Это и есть суть фашистской оккупации. И разве подполье Одессы выходило на митинги, даже под завуалированными предлогами, разве говорили они о том, что «Нам надо заявить о себе, о том, что мы есть, что мы – против!» Как парирует Игорь Димитриев, сегодня войны ведутся иначе, и если ты молчишь, значит тебя нет.  Но Игорь Димитриев был вынужден выехать из Одессы, опасаясь за свою жизнь и свободу и за благополучие своей семьи. По какой причине? За что? Для его преследования были законные основания? Нет. Законные основания не нужны. Это оккупация, не забывайте.

Как сказано выше – мы все понимаем посыл этой акции. Но этот посыл понимают так же и наши враги. Мы хотим выказать уважение погибшим, мы хотим открыто высказать, что мы думаем, мы хотим показать, что мы есть. Хотим перегруппироваться и со-организоваться для дальнейших совместных действий. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтоб понять, что любые попытки организации будут восприниматься оккупантами, как попытка реванша. Они не могут воспринять это иначе, как желание очистить Одессу от их чужеродного влияния. А разве мы не хотим? Но чем? Барабаном?