Мыбольшенестроим.UA

К первой годовщине евромайдана Украина утратила не просто территории, а целые смыслы. Но еще не осознала главного вопроса своего бытия, поскольку не достигла дна.

В первую годовщину подведение итогов крутится в основном вокруг немногого хорошего и очевидного плохого. Хорошего, в принципе, пара пунктов: повышение боеспособности армии и всплеск национального самосознания. Плохое общеизвестно. Потеря Крыма, война и связанное с ней снижение золотовалютных резервов, головокружительное падение гривны, рост цен, проблемы с газом и прочее.

Но прошедший год позволяет говорить, что попытка одним махом, в порыве ярости и безо всякого плана поменять свою жизнь, привела к потерям, которые являются следствием всей предыдущей неправильной жизни. Стесняться этого не нужно. Умение признавать, трезво оценивать и исправлять сделанные ошибки – признак зрелого ума. А именно его украинскому обществу как раз и не хватило в годину Больших Потрясений.  

Украинцы всегда гордились уровнем своих свобод, которые и не снились «совковой Беларуси» и «авторитарной России». Но по итогам 2014 года в рейтинге свободы прессы Freedom House мы оказались на 139 месте, между Ливией и Гондурасом. Это на одну ступеньку ниже, чем в самый черный для прессы 2004 год. Журналистика в Украине теперь строится по классическим принципам, изложенным в 1928 г. лордом Артуром Понсонби в книге «Ложь во время войны». Например, «любой сомневающийся в нашей пропаганде — предатель».

Сомневаясь или критикуя, гражданин свободной страны легко может стать жертвой насилия. Согласно статистике Генпрокуратуры Украины, за прошлый год возбуждено 65 дел о государственной измене и 285 - о посягательстве на территориальную целостность. В 2013 году эти показатели составляли ноль и единицу соответственно, но зато о «репрессиях 37-го года» говорили гораздо чаще.

Но речь не только об уголовных делах. В любой офис или квартиру могут ворваться люди в черных масках под предлогом борьбы с сепаратизмом или внешним врагом. Милиция не защитит ни вас, ни закон, поскольку просто боится. В Едином реестре досудебных расследований зарегистрировано 2260 уголовных дел по поводу посягательств на жизнь и здоровье сотрудников правоохранительных органов. Год назад было 12. Примерно такая же ситуация с судьями и судами.

Всего за один «постмайданный» год в 3,3 раза выросло количество преступлений с использованием огнестрельного оружия, в два раза - число умышленных убийств и угонов автомобилей. Причем мы говорим только про официальную статистику, которая всегда стремится к преуменьшению.

Причиной тому вовсе не война. Просто крушение власти и всеобщая безнаказанность выплеснули наружу то, что раньше держалось какими-то внутренними скрепами. Истинная же причина – нищета, которая создавалась более 20 лет подряд. Жизнь и закон в нищей стране, напичканной оружием, теперь не значат почти ничего. Мы потеряли не гражданский мир, а налет цивилизованности.

Из этого естественно проистекает и куда большая потеря, чем Крым. Нас стали бояться, Украина потеряла имидж толерантной и гостеприимной страны. А расставшись с крымскими пейзажами и прилагающемуся к ним подобию туристической инфраструктуры, утратила и туристическую привлекательность. Но даже без отелей и пляжей отсутствие гарантий личной безопасности – не лучшая реклама. Согласно той же статистике ГПУ, всего за год в нашей стране зафиксировано создание 935 террористических групп и незаконных вооруженных формирований. В 2013 была одна. Разбираться, кто из них за Украину, а кто против, иностранец не будет. Кроме того, в стране остались считанные города, которые турист может посетить, рассчитывая на положительные впечатления, в том числе, от инфраструктуры. На мероприятия же уровня чемпионатов мира по футболу Украина теперь вряд ли может рассчитывать.      

Кстати, уместным здесь будет показать, насколько ближе к Европе после Евромайдана стали наши граждане. По данным Госкомстата, первые три места в рейтинге по итогам прошлого года уверенно держат Польша (7 657 021 человек), Россия (4 671 321) и Молдова (2 421 169). Следом за ней идет Венгрия примерно с таким же результатом, и на последнем месте Беларусь. Там побывало более полутора миллионов украинцев. Остальные страны даже не приближаются к этим показателям. После того, как средняя месячная зарплата в 3000 гривен превратилась в эквивалент 100 евро, основной характер зарубежных вояжей – это приграничная торговля и выезд на работу.

Не принимает теперь Украина и полезные грузы. После введения Россией в строй ветки газопровода в Турцию мы потеряем свою исторически предначертанную роль моста между Востоком и Западом. Но не в России дело. Можно что угодно говорить про Путина (и это тоже есть в книге лорда Понсонби), но как страна-транзитер, как партнер, мы себя дискредитировали. Всех интересуют не политические убеждения, а выгоды. Поскольку в Украине легче потерять, чем найти, мимо нас идут не только энергоносители, но и транзитные грузопотоки. Они стремятся в черноморские порты Турции, Румынии, Болгарии и той же России, активно развивающих свою морскую инфраструктуру.

Румыны всего с тремя портами уверенно обходят наши 15 просто потому, что там припортовая инфраструктура и глубина 19 метров, позволяющая принимать большие корабли. Начатая в 2013 году портовая реформа в Украине провалена, никто не занимается не только дноуглублением, но и развитием логистики портов с железными и автомобильными дорогами. Доля транзита в перевалке грузов в 2014 г. упала на четверть, и будет падать дальше. А с бескомпромиссным разрушением Донбасса вопрос об автомобильных и железнодорожных коридорах на Восток вообще не стоит.

К слову, непосредственное разрушение основы украинской экономики стало лишь продолжением войны культурной. Слишком долго общество носило в себе идеи «очищения от всего чуждого», поэтому война должна была случиться обязательно. Поэтому же огромное количество людей отозвалось на нее долгожданное и важное событие. Но поскольку за все нужно платить, в числе прочего Украина заплатит за нее деиндустриализацией в широком смысле слова.  

Не вдаваясь в подробности по поводу металлургии и химии, поговорим, например, о прощании с космосом. Прошлогодний резкий разрыв хозяйственных связей привел к фактической остановке ПО «Южмаш», одного из последних высокотехнологических производителей. По договорам с Россией сокращение составило более чем в 60 раз, если сравнивать с 2011 годом. Дальнейшее производство ракетного носителя «Зенит» (проекты «Морской старт» и «Наземный старт») приостановлено, как и другие проекты.

Переход России на свою ракету «Ангара» предполагает неучастие Украины в бразильском проекте, где мы отвечали за строительство пусковой площадки днепропетровской ракеты «Циклон-4» на космодроме Алкантара. Говорить же о каком-то госзаказе в современных условиях вряд ли возможно. Равно как и о том, что заказы американцев из Orbital Sciences Corp на производство ракеты «Антарес» или трактора для Таджикистана спасут ситуацию. В целом можно забыть и об остальных технологичных производствах, созданных в СССР, и не интересующих больше никого в мире.

Это же, наконец, является следствием главного достижения украинской революции – мы потеряли не просто рынки сбыта, а ориентиры. Разновозрастные люди, живущие в уверенности, что тонкий налет цивилизации из ресторанов, кинотеатров и торгово-развлекательных центров и делает нас современными, год назад были уверены, что Украина – это Европа. Теперь, когда в геополитике разбирается каждая домохозяйка,  рестораны стоят пустыми, а на развлечения нет денег, в этом уверенности нет.

Как-то так получается, что Европе не нужна бедная, полуразрушенная страна, люди в которой ничего не умеют делать, но умеют стрелять. США и Россия выясняют отношения на своем уровне, и, принимая сторону США совершенно понятно, что новым штатом Украине не стать. Самыми крупными валютными инвесторами в страну стали «заробитчане». Причем по иронии судьбы в России не в последнюю очередь.

Мы больше ничего не строим и не создаем как государство. Но, спасибо Майдану, на 24 году независимости украинское общество естественным путем подошло к постановке главного вопроса: а какую же, собственно, страну мы хотим построить и когда? Хотя для производства ответа на него мы еще не достигли дна, которое автоматически обеспечивает рациональное мышление.