Корреспондент: Сядут все. В Украине резко растет число заключенных
В Украине резко растет количество заключенных и, как следствие, уровень преступности. Страна загоняет себя в глухой угол, игнорируя лучший мировой опыт по борьбе с преступностью, особенно скандинавский, - пишет Катерина Коберник в №23 журнала Корреспондент от 17 июня 2011 года.
От привычной жизни известного украинского блогера Александра Володарского отделяет высокий каменный забор, колючая проволока и три железных двери Ирпенского исправительного центра № 132. Год ограничения свободы он схлопотал не за кражу или драку.
Суровую отечественную Фемиду 23-летний публицист разгневал эксцентричной, но безобидной выходкой: в 2009 году Володарский с партнершей в костюмах Адама и Евы имитировали половой акт под стенами парламента. Таким экстравагантным образом блогер хотел привлечь внимание к незаконной, по его мнению, деятельности Национальной экспертной комиссии по защите морали. Однако привлекли его.
"Конечно, это абсурд, когда за такое мелкое нарушение человека фактически лишают свободы, - комментирует нашумевшую историю Юрий Василенко, бывший судья столичного апелляционного суда. - Но в нашей стране это норма: у нас принято сажать даже за мелкие преступления".
Судья прав: сегодня каждый четвертый украинский заключенный попадает на нары за кражу, зачастую незначительную. За решеткой в Украине сидят даже люди, совершившие экономические преступления, которые во всем цивилизованном мире логично искупаются штрафами или имуществом.
Сегодня каждый четвертый украинский заключенный попадает на нары за кражу
В результате подобной жесткой политики страна стала одним из европейских лидеров по доле заключенных от всего населения. С показателем 338 зэков на 100 тыс. человек Украина в Европе уступает только России (570 заключенных), Грузии (538) и Беларуси (385).
Более того, нынешние власти делают все, чтобы догнать белорусов: в прошлом году тюремное население Украины выросло на 4,2% — это рекорд для последних 11 лет. В итоге нынче в отечественных колониях обретаются 154 тыс. заключенных.
По словам Виталия Хведчука, главного психолога Государственной пенитенциарной службы (ГПС), органа, курирующего колонии и прочие подобные заведения, власти сознательно используют жесткие методы наказания, пытаясь оградить общество от опасных элементов и остановить рост преступности.
Однако парадокс в том, что чем больше в Украине заполнены тюрьмы, тем сильнее криминализируется общество и растет число преступлений. Так, в прошлом году, ознаменовавшемся существенным увеличением тюремного населения, вырос и уровень преступности, причем сразу на 15%.
Украина в данном случае является прекрасной иллюстрацией европейской тенденции, которая показывает: в странах, где доля зэков мала, мал и процент серьезных преступлений, например убийств. И наоборот.
Криминализация общества - это лишь один из налогов, который платят украинцы за практику судебной суровости к любым правонарушителям
Криминализация общества - это лишь один из налогов, который платят украинцы за практику судебной суровости к любым правонарушителям. Растущий контингент заключенных влияет и на карманы рядовых граждан. Только в нынешнем году на пенитенциарную систему из кошельков налогоплательщиков государство вытащит 2,5 млрд грн., то есть на 200 млн грн. больше, чем годом ранее.
"Когда страна пытается бороться с преступностью, строя новые тюрьмы или до отказа забивая старые, она обречена на провал", — говорит Корреспонденту Нильс Кристи, всемирно известный норвежский криминолог. Кристи — автор идеи либерализации системы наказаний в скандинавских странах, благодаря которой преступность там значительно снизилась.
Рецепт, который седовласый профессор дает Украине, предельно прост: нужно ознакомиться с европейским опытом и сделать систему наказаний как можно более гуманной. Очень христианский подход, подтвержденный скандинавской практикой: там на 100 тыс. свободных граждан, по данным авторитетного английского сайта World prison population list, в среднем приходится лишь 73 зэка. К примеру, в Норвегии число убийств в пересчете на те же 100 тыс. населения в десять раз меньше, чем в Украине.
Уголовный угол
В марте нынешнего года, когда Володарский попал в Ирпенский исправительный центр, его жизнь развернуло на 180°. Программист с европейским образованием, он теперь просыпается и ложится спать по команде, чинит электропроводку на территории заведения, а вместо двух иностранных языков практикует уголовный жаргон.
В лексиконе публициста уже появилось несколько новых слов: "хмырь" - еда и место, где ее готовят, "шары" - опасность и "балалайка" - мобильный телефон.
На новую жизнь популярный блогер старается не жаловаться. Ведь Ирпенский центр - слабое подобие настоящей колонии. Здесь отбывают наказание за мелкие преступления или проходят своеобразную реабилитацию те, кто отсидел срок в зоне и теперь готовится выйти на свободу.
Но то, что для закаленных рецидивистов курорт, для Володарского - серьезное испытание. Он все еще не может привыкнуть к круглогодичному отсутствию горячей воды и необходимости публично справлять нужду в туалете без перегородок.
Cтраны бывшего Союза, а именно Россия, Грузия, Беларусь и Украина, уверенно возглавляют рейтинг европейских государств с наибольшим количеством заключенных на 100 тыс. населения
Но больше всего его возмущает тот факт, что всего в Украине в подобных относительно гуманных условиях сидят не более 2 тыс. человек. То есть остальные десятки тысяч людей, совершивших незначительные или средней тяжести преступления, угодили в настоящие зоны с жесткими тюремными законами. Там они приобретают опыт, который с большой вероятностью сделает их преступниками или навсегда выбросит из нормальной жизни.
"Наша система наказаний - наследие СССР, где судили и сажали для профилактики", - говорит Александр Букалов, руководитель правозащитной организации Донецкий мемориал. Результат такой практики плачевен: страны бывшего Союза, а именно Россия, Грузия, Беларусь и Украина, уверенно возглавляют рейтинг европейских государств с наибольшим количеством заключенных на 100 тыс. населения. В частности, в Украине этот показатель в два раза выше, чем в Великобритании.
<ольшинство из тех, кто отправляется в колонии, обречены стать их постоянными клиентами. Так, почти 52% из всех нынешних украинских заключенных ранее уже отбывали наказание
Лидерство в этом черном списке Украине гарантируют особенности отечественной системы правосудия. Так, по словам Аллы Мукшименко, председателя правления всеукраинского центра правовой помощи Общественный защитник, если на Туманном Альбионе судьи на свое усмотрение назначают наказание преступникам, то в Украине они загнаны в четкие рамки определенных статей Уголовного кодекса, который вынуждает назначать порой чрезмерно суровые наказания.
К тому же на судей давят милиция и прокуратура, для которых осужденный преступник - это показатель отличной работы. Поэтому люди в судейских мантиях выносят крайне мало оправдательных приговоров - за год их набегает всего 300-400 на 200 тыс.
Между тем большинство из тех, кто отправляется в колонии, обречены стать их постоянными клиентами. Так, почти 52% из всех нынешних украинских заключенных ранее уже отбывали наказание. Одна из причин этого явления состоит в том, что в тюрьмах царит особая среда, жесткие законы, которые озлобляют многих заключенных, не оставляя им другого выхода, кроме пути профессионального преступника.
Замкнутый круг
О своем почти бесконечном движении по маршруту "свобода - зона - свобода - зона" 27-летний киевлянин Александр Полекаренко рассказывает как о грустном кино. Его история типична для десятков тысяч украинских зеков: неблагополучная семья, интернат, побег оттуда, мелкая кража и три года колонии.
После освобождения судимого парня никто не брал на работу. Жилье бывшему детдомовцу государство не предоставило, поэтому без денег и крыши над головой он быстро вернулся обратно - в смысле, за решетку. На этот раз, как он сам говорит, "за траву".
От третьей ходки Полекаренко чудом спасла религия и помощь брата, приютившего бездомного родственника.
Но так везет далеко не всем. Социальная адаптация освободившихся - еще один серьезный пробел в украинской системе наказаний, из-за которого многие из них не в состоянии изменить свою жизнь к лучшему.
"Проблема в том, что в колониях сейчас нет работы. Заключенные бездельничают, проедают деньги и выходят абсолютно не готовыми к нормальной жизни", - коротко описывает целый комплекс трудностей Николай Сидорук, директор донецкого приюта реабилитации бездомных. Главные проблемы бывших зэков он знает на память: отсутствие документов, денег, жилья, профессии.
Социальная адаптация освободившихся - еще один серьезный пробел в украинской системе наказаний, из-за которого многие из них не в состоянии изменить свою жизнь к лучшему
Впрочем, вернуться в ряды свободных людей освободившимся мешают не только нерешенные социальные проблемы. Из мест не столь отдаленных выйти здоровым и полноценным человеком сложно. Кроме того, велик риск стать наркоманом. "Там очень многие колются. Иногда кажется, что большинство, - вспоминает свой тюремный опыт Полекаренко. - Достать наркотики не проблема".
Из-за наркомании растет число ВИЧ-инфицированных. Только по данным сильно заниженной официальной статистики, количество зараженных смертельным недугом в колониях за семь последних лет выросло в три раза, до 6 тыс. человек.
Но, по словам бывшего сотрудника пенитенциарной службы, отказавшимся назвать свою фамилию, в действительности смертельной болезнью заражен примерно каждый пятый заключенный, а наркотики употребляет каждый третий.
"Это проблема из разряда государственных катастроф, - комментирует ужасающую статистику Сидорук. - Вернуть в общество бывшего заключенного возможно, но наркомана - практически нереально".
Золотая клетка
Пока правозащитники бьют в набат, в Верховной Раде с 2008 года пылится законопроект бютовца Виктора Швеца, способный разрешить острую тюремную проблему.
Документ предлагает внедрить в стране популярную в Европе службу пробации. Метод ее работы состоит в том, что люди, впервые совершившие незначительные или средней тяжести преступления, освобождаются от наказания и попадают под опеку службы.
Специальные работники привлекают таких преступников к различным общественным работам, частично ограничив круг их общения и контролируя возмещение ущерба пострадавшей стороне. При этом никто из оступившихся не получает клейма "судимый" и не попадет за решетку.
Опыт Норвегии вообще уникален. Там широко применяют специальную форму восстановительного правосудия - медиацию. Ее суть: пострадавшие и преступники улаживают возникшие между ними конфликты без участия государства. Стороны сводят специальные посредники - медиаторы, которые помогают прийти к компромиссу, договориться о компенсации и, самое важное, избежать тюрьмы.
Швец уверен, что наркоторговля в местах заключения процветает благодаря тому, что она выгодна властям
"Главное увидеть в человеке не преступника, а человека и суметь с ним договориться", - объясняет Кристи суть альтернативного правосудия.
Результаты подобной практики ошеломляющие. При общей численности норвежского тюремного населения 3,5 тыс. человек в минувшем году медиаторы уладили порядка 9 тыс. дел.
В Западной Европе на одного зэка приходится двое подопечных службы пробации. В результате уровень преступности там в разы ниже, чем в Украине. К примеру, если в Украине на 100 тыс. человек приходится 6,3 убийства, то в Дании и Норвегии этот показатель равен 1,4 и 0,6 соответственно. Похожая ситуация и с количеством грабежей: 89,4 ограбления на 100 тыс. человек в Украине против 48,8 в Дании и 29,7 в Норвегии.
Причем эти цифры не вполне объективны. По словам правозащитников, отечественные правоохранители искусственно занижают статистику преступлений, чтобы добиться положительной картины своих успехов на ниве борьбы с нарушителями закона. Если же взять реальные показатели преступности в Украине, разрыв со скандинавскими странами был бы в разы большим.
Несмотря на такой близкий пример, украинские депутаты не спешат дать ход законопроекту о службах пробации. Его автор Швец видит в таком поведении не только непонимание глубины проблемы, но и корысть.
"Представляете, сколько людей кормится от огромной кормушки, именуемой пенитенциарной службой?" - спрашивает он. И сам же отвечает: огромные суммы, которые государство выделяет на содержание заключенных, - а только в нынешнем году их размер достиг 740 млн грн. - чиновники разворовывают по всей цепочке следования средств из госказны до отдельной колонии.
Подавляющее число преступников - бедняки. Дайте им возможность жить нормально, и они не будут преступать закон
Кроме того, Швец уверен, что наркоторговля в местах заключения процветает благодаря тому, что она выгодна властям. И в этот преступный наркотрафик вовлечены даже высокопоставленные чиновники.
Все эти причины, считает Швец, и приводят к тому, что власть не хочет реформировать систему наказаний.
Кристи подсказывает еще один метод, способный разгрузить тюрьмы, - развитие экономики и, как следствие, рост уровня жизни. "Подавляющее число преступников - бедняки. Дайте им возможность жить нормально, и они не будут преступать закон", - уверен известный криминолог.
Свои слова эксперт подтверждает статистикой. В США и России очень большая как для развитых стран доля населения - около 15% - живет за чертой бедности. При этом количество заключенных на 100 тыс. граждан в обоих государствах тоже невероятно велико: Штаты первые по этому показателю в мире, РФ занимает третье место. В то же время в скандинавских странах, известных своими высокими стандартами жизни и минимальным расслоением общества, картина ровно противоположная - мало бедных и мало зэков.
"Конечно, решить социальные проблемы сложнее, чем построить новую тюрьму, - размышляет об украинских перспективах Кристи. - Но новая тюрьма это новые проблемы, а уверенные в своем завтра люди - залог благополучия государства".
***
Этот материал опубликован в №23 журнала Корреспондент от 17 июня 2011 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент запрещена.