Корреспондент: Женщина с прошлым. Интервью с французской актрисой Кароль Буке

Звезда мирового кино 54-летняя француженка Кароль Буке - о любви и эротике в своем новом фильме, о череде режиссеров-знаменитостей, у которых она снималась, а также о жизни на собственном острове, - рассказала в интервью Андрею Алферову в № 12 журнала Корреспондент от 30 марта 2012 года.

Открытая великим Луисом Бунюэлем, Кароль Буке ворвалась в большое кино в чем мать родила, в 19 лет сыграв главную роль в его изобилующем эротическими сценами фильме Этот смутный объект желания (1977). Лента знаменитого режиссера вошла в золотой фонд кинематографа, хотя в момент выхода ее считали излишне откровенной и даже скандальной.

Как бы там ни было, фильм Бунюэля стал отправной точкой в карьере Буке: с тех пор и по сей день она считается одним из главных лиц французского кинематографа. Позже свое артистическое мастерство она оттачивала, снимаясь у таких мэтров кино, как Бертран Блие, Мишель Блан и Френсис Форд Коппола. А слава идеальной красавицы утвердилась за Буке после роли девушки Джеймса Бонда (Только для твоих глаз, 1982). Также в течение 15 лет актриса была лицом косметической компании Chanel.

Фильм Бунюэля стал отправной точкой в карьере Буке: с тех пор и по сей день она считается одним из главных лиц французского кинематографа.

Разменяв шестой десяток, Буке не только продолжает сниматься, но и снова разделась перед камерой ради эротической сцены со своим экранным партнером Андре Дюссолье в мелодраме Неоконченный роман французского классика Андре Тешине. Действие происходит в Венеции, она - риелтор, он - писатель, специализирующийся на триллерах. Она собирается сдать ему уютную квартирку с видом на площадь Сан-Марко, а вместо этого подбирает целый дом на острове и по уши влюбляется в прозаика.

Этот фильм, как и другие кинематографические новинки из Франции, украинцы смогут увидеть в рамках ежегодного фестиваля Французская весна, который стартует 4 апреля.

Корреспондент встретился с Буке незадолго до отечественной премьеры Неоконченного романа в легендарном парижском Гранотеле, в двух шагах от салона Гранкафе, где 28 декабря 1895 года братья Люмьер устроили первый платный публичный кинопоказ, дав отсчет эпохе кинотеатров. Про Буке говорят, что она не любит ждать и однажды устроила истерику из-за того, что кто-то из журналистов опоздал на две минуты. На поверку актриса оказалась вполне спокойной и весьма красноречивой.

Одетая в черный брючный костюм, с потертым смартфоном Blackberry в руке, с ясным, по-юношески горящим взором она рассказывала о съемках в Венеции, личном острове близ Сицилии, собственном увлечении виноделием и о том, как трудно в зрелом возрасте обнажаться перед камерой.

- Меня тут коллеги предупредили, что у вас крутой нрав и с журналистами вы обычно не церемонитесь.

- О боже! (Cмеется.) Неужели обо мне так думают? Жизнь сильно отличается от того, что люди о ней думают. Нет, конечно, в жизни я <…> фурия (Смеется.) Но не так часто и не перед журналистами, которые специально приехали на встречу со мной.

- В фильме Неоконченный роман вы играете такую тихую соблазнительницу…

- Я лично не вкладывала такой смысл в этот образ. Для моей героини важно любить и отдаваться любви. А сколько у нее там было любовников, не имеет никакого значения. Хоть 1.000! (Смеется.)

- Венеция в фильме, с одной стороны, изолирует ваших героев, а с другой - создает ощущение клаустрофобии. Для чего это было нужно?

- Нужно было изолировать героев, чтобы отрезать их от толчеи повседневного мира и обнажить чувства, сделать их ярче. Я прожила в Венеции три месяца, пока шли съемки. И все эти три месяца я чувствовала себя <…> освобожденной от агрессивного, урбанистического ритма, который все время вторгается в твое личное пространство, навязывает тебе свою скорость. Кокон, каким стала на эти три месяца для меня Венеция, позволил мне жить в красивом, замкнутом мире, он лечил и оберегал меня. То же самое он делает с героями фильма. Венеция для них - это остров мечты.

- Вам виднее, вы знаете толк и в островах, и в Италии. Вы же, если не ошибаюсь, владеете небольшим островом возле Сицилии?

- Он находится между Сицилией и Тунисом и носит имя Сангведоро - Золотая кровь. Да, я там провожу много времени и занимаюсь вином. Оно называется Сладкое вино и продается в Англии, Франции и даже США.

- Это вам Жерар Депардье привил любовь к виноделию?

- В каком-то смысле да. Но абсолютно иррациональное решение купить заброшенный участок исходило от меня самой. И очень скоро этой кусок земли стал частью меня, моим продолжением. Это одновременно и хобби, и тяжелая работа. Очень тяжелая. Если бы я знала, сколько сил отнимает коммерческая сторона этого моего увлечения, вероятно, ни за что бы не ввязывалась. Теперь вот приходится привлекать свои актерские способности в целях рекламы.

А что касается Италии, то ее я горячо полюбила задолго до того, как купила там землю. Смолоду я была очарована Венецией и Римом, итальянской живописью и неореализмом. Я обожала фильмы [Витторио] де Сики и [Федерико] Феллини. И когда мне предложили сыграть с Адриано Челентано в [комедии] Бинго-Бонго, я не раздумывая согласилась. Идея провести несколько месяцев в Италии, пусть и на съемках глупого фильма, буквально пленила меня. Во Франции я бы ни за что не стала играть такую ерунду!

- Кстати, как вам снималось у Андре Тешине? Это первый ваш совместный опыт?

- Да, я впервые с ним работала, но это невероятно! Три месяца счастья! В профессию меня вводил Бунюэль, и я хорошо знаю, что такое режиссер с большой буквы. Тешине прекрасно владеет профессией. В процессе съемки он меняет планы, огромное внимание уделяет природной среде, смене времен года. С ним удается бесконечно импровизировать.

Это не всегда получается с другими режиссерами. Порой приходишь на съемочную площадку, и не хочется выходить из гримерной - гудит в ушах и нудно от бесконечных дублей. Если режиссер сам не понимает, чего он хочет, я чувствую, что старею. С Тешине все было с точностью до наоборот.

- А как у вас вообще завязывались отношения с вашими режиссерами? Они звали вас на ужин в ресторан и предлагали роль? Как вам делали все эти предложения? Наверняка у вас накопилось много любопытных историй.

- Вы правы, у меня есть что вспомнить на эту тему. Расскажу про случай с Бертраном Блие и его фильмом Слишком красивая для тебя. Я к тому моменту уже была довольно известной актрисой, но Бертран меня не узнал.

Дело было во французском консульстве в Нью-Йорке. Я пришла туда в больших черных очках, черном платье, большой шляпе и с распущенными волосами - не хотела, чтобы меня узнали. И этот мой такой загадочный вид заинтриговал режиссера. Он спросил у сотрудников, кто это. Ему пояснили, что я актриса. И у него в тот же миг возник образ девушки, спускающейся по лестнице в черных очках и большой шляпе, - образ смерти в картине Холодные закуски.

Следующие пару лет я не снималась. Присылали разные сценарии, но мне ни один не нравился. Я даже начала переживать: неужели это все, конец карьеры?

А мне в тот момент было всего 28 лет. И в такой нелегкий для меня период звонит Блие и говорит: “Знаешь, я написал для тебя сценарий. Для тебя и Депардье. Хочешь сниматься?”. Я была на седьмом небе от счастья, что он позвонил. Мне хотелось кричать в трубку: “Да-дада! Черт возьми, я буду сниматься!”. Но не могла же я показать ему, что у меня на уме. Поэтому я собралась и холодно ответила: “Ну, если ты хочешь… Могу и сняться”. Потом положила трубку и прыгала по комнате, как кенгуру! А, вспомнила еще одну историю! С [известным немецким режиссером] Вернером Шретером, который решил сделать фильм после того, как мы с ним обедали и он заметил, как я неестественно быстро ем. А ем я действительно быстро, прямо заглатываю.

И когда он это увидел, то сказал: “Вообще это потрясающе! Ты такая красавица, похожа на Мадонну. И когда ты ешь, то получается какой-то парадокс - тотальное несоответствие внешнего вида и манер”. А я вам скажу, я не только так ела, я еще и ходила как мальчишка. Шагала, как гусар. Вот так режиссер, посмотрев на меня, придумал новый фильм. И мы подписали контракт прямо там, в ресторане. Чуть ли не на скатерти.

- В Неоконченном романе великолепно вышли эротические сцены. Каждый режиссер знает, как сложно поставить их так, чтобы выглядело убедительно. Вас Бунюэль научил так раскованно держаться перед камерой в откровенных сценах?

- Я действительно многому у него научилась. Работать с Бунюэлем - в то время это было мечтой каждой серьезной актрисы. Кстати, знаете, как нас свела судьба?

- И как же?

- На прослушивании при поступлении в парижскую театральную школу. Там меня заметили его ассистенты и привели на площадку.

Так вот. Я уже не совсем помню, как это было со мной у Бунюэля. Но в этом фильме [у Тешине] я страшно не хотела сниматься обнаженной. И когда узнала, что именно мне надо будет играть, вспылила. Я была ужасно скованной, так мне было стыдно раздеваться перед камерой. Андре как-то сразу почувствовал, что съемочный день будет долгим. И очень сомнительно, получится ли что-нибудь в итоге. А происходило все под Парижем, рядом был парк. Он вдруг говорит: “Я пойду пройдусь пока, а ты когда будешь готова, просто скажи: “Мотор!”. Представляете? В разгар съемок режиссер уходит с площадки.

А я понять ничего не могу, неужели он бросит нас всех в павильоне? Я даже ответить ничего не успела, он просто повернулся и ушел. Время идет, я стою посередине площадки, вокруг меня куча людей - осветители, помощники оператора, гримеры, костюмеры, реквизиторы. Все ждут. Проходит десять минут, 20, 30… Мне стало неудобно перед ними, и в какой-то момент мне пришлось сказать “Мотор” и отыграть эту сцену.

- Он на это и рассчитывал?

- Ну да! Я же человек ответственный. Я не могу обмануть надежды такого количества людей. А Тешине потом вернулся, съемка продолжилась, и мы больше этот момент не обсуждали. Вот так получаются самые удачные эротические сцены.

***

Этот материал опубликован в №12 журнала Корреспондент от 30 марта 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.