Подсудимые из Жанаозена жалуются на пытки в полиции

Вслед за невнятными показаниями полицейских и отказом потерпевших от имущественных претензий, на процессе над предполагаемыми участниками беспорядков на западе Казахстана прозвучали утверждения о пытках.

Обвиняемые в участии в массовых беспорядках в казахском городе Жанаозен заявили в зале суда, что признательные показания были вырваны у них пытками.

По их словам, полицейские избивали их, содержали в нечеловеческих условиях и оказывали на них психологическое давление.

Волнения на западе Казахстана в декабре прошлого года начались с длительной забастовки рабочих государственной нефтяной компании, требовавших повышения зарплат.

По официальным данным, которые правозащитники считают сильно заниженными, в Жанаозене было убито 16 человек.

В настоящее время в областном центре Актау продолжается судебный процесс над 37 обвиняемыми. Им инкриминируют участие в массовых беспорядках, сопровождавшихся погромами, поджогами, разрушениями, уничтожением имущества, грабежами и кражами, применением насилия в отношении мирного населения и представителей власти.

По мнению правозащитников, власти торопятся завершить судебный процесс как можно быстрее. Иначе как объяснить, что, не успев закончить допросы всех потерпевших и свидетелей, а их более 100, в суде стали допрашивать подсудимых?

Наблюдатели говорят, что разоблачительные заявления подсудимых ни судья Аралбай Нагашыбаев, ни прокуроры пока не приняли во внимание.

Пятеро из 12 адвокатов попросили сменить судью, утверждая, что он необъективен, однако это ходатайство отклонили.

На допросе один из подсудимых, Танатар Калиев, стал утверждать, что потерял здоровье после того, как полицейские задержали его и доставили в отделение.

"Допросы проходили под физическим и психологическим давлением, били табуреткой по голове, пугали проблемами со старшим сыном. Когда меня допрашивали, я пытался говорить правду, что никто из подсудимых не имеет отношения к восстанию, что когда мы стояли на забастовке, то отстаивали свои трудовые права, поэтому никаких других целей не преследовали", - заявил на суде Калиев.

Судья предупредил подсудимого об ответственности за дачу ложных показаний, однако Калиев продолжил: "Мы проводили забастовку согласно Трудовому кодексу. Стояли семь месяцев не ради того, чтобы устроить столкновения с органами власти. Мы доверяли этой власти и ждали, когда справедливо будут решены наши вопросы. За время забастовки мы никого не трогали, не портили имущества, не мешали общественному порядку. Меня схватили на улице и привезли на допрос. Там я буквально стоял в крови – весь пол был в крови. Допросы проводили сутками, не давали спать. Адвоката не было. Хочу сказать, что не признаю все показания, которые были получены следствием в результате психического и физического давления. Все было получено обманным путем".

Избиения другого подсудимого, по его словам, также происходили в отделении полиции.

"Ярким примером этого является история с Есенгельды Абдрахмановым, который говорит, что его в полиции избивали, держали в холодном помещении и обливали ледяной водой. В результате он заболел туберкулезом", - говорит правозащитник Рамазан Есергепов.

Оппозиционеры, которые посетили Жанаозен сразу после подавления протестов, сообщали, что к ним поступили жалобы местных жителей на произвол полиции. Люди заявляли о массовых задержаниях мужчин и о пытках для получения признаний в организации и участии в беспорядках. Власти категорически отрицали эти обвинения.

На прошлой неделе в суде допрашивали в качестве потерпевших полицейских. По словам адвоката Гульнары Жуаспаевой, полицейские лишь частично опознали лица участников массовых беспорядков, не давая при этом однозначных ответов.

Представители общественного комитета "Жанаозен-2011" сообщают, что подсудимые признали в одном из полицейских начальника отдела общественной безопасности департамента внутренних дел Мангистауской области, который якобы и отдал приказ стрелять на поражение.

Во время судебного заседания сотрудник полиции Тулеген Щегербаев заявил, что начал стрелять в участников беспорядков от страха.

"Находясь в шоковом состоянии, я нажал один раз на курок пистолета, моя рука дрожала, и поэтому выстрелило четыре патрона", - показал полицейский.

Когда полицейские начали давать свои показания, подсудимому Каракату Дуйсембаеву стало плохо. В Жанаозене погиб его отец, а сестра осталась инвалидом.

"Я потерял отца, в зале сидит моя сестра, в зале находятся люди, которые были на площади 16 декабря. Почему они не дают правдивых показаний?"- успел произнести подсудимый перед потерей сознания.

После этого судебное слушание было прервано и продолжилось после того, как Дуйсембаев пришел в чувство.

Полицейский Нурлыбек Нурбулатов отказался от поданного им ранее заявления о телесных повреждениях, причиненных ему во время беспорядков в Жанаозене.

Он сказал, что удар в правый глаз он получил на площади от неизвестных ему людей и среди подсудимых опознать кого-либо не может.

"Я не могу опознать кого-либо из подсудимых, находящихся здесь. Чем именно мне нанесли удар, я не знаю", - пояснил он.

Многие из потерпевших, владельцы сожженных магазинов и автомобилей, также отказались от претензий к подсудимым.

В прокуратуре на это заявили, что отказ потерпевших от имущественных претензий не влечет прекращение уголовного дела.

"Эти лица не отрицают, что в результате массовых беспорядков им причинен имущественный ущерб. По не совсем понятным нам причинам они отказываются от исков о возмещении ущерба", - сказал официальный представитель Генеральной прокуратуры Казахстана Нурдаулет Суиндиков.

На судебных заседаниях присутствуют местные правозащитники, но международных наблюдателей уже нет. Депутату Европарламента Полу Мерфи, пожелавшему посетить суд, отказано в казахской визе.

В письме послу Казахстана при Евросоюзе евродепутат указал, что у него "есть веские причины полагать, что в предоставлении визы на въезд отказано по политическим мотивам".

Он уверен, что правительство Казахстана не намерено допустить в регион независимых наблюдателей в такой критический момент.

Мерфи приезжал в Казахстан в июле прошлого года и публично выразил поддержку забастовке рабочих-нефтяников.

Лояльный президенту Назарбаеву омбудсмен Ришат Рахимов заявил в свою очередь, что "заседание проходит в открытом режиме, обеспечено равенство сторон, право присутствовать на заседании суда всем желающим. За ходом процесса могут наблюдать СМИ, общественность и другие лица".

Депутаты Европейского парламента пригласили известного казахского театрального режиссера Болата Атабаева и молодежного лидера Жанболата Мамая, чтобы узнать о ситуации в Казахстане. Эти общественные деятели обвиняются в разжигании социальной розни и находятся под подпиской о невыезде, поэтому неизвестно, выпустят ли их из страны.

Встреча в Европарламенте планируется провести в 20-х числах апреля.

Жанаозен более полугода оставался центром забастовки рабочих нефтяной компании. 16 декабря, в день 20-летия независимости Казахстана, нефтяники собрались на очередной митинг, чтобы потребовать повышения зарплат и освобождения арестованных ранее лидеров стачки.

Однако мирная демонстрация переросла в столкновения с полицейскими. Всего в акции протеста приняло участие до 5 тыс. человек. Что именно привело к беспорядкам, до сих пор доподлинно неизвестно: по одним данным, бастующие напали на праздничное шествие, по другим – столкновения спровоцировала сама полиция.

В Жанаозене были сожжены здание городской администрации, офис нефтяной компании, гостиница. По официальным данным, массовые беспорядки унесли жизнь 16 человек, и около 100 получили ранения.

"Нефтяной бунт" вызвал волну митингов в ряде других городов Казахстана. На железнодорожной станции Шетпе протестующие задержали движение пассажирского поезда и разобрали рельсы на ряде железнодорожных переездов. Кроме того, в крупнейшем городе Казахстана Алма-Ате и столице Мангистауской области Актау прошли демонстрации солидарности с нефтяниками Жанаозена.

Массовые беспорядки в Жанаозене стали причиной масштабных кадровых перестановок - как в полиции города, так и в правительстве области. На главу Жанаозена было заведено уголовное дело, часть вины возложили на его подчиненных, обвиненных в разворовывании средств, которые должны были использоваться для социальных нужд города.