Русская служба Би-би-си: Москва и Токио зашли в южнокурильский тупик

Российские эксперты не видят возможности преодоления российско-японских разногласий в обозримом будущем, но призывают не драматизировать ситуацию.

Российский премьер Дмитрий Медведев, совершающий поездку по Дальнему Востоку, во вторник прилетел на Кунашир - один из четырех островов, объединяемых общим названием "Южные Курилы", которые отошли к СССР по итогам Второй мировой войны и до сих пор являются камнем преткновения в отношениях между Москвой и Токио.

"Хотел бы подчеркнуть, что считаю крайне важным посещение членами правительства РФ Курил. Мы занимались этим до этого, эта практика, естественно, будет продолжена новым составом правительства. Это важная часть сахалинского региона и просто важная часть нашей российской земли", - сказал он перед вылетом из Южно-Сахалинска.

"Приезд российского официального лица не северные территории противоречит нашей позиции касательно этих территорий, и Россия должна вполне отдавать себе в этом отчет", - заявил в ответ генеральный секретарь правительства Японии Осаму Фудзимура.

Агентство Киодо в своем комментарии не исключило, что из-за поездки Медведева может быть отложен намеченный на 27 июля визит министра иностранных дел Японии Коитиро Гэмбы в Москву.

Это уже второй визит Медведева на Южные Курилы. Впервые он приехал туда в ноябре 2010 года. В 2011 году там побывали министр обороны России Анатолий Сердюков и вице-премьеры Игорь Шувалов и Сергей Иванов. Реакция Токио, называющего острова "северными территориями Японии", тоже была негативной.

По мнению российских наблюдателей, шансов на преодоление разногласий в обозримой перспективе практически нет.

"Решение территориальной проблемы может быть найдено только в общем контексте российско-японских отношений, - заявил Русской службе Би-би-си президент фонда "Евразия" Андрей Кортунов. - Имеет ли для России Япония, а для Японии Россия серьезную геополитическую и экономическую ценность? Стоит ли ради хороших отношений с этой страной чем-то жертвовать? Судя по всему, и в Москве, и в Токио на данные вопросы сегодня отвечают отрицательно".

"Отношения находятся на низком уровне, складывается ощущение, что объективно ни у России, ни у Японии нет стимула идти на какие-либо уступки", - говорит эксперт-международник.

"Для японской политической элиты это удобный способ мобилизации поддержки населения, и она не откажется от этой идеи", - уверен директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко.

Вместе с тем московские аналитики призывают не драматизировать ситуацию.

В мире давно известно понятие "замороженного конфликта". Проблемы статуса Тайваня, Северного Кипра, Нагорного Карабаха десятилетиями не находят международно-правового решения. Заинтересованные стороны регулярно делают дежурные заявления, фиксируя свои разногласия, но с кулаками друг на друга не бросаются, а порой успешно сотрудничают в сферах, где налицо взаимный интерес.

"Есть два типа "замороженных" проблем: те, которые особо никому жить не мешают, и те, которые остаются бомбами с часовым механизмом, способными в любой момент взорвать международную стабильность", - говорит Андрей Кортунов.

Эксперт относит южнокурильский вопрос к первой категории, указывая на ключевое, по его мнению, обстоятельство: на островах нет японского населения, которое своей борьбой за возвращение в Японию придавало бы ему гуманитарную остроту.

"В Азиатско-Тихоокеанском регионе есть и другие территориальные споры, затрагивающие Китай, Вьетнам и Филиппины, но все они касаются либо малонаселенных, либо вовсе безлюдных островов, и поэтому для вовлеченных в них сторон не столь жизненно важны, как, скажем, карабахский конфликт для Баку и Еревана", - заметил он.

Евгений Минченко уверен, что мировое сообщество считает Южные Курилы проблемой двусторонних российско-японских отношений.

"Этот вопрос не несет в себе опасности и никого особо не волнует, - заявил он Русской службе Би-би-си. - Глобальными приоритетами являются Ближний Восток, исламский радикализм и ядерное нераспространение, а что касается Южных Курил, то, скажем, средний американский избиратель вряд ли вообще знает об их существовании".

Дело принципа

До середины позапрошлого века территориального размежевания на Дальнем Востоке не существовало. По Симоносекскому трактату 1855 года, впервые определившему границу, острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи отошли Японии и, в отличие от Северных Курил и южного Сахалина, до 1945 года своей принадлежности не меняли.

Тезис о том, что Южные Курилы якобы "исконная русская земля", исторического подтверждения не имеет. Официальные лица предпочитают к нему не апеллировать, ссылаясь в качестве основного аргумента на "недопустимость пересмотра итогов Второй мировой войны". При этом, если в случае с нынешней Калининградской областью можно говорить о наказании Германии за агрессию, то Япония на СССР не нападала.

С другой стороны, вся мировая история состоит в основном из того, что кто-то что-то когда-то у кого-то отобрал. Начать сегодня добиваться пересмотра границ на основе исторического права, которое каждая сторона трактует по-своему, значило бы открыть ящик Пандоры. Так можно потребовать и возвращения США под юрисдикцию британской короны.

Андрей Кортунов напоминает, что в Европе территориальные споры давно остались в прошлом. Он полагает, что и на Дальнем Востоке было бы продуктивнее строить открытое общество, в котором границы не имели бы прежнего значения.

"Скажем, до вступления Румынии и Венгрии в ЕС и НАТО очень болезненной являлась проблема румынской Трансильвании, а когда эти страны оказались в одной системе, она, если и не ушла полностью, то потеряла остроту, - рассуждает аналитик. – К сожалению, в Азии отсутствуют подобные многосторонние институты безопасности и сотрудничества".

Московские собеседники Русской службы Би-би-си указывают, что СССР и Россия, начиная со времен Хрущева, проявляли в вопросе о Южных Курилах определенную гибкость, предлагая различные компромиссные варианты, которые позволили бы обеим сторонам сохранить лицо.

При Горбачеве и Ельцине обсуждалась возможность придания островам некоего особого статуса, установления двойного суверенитета, предоставления японскому бизнесу преференций, а гражданам - возможности их безвизового посещения. Владимир Путин в мае 2009 года предлагал разделить спорную территорию пополам.

Однако через месяц после этого нижняя палата японского парламента приняла резолюцию об однозначной принадлежности Токио всех четырех островов. Российская Госдума в ответ заявила, что при таком подходе дальнейший поиск компромисса утрачивает смысл.

По мнению Андрея Кортунова, жесткая позиция Японии обусловлена двумя основными факторами.

"Во-первых, в японском обществе по данному вопросу давно сложился консенсус, это проблема не прагматического расчета, а патриотического массового сознания и исторических комплексов. Конечно, присутствует и экономическая составляющая, например, интересы рыболовства в прилегающей акватории, но для Японии он является, прежде всего, символическим и ритуальным", - утверждает эксперт.

"Во-вторых, японская государственная система не очень приспособлена для нестандартных решений. Она не предусматривает наличия сильного лидера, который мог бы инвестировать в них свой политический капитал, приняв на себя неизбежную в таких случаях критику. Там превалирует коллегиально-бюрократическое управление, правительства часто меняются, премьер-министр не играет такой роли, как президент России или США", - говорит он.

"Ушу" и "карате"

"Каждая нация имеет свои психологические особенности, которые надо понимать", - говорит Андрей Кортунов.

По мнению аналитика, люди Запада, к которому в данном случае относится и Россия, конечно, не безразличны к чести, принципам и исторической памяти, но во главу угла ставят все-таки дело и выгоду. Народы конфуцианской цивилизации придают ключевое значение символам, этикету, "сохранению лица", условно говоря, тому, кто кому первым должен поклониться.

Евгений Минченко замечает, что и в Азии ведут дела по-разному, и ставит в пример Токио политику Китая, который сумел получить от Москвы амурские острова, в том числе известный Даманский.

"Китайцы решили вопрос в свою пользу, потому что вели переговоры без нажима и скандалов, - полагает он. - Они делали акцент на экономике и только как бы заодно, между прочим, предлагали обсудить и территориальные проблемы. А японцы переносят дискуссию в плоскость морали, по сути, требуют от России публично расписаться в исторической неправоте. Китайцы действуют в стиле мягкого ушу, а японцы в стиле карате. Но карате хорошо, когда у тебя больше силы, а Япония ставить России ультиматумы не может".

Почему Медведев, а не Путин?

Дмитрий Медведев уже вторично демонстративно посещает Южные Курилы. Владимир Путин не был там ни разу.

Некоторые наблюдатели в связи с этим полагают, что Москва, подчеркивая принадлежность островов себе, одновременно не хочет чересчур обострять отношения с Токио. Премьер по своей должности больше занят хозяйственными и социальными вопросами, его поездка менее политически значима.

Андрей Кортунов полагает, что озвучивание позиции по Южным Курилам премьером, а не президентом, позволяет Кремлю не закрывать вопрос окончательно и решать его в дальнейшем в зависимости от развития российско-японского диалога.

Эксперт в связи с этим напоминает, что первый контакт Путина и японского премьера Иосихико Ноды на саммите "большой двадцатки" в Мексике был, по его оценке, "успешным и даже в каком-то смысле обнадеживающим".

После переговоров 22 июня в Канкуне Путин и Нода призвали "выстраивать диалог по территориальной проблеме, избегая несдержанных заявлений", и дали поручения МИДам своих стран "продолжить политический диалог по этой теме".

Евгений Минченко видит в активности Дмитрия Медведева на южнокурильском направлении, прежде всего, внутриполитический и репутационный элемент.

"Дмитрию Анатольевичу очень нравится выглядеть жестким, решительным и непреклонным, демонстрировать те качества, которых, согласно общественному мнению, ему не хватает", - говорит он.