В России говорят о новой волне политической эмиграции

Судя по записям в интернете и данным социологов, нынешнее развитие событий вызывает у многих россиян чувство безысходности. Однако руки опустили не все.

Два случая вновь заставили заговорить о политической эмиграции из России.

В четверг стало известно, что 18-летняя активистка движения "Другая Россия" Анастасия Рыбаченко, в настоящее время находящаяся в Страсбурге, собирается просить политического убежища в одной из европейских стран или в Грузии.

Рыбаченко, задержанная за участие в несанкционированном митинге на Триумфальной площади 31 мая, узнала, что в Москве решается вопрос о возбуждении против нее уголовного дела по статье 318 Уголовного кодекса ("применение насилия в отношении представителя власти"): сотрудник ОМОН дал показания, что она якобы укусила его за палец, а также "наносила удары по металлическому ограждению". Оппозиционерке может грозить до пяти лет лишения свободы.

СМИ иронически назвали эту историю "делом о покушении на укушение".

Рыбаченко отрицает обвинения, но на объективное рассмотрение своего дела не надеется.

"Мне неприятно делать такой выбор, - сказала она по телефону Русской службе Би-би-си. – Мне хочется вернуться. Но, думаю, у власти нет другого способа сохранить себя, кроме как усиливать давление на гражданских активистов, а также на рядовых судей, следователей и полицейских, которые, по моим наблюдениям, большой любви к ней не испытывают".

Чуть раньше выехал в Нидерланды и обратился к голландским властям с просьбой об убежище активист "Другой России" Александр Долматов. По словам Долматова, его задержали 6 мая во время демонстрации на Болотной площади, в ОВД "Таганское" заковали в наручники, затем установили за ним слежку и провели на рабочем месте обыск с изъятием компьютера. Продолжения оппозиционер решил не дожидаться.

Дополнительную пикантность ситуации придает тот факт, что он работал конструктором в корпорации "Тактическое ракетное вооружение". Большинство комментариев в блогах сводятся к тому, что, видно, у власти дела плохи, коли от нее бегут не какие-нибудь гнилые гуманитарные интеллигенты, а элита военно-промышленного комплекса.

Хотя Долматов и заявил, что скорее станет работать грузчиком в порту, чем использует свои профессиональные знания в ущерб оборонным интересам России, случай с ним заставил власти срочно озаботиться ограничением на выезд за рубеж носителей государственных секретов. "Попал под раздачу" даже генеральный директор ОАО "Российские космические системы" Юрий Урличич, который в результате не смог поехать на авиасалон в Фарнборо.

Чего ждать?

Срочное одобрение думскими единороссами целого пакета неоднозначно оцениваемых в обществе законов, "дело Pussy Riot", возобновление уже прекращенного было расследования в отношении Алексея Навального, содержание под стражей  задержанных по делу о столкновении с полицией 6 мая и явное, по мнению правозащитников, намерение властей устроить над ними показательный процесс приводят аналитиков к практически единодушному выводу, что Владимир Путин после своей инаугурации взял курс на "завинчивание гаек".

Пошли разговоры о предстоящей "шестой волне эмиграции из России" (первая имела место после Гражданской войны, вторая после Второй мировой войны, третью составили еврейские репатрианты и диссиденты эпохи Брежнева, четвертая пришлась на начало 90-х, пятая - на первые годы правления Владимира Путина).

6 июля лидер движения "За права человека" Лев Пономарев и ряд проживающих за границей оппозиционеров объявили о создании фонда "Международная защита" для оказания финансовой и правовой помощи политэмигрантам из России.

"Волна" уже идет, мы то и дело слышим новые имена. Путин идет по пути Лукашенко. Правозащитников будут выжимать", - заявил Пономарев Русской службе Би-би-си.

Одним из инструментов "выжимания" он считает, в частности, закон, обязывающий получателей зарубежных грантов регистрироваться в качестве "иностранных агентов". По его словам, найти средства на правозащитную и оппозиционную деятельность внутри России в нынешних обстоятельствах, мягко говоря, проблематично, а признавать себя "агентами" он и многие его коллеги не намерены, поскольку находят это слово оскорбительным.

Вместе с тем сам Пономарев пока об отъезде не думает.

Ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Павел Салин считает ситуацию с Долматовым и Рыбаченко "изолированными случаями" и "исключением из правил". По его словам, "линия на закручивание гаек просматривается четко", но Владимир Путин вряд ли зайдет так далеко, чтобы допустить массовое бегство из страны.

"Во-первых, несмотря на антизападную риторику, наши власти на Запад очень серьезно оглядываются. Во-вторых, жесткий курс поставит Владимира Путина в зависимость от силового блока, а однозначно опираться на какую-то одну группу в собственном окружении не в его обычае. Думаю, ближе к концу года Кремль вернется к тактике маневрирования. "Кнут", конечно, будет использоваться, но главная ставка будет сделана на политтехнологии и информационную войну с оппозицией", - предполагает аналитик.

Создание фонда "Международная защита" Салин считает "довольно удачной пиар-акцией в поисках асимметричного ответа на нынешнее закручивание гаек".

Известные фигуры

В нулевые годы убежище в Британии получили предприниматель и политик Борис Березовский, его деловой партнер Юлий Дубов, бывший вице-премьер "независимой Ичкерии" Ахмед Закаев и ряд топ-менеджеров ЮКОСа. Российские власти считают их уголовными преступниками, но британский суд усмотрел в их делах политические мотивы и избирательное применение закона.

Создатель и бывший владелец "Евросети" Евгений Чичваркин добился снятия с него в России криминальных обвинений, но почел за благо остаться в Лондоне.

Живут за границей, хотя и не признают себя эмигрантами, бывший мэр Москвы Юрий Лужков и его супруга Елена Батурина.

Уехали из России в США известный адвокат Борис Кузнецов, который, в частности, поддерживал в суде претензии к государству членов семей экипажа подлодки "Курск", возглавлявший при Лужкове Банк Москвы Андрей Бородин, родители убитой чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, исламский активист Дагир Хасавов, сторонники Эдуарда Лимонова Михаил Ганган, Андрей Никитин, Сергей Климов, Анна Плосконосова, Алексей Макаров и Ольга Кудрина, бывший депутат Ижевской городской Думы Василий Крюков.

Против Крюкова было возбуждено дело по обвинению в националистическом экстремизме, однако в опубликованном в интернете открытом письме Владимиру Путину он утверждал, что власти Удмуртии преследуют его за антикоррупционные разоблачения.

То, что с приходом к власти Путина опять возник феномен политэмиграции, давно является банальностью. Однако практически все эти люди - либо чеченские оппозиционеры (на Северном Кавказе, известное дело, ситуация особая), либо предприниматели, в преследовании которых трудно отделить политику от чьего-то желания наложить руку на их бизнес, либо борцы с коррупцией, задевшие интересы отдельных высокопоставленных персон, либо нацболы и другие радикалы.

По оценке Павла Салина, просто за взгляды в России пока все-таки не преследуют, по крайней мере, так, чтобы надо было искать убежища.

"Валить" или оставаться?

По сведениям "Левада-центра", страну ежегодно покидают в среднем около 50 тысяч человек, причем число людей с высшим образованием среди них втрое превышает общенациональный уровень.

Только в Лондоне, по некоторым данным, постоянно проживает свыше 300 тысяч выходцев из бывшего СССР.

Помимо Лондона и Нью-Йорка, многочисленные русские общины, нередко со своими школами, СМИ и уличными вывесками на русском языке сформировались в Испании, Черногории, Таиланде, на Кипре и на юге Франции.

Однозначно называть эту массовую эмиграцию политической нельзя. Подавляющее большинство уехавших никаким преследованиям на родине не подвергались. Однако политические мотивы, несомненно, сказались на решении многих из них.

Прошлой осенью, когда Владимир Путин объявил о своем решении идти в президенты на третий, а фактически, четвертый срок, в рунете возник сайт под говорящим само за себя названием "Пора валить!". Интернет-пользователи делятся чувствами разочарования и безысходности от перспективы многолетнего, а возможно, пожизненного правления одного лица, сравнивая Путина с Брежневым, Лукашенко и Мугабе.

"Год назад я говорила всем друзьям, что никогда не уеду, - признается журналистка Евгения Лобачева. - Но у меня только одна жизнь. Еще 12 лет! Мне будет 43!".

"Я не хочу бороться с системой, - написал 29-летний компьютерный программист Степан Чижов, сообщивший, что собирается с семьей в Канаду. - Я хочу, чтобы система меня устраивала. В России в ближайшие 20 лет этого не предвидится".

Социологи предсказывают рост эмиграции на 10-15 тысяч человек в год.

"Часть общества впала в депрессию, усиливается ощущение, что страна топчется на месте или даже деградирует", - говорит директор "Левада-центра" Лев Гудков.

Однако руки опустили не все.

"Лично я никуда не уеду, - написал в своем блоге 24-летний журналист Илья Клишин. - Не могу оставить мою страну в руках безумцев и наблюдать с безопасного расстояния, как она умирает".

"Мне хочется вернуться"

Активистка движения "Солидарность" Анастасия Рыбаченко рассказала в интервью Би-би-си, где и когда она планирует подать прошение о предоставлении политического убежища, и произойдет ли это в Германии, как сообщалось:

Анастасия Рыбаченко: Я еще не просила убежища и вообще не уверена, что буду его просить в Европе. Я обсуждаю этот вариант с адвокатом, с моими соратниками в России и с местными правозащитниками, но решение пока не принято.

Би-би-си: Что послужило для Вас последним толчком?

А.Р.: Обыск, конечно, был уже сигналом, что, возможно, меня захотят арестовать, и я была к этому готова достаточно давно. Я еще после ареста на пять суток фактически скрывалась в России, потом уехала в Европу. Я нахожусь на данный момент в статусе свидетеля по делу, но те показания, которые дали против меня - по ним очень легко перевести меня в статус обвиняемого.

Би-би-си: Что это за показания?

А.Р.: Это показания несерьезные, например, что я "наносила удары по железным заграждениям". Это вообще можно к мазохизму приравнять, потому что по железу бить не так уж и приятно. Наша власть, наверное, будет это интерпретировать как "нанесла вред железному заграждению" или "участие в массовых беспорядках" и тому подобное.

Еще говорят, что я с мегафоном ходила по площади, призывала людей не расходиться. Действительно, я ходила с мегафоном и людям говорила, что нужно держаться всем вместе, потому что если держаться поодиночке, их схватят, изобьют и затащат в автозак, а если они возьмутся за руки, то их, скорее всего, не сцапают. И говорила, что если перцовым газом вас полиция атаковала, то не нужно промывать глаза водой, потому что от этого становится только хуже.

Это всё могут интерпретировать как "участие, организация и призыв к массовым беспорядкам", я не знаю, что именно мне там будут инкриминировать, на данный момент я всего лишь свидетель, но сделать меня обвиняемой - в России это очень просто.

Би-би-си: Кто ваши адвокаты? Как мы поняли, вам помог найти их Алексей Навальный?

А.Р.: Алексей сразу сказал, что поможет мне с адвокатами. Мой адвокат - Вадим Кобзев, но он меня защищает только до тех пор, пока я не нахожусь в статусе обвиняемого, потому что Алексею тоже могут предъявить обвинение, и тогда у Вадима просто не будет времени заниматься всеми-всеми сразу. На этот случай он сразу предупредил, что если я стану обвиняемой, то мне нужно будет искать другого адвоката, и я надеюсь, что им будет Дагир Хасавов.

Би-би-си: Вы сейчас думаете, подавать или не подавать прошение об убежище. Кроме стран ЕС, какие государства вы рассматриваете?

А.Р.: Сербию, или Грузию, или Молдову, то есть близкие по ментальности страны.

Би-би-си: А где вы сейчас?

А.Р.: Я сейчас в Страсбурге, перед этим была в Мюнхене, потом в Кельне, потом в Париже, вообще очень много ездила. Не исключаю, что вернусь в Мюнхен, это зависит от того, какие решения мы примем с товарищами о моей дальнейшей судьбе.

Я поехала в Европу по туристической визе. Она истекает через пять дней, в течение которых, собственно, я должна принять решение. Изначально, я приехала проводить акцию против присутствия "Единой России" на сессии ПАСЕ. Собственно, это и была причина моей поездки, к тому же можно познакомиться с местными российскими эмигрантами и с российскими гражданами, которые здесь учатся.

Би-би-си: Вы хотите в будущем вернуться в Россию?

А.Р.: Я хочу вернуться, и мои друзья в курсе этого. Надеюсь, у меня это получится.

Би-би-си: Кто-нибудь из ваших соратников собирается просить политического убежища?

А.Р.: Среди моих знакомых я единственный пример. Есть люди, которые осмотрительно сейчас живут, я сама после ареста на пять суток жила в России, фактически, скрываясь. Таких достаточно много. Я знаю тех, кто не пользуется мобильными телефонами и живет не там, где прописан из-за возможности преследований, но чтобы кто-то уже уехал и попросил убежища, таких я не знаю.

Би-би-си: Как долго, по-вашему, продолжатся преследования? Можно ли ожидать массовой политической эмиграции?

А.Р.: Можно, потому что, думаю, у власти нет другого способа сохранить себя кроме как усиливать давление на гражданских активистов, а также на рядовых судей, следователей и полицейских, которые, по моим наблюдениям, большой любви к ней не испытывают. Это подтверждается и частными беседами с полицейскими, и тем, что Следственный комитет закрыл дело в отношении Навального, но Бастрыкин оказал давление на своих подчиненных. Если они начнут сейчас массовое давление на людей, я не исключаю, что это приведет к эмиграции, но надеюсь, что все-таки удастся поменять власть

Би-би-си: Вам тяжело сейчас?

А.Р.: Мне не тяжело, мне неприятно, что приходится делать такой выбор. Мне хочется вернуться.

Источник: Русская служба Би-би-си