Папа – друг или враг православия?

В то время как неформальные контакты между православными и католиками по большому счету не страдают, официальные отношения между церквями вступили в фазу глубокого кризиса. Начало третьего тысячелетия от рождества Христова так и не стало временем, когда надежды на объединение Христианского мира стали явью, - пишет редактор интеренет-журнала «Соборность» Сергей Чапнин в своей статье для «The Moscow Times».

По мере того, как зарубежные поездки Папы Римского образуют «Золотое кольцо» вокруг российских границ, российские масс-медиа уделяют им все больше внимания.

Пятидневный официальный визит Папы Иоанна Павла II в Украину, где, также как и в России, православные составляют большинство верующих, получил широкий общественный резонанс. Особую окраску событию придало то, что, приехав в Украину, Папа впервые пренебрег одним из своих основных принципов – не заручился согласием на визит самой многочисленной христианской конфессии страны – УПЦ МП.

Кто же Папа для православия – друг или враг? Вопрос не из легких, ибо скрывает в себе многое: страх, боль, надежду. Отношение людей к приезду понтифика зависит от ответа на этот вопрос. В православном мире он вызывает серьезные общественные дискуссии и раскалывает национальные элиты.

Политический истеблишмент трактует приезд Папы как один из символов признания страны Западом, как важный показатель ее интеграции в Западный мир. По словам министра иностранных дел Украины Анатолия Зленко, папский визит свидетельствует о "безоговорочном признании Украины Святым престолом и международным сообществом" и, в то же время, "подтверждает правильность выбранного Киевом пути в сторону европейской интеграции".

Комментарии в подобном духе  уже звучали ранее из уст политических лидеров Румынии и Грузии – первых православных стран, посещенных Папой в 1999 г. Что же до духовных мотивов таких визитов, их религиозного и социального подтекста – об этом политики предпочитают умалчивать.

Однако верные православной церкви – от высших иерархов до простых прихожан - отвечают на вопрос "друг или враг?" совершенно однозначно: "Конечно, враг". Потому что такова их многовековая историческая память – там, где католики брали верх, православные подвергались гонениям и насильственному окатоличиванию.

Православная Греция никогда не забудет Четвертого крестового похода, завершившегося разграблением Константинополя и учреждением там в 1204 г. латинского патриархата  и католических епархий по всей континентальной Греции, принудительным подчинением православных приходов латинским епископам.

Украина помнит уничтожение православных епархий и насильственное принуждение – не без помощи польской короны - православных к "унии" с католиками, т.е. подчинению Римскому престолу в конце ХVI века. В России еще не забыли миссию кардинала Мишеля д'Эрбиньи, французского иезуита, пытавшегося в 1920-х годах воспользоваться большевистскими преследованиями православной церкви для распространения католичества на Восток. Другими словами, неприкрытый прозелитизм – не единичный случай, но последовательная политика Ватикана в отношении православных.

Справедливости ради нужно отметить, что в мае, во время своего визита в Грецию, Папа принес извинения за Четвертый крестовый поход. Однако он вовсе не собирается извиняться перед греко-католиками. Приезд Папы в Украину – свидетельство его полной и безоговорочной поддержки греко-католической церкви. И хотя в первый день своего пребывания в Украине Иоанн Павел II заявил о том, что прозелитизм не входит в его намерения, каким образом Папа может объяснить отказ католиков обсуждать эту проблему, даже на теоретическом уровне, на совместных теологических диспутах с православной церковью?

У православных иерархов нет иллюзий по поводу будущего. Митрополит Одесский и Измаильский Агафангел, один из наиболее про-московских украинских епископов, полагает: "Мир между православными и греко-католиками, о чем говорят сторонники визита Папы в Украину, призрачен. Это не более чем попытка закрепить нынешнюю несправедливость, мир, который никогда не будет подлинным христианским миром и на десятилетия закрепит «достижения» униатов в их борьбе с православной церковью". Патриарх Алексей II не двузначно заявил несколько дней назад: "Приезд Папы в Украину может поставить точку на улучшении отношений между православием и католичеством".

Все же самую непримиримую позицию занимает низшее православное духовенство и прихожане, причем не только в Украине и России, но и в Греции, где визиту понтифика в начале мае предшествовали демонстрации протеста под лозунгами "Папа - архи-еретик" и "Папа – двурогий римский монстр". Православные группы в Украине называют папский визит в Украину "осквернением святой земли Киевской Руси", а антикатолические демонстрации в Киеве за два дня до приезда Папы собирали до 10 000 участников. Тем не менее, учитывая то, что иерархи РПЦ попросили верующих воздержаться от протестов во время пребывания понтифика в Украине, а еще больше – беспрецедентные «меры предосторожности» предпринятые украинскими спецслужбами, - вряд ли кто-либо осмелится открыто демонстрировать во время визита.

В то же время, православные сами не в состоянии преодолеть собственные противоречия в отношении к католикам. С одной стороны, католиков считают еретиками, а, с другой, за ними признается интеллектуальное лидерство в христианском мире. Православные эксперты полагались на католический опыт при создании первой социальной доктрины православной церкви и построении новой модели церковно-светских отношений в России. Даже в своем критическом заявлении несколько дней назад пресс-секретарь Московского патриархата признал что "социальная активность католической церкви, ее забота о бедных по всему миру не может вызывать ничего, кроме уважения". Однако, в России, по словам пресс-секретаря, католическая церковь извратила свою миссию и занялась прозелитизмом.

Что поражает, так это то, что с того момента, как приезд Папы в Украину стал неотвратимым, позиция Московского патриархата не претерпела никаких изменений. А ведь, вместо демонстраций  православных верующих, на которых, по большому счету, лишь выпускался  пар, православная церковь могла бы продемонстрировать собственную дипломатическую проницательность и уладить хотя бы те вопросы, которые невозможно решить при других обстоятельствах, - прежде всего, проблемы православных в Западной Украине.

Бескомпромиссность РПЦ провоцирует нескрываемое раздражение Ватикана. "Русская православная церковь, оппонируя визиту Папы в Украину, сознательно упускает поезд истории", - заявил пресс-секретарь Ватикана Хоакин Наварро Вальс. Похоже, что Папа не может привыкнуть к протестам православных, даже несмотря на то, что сталкивался с ними в Грузии, Греции и на горе Синай.

Почему же Иоанн Павел II так настойчиво стремится в православные страны, не взирая на кризис теологических дискуссий с православными? Возможно – и не в последнюю очередь - потому, что католицизм устойчиво теряет свои позиции в Западной Европе, и Ватикан озабочен сохранением собственного влияния. Привлечение новых верующих – первооснова любой конфессии, и, если это не удается в Западной Европе, почему бы не пополнить ряды за счет православных? Или, по крайней мере, укрепить свой авторитет за счет религиозного возрождения на Востоке Европы?

В своем интервью незадолго до смерти сэр Стивен Рансимэн, британский дипломат и исследователь византийской цивилизации сказал: "Иногда у меня появляется ощущение огромного разочарования в западных церквях. Тем не менее, меня радует мысль о том, что в ближайшие 100 лет, православная церковь останется единственной влиятельной исторической церковью. Я думаю, что она дает людям настоящую духовность, чего уже не в состоянии сделать другие христианские конфессии".

Такой исторический оптимизм, нехарактерный в контексте светского общества, типичен сегодня для большинства православных верующих и связан с возрождением церкви в течение последних 10 лет не только в странах бывшего социалистического лагеря, но и в Западной Европе, где все больше людей открывают для себя православие. По-видимому, Иоанн Павел II хотел бы воспользоваться этим оптимизмом. Но это чрезвычайно плохо для того, что называется "диалогом католиков с православными".

В то время как неформальные контакты между православными и католиками по большому счету не страдают, официальные отношения между церквями вступили в фазу глубокого кризиса. Начало третьего тысячелетия от рождества Христова так и не стало временем, когда надежды на объединение Христианского мира стали явью.