Смерть Чайковского, 120 лет спустя: о музыке и слухах

Годовщина смерти композитора снова "оживила" старые споры о ее причинах. Какую роль здесь играла сексуальная ориентация Чайковского? DW обратилась к специалистам по его творчеству.

В ночь на 6 ноября (25 октября по старому стилю) 1893 года, на 54-ом году жизни, в Санкт-Петербурге скончался один из самых популярных и знаменитых музыкантов мира, композитор Петр Ильич Чайковский. Он умер от холеры чуть более недели спустя после премьеры своего итогового сочинения, Шестой ("Патетической") симфонии, носившей на стадии разработки программное название "Жизнь".

Сочетание этих фактов спровоцировало появление самых диких слухов: от обвинений в легкомысленности в адрес композитора (кто же пьет в Петербурге сырую воду!) и ресторатора Лейнера (в чьем заведении Чайковский ужинал с друзьями накануне) до измышлений о самоубийстве или даже убийстве из-за гомосексуальной связи Чайковского с членом царского семейства - якобы по "приговору" товарищей по училищу правоведения...

Устойчивые слухи

"В этих слухах меня больше всего поражает их устойчивость", - говорит в беседе с DW Валерий Соколов, композитор и исследователь творчества Чайковского, которому мы, в частности, обязаны расшифровкой и публикацией прежде неизвестных фрагментов писем и дневников композитора. Он подчеркивает: "Уже более двадцати лет назад появились серьезнейшие исследования, доказавшие, что причиной смерти была именно холера".

В книге американского исследователя Александра Познанского "Последняя болезнь и смерть Чайковского" описаны буквально поминутно последние дни Чайковского, а также предшествовавшие кончине события. Физическая переутомленность, скверная погода в Петербурге, стресс перед премьерой Шестой симфонией, – все это сыграло свою роль, считает исследователь.

"Когда были опубликовали мои расшифровки пассажей из писем Чайковского, меня обвиняли в том, что я не патриот, - вспоминает Валерий Соколов. - В письмах было много зачеркнутых эпизодов, связанных именно с интимной жизнью. Но основные события на личном фронте, связанные с мужчинами, были у Петра Ильича примерно до начала 1880-ых годов. Дальше эта тема очень редко встречается в письмах в силу того, что и в жизни композитора она играет все менее значительную роль".

Если в молодости Чайковский действительно влюблялся (например, в скрипача Иосифа Котека), то в зрелые годы, как считает Соколов, "любовь у него выражалась платонически" – например, к племяннику Владимиру ("Бобу") Давыдову, которого Чайковский ревновал, если тот не уделял ему достаточно времени.

Мы любим его не за это?

А как насчет слухов о том, что Чайковский очень сильно страдал от своей сексуальной ориентации и всячески старался ее скрывать? "Я могу четко рассказать, что его жизнь делилась на несколько этапов в этом плане, - свидетельствует Валерий Соколов. - Был период середины 1870-ых годов, когда он стал задумываться о семейной жизни и на примере своих друзей видел, что можно быть гомосексуалистом и состоять в браке с женщиной".

Как известно, брак Чайковского с Антониной Милюковой удачным не был (прочем, как полагает исследователь Соколов, не по вине этой совершенно порядочной женщины): "В период после женитьбы Чайковский понял, что не может жить ни с кем, не только с женщиной, и остро это переживал. Но с годами в нем произошла очень интересная трансформация: он осознал, что нельзя изменить свою природу. Он смирился с этим и успокоился".

К попыткам отрицать факт существования писем и дневников, свидетельствующих о гомосексуализме композитора, Полина Вайдман, директор дома-музея Чайковского в Клину, один из ведущих знатоков его наследия, относится как к абсурдным: "Мы же говорим о документах, входящих в государственный архивный фонд!" Ей, как и другим экспертам, представляются странными призывы закрыть глаза на личную жизнь композитора и по принципу "мы любим его не за это". Вайдман подчеркивает: "Если бы Чайковский не был тем, кем он был - в том числе как "физическое" существо, - он бы не написал этой музыки. Для этого нужна какая-то своя, особенная природа личности".

А как же "озабоченная общественность"? Мамы, интересующиеся в кассах Большого театра, стоит ли вести детей на "Щелкунчика"? По мнению Полины Вайдман, это - "показатель состояния морали и этики российского общества".

Чайковский и Германия

Весьма интересны и новейшие исследования, касающиеся родословной Чайковского. Как недавно было доказано, дед композитора по материнской линии Андрей Михайлович Асьер приехал в Россию в 1795 году не из Франции, а из Германии.

Точнее, из Мейсена, где он появился на свет в семье француза Мишеля-Виктора Асье и немки Марии Кристины Элеоноры Виттиг (Maria Chirstine Eleoniore Wittig). Интересно также, что "онемечившийся" француз Асье был ведущим "модельмейстером" знаменитой фарфоровой фабрики в Мейсене. Искусству скульптуры он учился в Париже у самого Фальконе. "Мы составили полную родословную Чайковских и выяснили, что две трети семей имеют немецкие корни: Кайзеры, Гогели, Виттиги", - рассказывает Полина Вайдман.

Сам композитор, как и другие дети семьи Чайковских, которых растила эльзасская гувернантка Фанни Дюрбах, с детства говорил по-немецки. Факты свидетельствуют о тесной связи Чайковского с немецкой культурой (в частности, с музыкой его кумира Роберта Шумана). Интереснейшая информация регулярно появляется в альманахе немецкого общества Чайковского "Čajkovskij-Studien". По инициативе членов общества отслеживаются исполнения Чайковского, систематизируется информация о записях, сообщается об аукционах, на которые выставляются документы, имеющие отношение к композитору. Наверное, излишне говорить, что такой интерес немцев к нему и его творчеству вызван вовсе не тем, что у Чайковского были немецкие корни, но его бессмертной музыкой...

Источник: Русская служба DW