Корреспондент: Беловодское восстание в Луганской области. Крестьяне против казаков

В 1918 году в нынешней Луганской области произошло Беловодское восстание — крестьяне с вилами противостояли вооруженным донским казакам. Последствия тех сражений ощущаются до сих пор, - пишет Валерий Снегирев в №19 журнала Корреспондент за 16 мая 2014 года.

Бойцов украинской армии из Днепропетровска, направленных в апреле этого года на Луганщину, в разных частях области встречали по-разному. В поселке Ольховая Станично-Луганского района местные жители заблокировали подъезды к железнодорожной станции, бросали на рельсы металлолом, чтобы не дать выгрузить технику с платформ. Свою акцию они  оправдывали страхом перед возможной бомбардировкой со стороны России.

После этого инцидента командование решило сменить дислокацию: часть расположили на территории Сычанского сельсовета Марковского района. Реакция жителей района и соседних с ним Старобельского и Новопсковского была прямо противоположной. Люди стали привозить солдатам консервацию, белье и сигареты. Чтобы было куда складывать провиант местных жителей, солдатам даже пришлось выкопать погреб.

Откуда такая разница? Ответ следует искать в истории. В1938-м угольные районы отрезали от Сталинской (Донецкой) области и соединили их с аграрными районами Харьковской области. Так получилась Ворошиловградская область, “подарок” советского руководителя Иосифа Сталина своему соратнику Климу Ворошилову наряду с другими подобными “презентами” — Молотовской, Куйбышевской и Кировоградской областями.

Поэтому понятия “луганская республика”, а уж тем более “луганский народ” — этнографический, политический и экономический нонсенс. К примеру, Старобельский и Новопсковский районы области исторически относятся к Слободской Украине. Хотя сейчас, говоря о Слобожанщине, зачастую ошибочно имеют в виду лишь Харьковскую и Сумскую области.

А особо горячие жители соседнего Станично-Луганского района считают себя гражданами Всевеликого войска Донского. У этого самопровозглашенного казачьего государства были флаг, герб, гимн и даже собственная валюта — донской рубль.

Существовала страна недолго, с 1918 по 1920 год. Тем не менее народная память о ней сохранилась на десятилетия. Даже в советские "интернациональные” времена соседние районы Луганской области, мягко говоря, не дружили.

Кто откуда, определяли просто — по украинскому или русскому языку, и чужаку из Слобожанщины в “донском” селе даже могли не дать воды напиться. А почти 100 лет назад дело и вовсе дошло до кровавого конфликта.

Граница между территориями исторически проходила по реке Деркул. На берегу реки установлен мемориальный комплекс, посвященный повстанцам Беловодского крестьянского восстания 1918-1919 годов. А на крутом склоне меловой горы в городе Беловодске высится обелиск, водруженный на могиле жертв восстания.

Крестьяне против казаков

В ноябре 1918 года Директория в Киеве подняла восстание против гетмана Павла Скоропадского. Пользуясь слабостью центральной власти, восточный сосед Украины, Всевеликое войско Донское, решил аннексировать часть Слобожанщины.

Повод для ввода войск звучал знакомо для современного украинца — “просьба об обеспечении безопасности”, которую представители местного казачества направили казачьему правительству генерала Петра Краснова. Вскоре в Беловодск со стороны станции Чертково вошел казачий полк.

Генерал Краснов на Дону приступил к формированию армии. В ноябре 1918-го его войска прибыли в Беловодск. В начале декабря по приказу казачьего генерала Александра Фицхелаурова началась мобилизация в Донскую армию.

В Беловодске организовали призывной пункт на несколько районов — Марковский, Верхне-Тепловский и Николаевский. Но мобилизация провалилась: почти никто из жителей Слобожанщины, края хлеборобов-землепашцев, не хотел служить под знаменами Донской армии.

Тогда казачий комендант приказал собрать крестьянскую сходку, на которой потребовал, чтобы мужчины соответствующего возраста немедленно явились на призывной пункт, а за невыполнение приказа грозил расправой. Крестьяне 12 декабря ответили массовым выступлением, в ходе которого разогнали организаторов мобилизации.

Разъяренные народным бунтом казаки начали массовый террор в Беловодске. Были арестованы и расстреляны лидеры повстанцев Павел Байда, Василий Оноприенко, Василий Жданов. В яру, напротив больницы, каждую ночь казаки расстреливали активистов, заложников и просто уклонистов от мобилизации.

Крестьяне не уступали. В доме матери жителя Беловодска Николая Билыка состоялось тайное заседание, на котором обсуждался план восстания. Были назначены руководители отрядов во всех селах района, а в Шуликовку и Литвиновку послали связных с задачей поднять крестьян на борьбу и вести их на Беловодск.

Среди повстанцев были люди, умевшие владеть оружием: недавно отгремела Первая мировая. Им поручили обучить бедняков методам ведения боя. Также договорились ждать сигнала к выступлению, если красновцы начнут насильственную мобилизацию.

Те, кто возвратился с фронта с винтовками, должны были держать их наготове, остальные — подготовить охотничьи ружья, сабли или сделать холодное оружие самостоятельно. Повстанцы каждого населенного пункта знали, куда именно им надо прибыть в Беловодске, занятом белоказаками. Заранее были определены места сбора и время начала боевых действий.

Восстание назначили на ночь с 26 на 27 декабря. Но 25 декабря красновцы арестовали одного члена организации. Решив выручить из беды своего товарища, группа вооруженных крестьян бросилась на казачий конвой. Завязалась перестрелка — арестованного спасли.

Народная армия 

Беловодские повстанцы провели соответствующую работу с теми, у кого разместились белые кавалеристы. Большинство хозяев жилья в полночь сняли засовы с дверей, а накануне щедро напоили квартирантов самогоном.

С вилами, топорами и берданками прибыли повстанцы. За лесом они рассыпались в цепь и отправились в поселок. Проверяли каждый дом, вылавливая и уничтожая казаков.

Услышав стрельбу, члены боевых отрядов с оружием заняли свои места, как и было раньше договорено. Поднялись на ноги все — и старики, и дети, и женщины.  К центру поселка шли повстанцы, подходили крестьяне из окружающих сел.

Над Беловодском повис тревожный гул набата, в который ударили повстанцы, заняв церковь на Николаевской площади. Той декабрьской ночью они уничтожили немало врагов. Но сразу освободить слободу не удалось.

Во второй половине дня 26 декабря крестьяне вступили в бой с казаками. Путь для отступления Донскому войску перегородил отряд повстанцев, который подошел с Лебедовки. Неся потери, крестьяне взяли церковь и уничтожили казаков.

В то же время со стороны села Диковка повстанцы под руководством Григория Ткаченко и Владимира Козюменского подошли к центру. Ломая сопротивление казаков, пробираясь из одного двора в другой, наступали крестьяне со стороны Третьяковки. Подоспело подкрепление из Деркула, Даниловки, Ново-Лимаревки, Семикозаков и других сел. Отряд селян из Шуликовки и Литвиновки пришел с винтовками и патронами.

В селе Бараниковка крестьяне разоружили карательный отряд казаков во главе с офицером. Оружие раздали восставшим, которые сразу же отправились в Беловодск на помощь собратьям. Прибыв в Беловодск, отряд бараниковцев вступил в бой с казаками. Дороги, ведущие в город, были забаррикадированы и охранялись вооруженными крестьянами.

Жители окружающих сел оказывали сопротивление отрядам казаков, которые шли в Беловодск. Среди крестьян нашлось немало героев. Так, Николай Пелих организовал в Новолимаревке боевую группу, которая разоружила казаков, охранявших конный завод. Позднее общими усилиями, вместе с жителями Гармашовки, Лимаревки и Коноповки, где боевыми группами командовали Павел Трофименко и демобилизованный матрос Евлампий Кикоть, повстанцы разбили два отряда карателей, двигавшихся из Кантемировки в Беловодск.

Крестьянин Иван Дуплиенко засел на мельнице и долгое время держал под обстрелом мост через Деркул, не давая казакам возможности переправиться на противоположную сторону. В борьбе принимали участие не только мужчины, но и женщины. Активно боролась в рядах повстанцев Ольга Мироненко — подносила боеприпасы, перевязывала раненых, пока сама не была тяжело ранена.

Окружение сужалось. Уличные бои длились еще два дня. В особенности отчаянными они были  27 декабря. В двух двухэтажных домах засели белоказаки, на вооружении у которых, кроме винтовок, были и пулеметы.

Повстанцы предприняли несколько попыток поджога. Один из домов таки сгорел, а из второго врагов пришлось выбивать выстрелами. На третий день боя неподавленной осталась лишь одна точка сопротивления — казаки засели в доме купца Дугина, толстые стены которого защищали их от пуль.

Красноармейцы поневоле 

На третий день к казакам пришла помощь. Войска генерала Фицхелаурова открыли по Беловодску артиллерийский и пулеметный огонь. Восставшие отступили, неся потери.

Вступив 28 декабря в Беловодск, белоказаки почти никого не встретили: крестьяне с женщинами и детьми покинули поселок. Тогда они начали расправу — расстреливали тех участников восстания, которые не смогли отступить, добивали раненых и стариков  Оставив Беловодск, наутро казаки снова возвратились, чтобы продолжить убийства.

Подмога восставшим подоспела 3 января 1919 года: к Беловодску подошел Первый Воронежский полк Всероссийской чрезвычайной комиссии и Старобельский партизанский революционный полк.  В боях продолжили участвовать и повстанцы.

Много жителей Беловодска и окружающих сел влились в ряды регулярных частей Красной армии. Из участников мятежа был сформирован кавалерийский эскадрон в составе 150 сабель под командованием Я. Хорунжего. После его гибели эскадрон возглавил Козюменский — тот самый, что наступал на Беловодск с крестьянами из Диковки. Из беловодчан была организована стрелковая рота, которой руководил Андрей Чапель.

Военно-революционный комитет, созданный 7 января 1919 года, подготовил выборы волостного совета рабочих и крестьянских депутатов. В селах тоже возникали советы.

Эти факты в советское время использовали для того, чтобы задним числом записать погибших в красногвардейцы, обозначив это на памятных монументах. На самом же деле никакими красногвардейцами крестьяне не были — восстание было стихийным, его участники просто защищали родные села от захватчиков. А если кого жители Слобожанщины и поддерживали, так это Нестора Махно: до 1922 года упомянутые районы Луганщины служили опорными базами махновщины. 

***

Этот материал опубликован в №19 журнала Корреспондент от 16 мая 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.