Королева афер. Сонька Золотая Ручка стала легендой воров
Сонька Золотая Ручка, главная аферистка XIX века, стала легендой для многих поколений воров и мошенников.
На Ваганьковском кладбище в Москве есть знаменитый памятник — женская скульптура без головы и рук, исписанная просьбами о помощи, пишет Дмитрий Громов в №14 журнала Корреспондент от 10 апреля 2015 года.
Сонечка, помоги нам стать хорошими ворами! Соня, научи быть меня мудрой и фартовой! Соня, научи жить! Помоги, Соня, мы с Лёхой идём на дело. Мать, дай счастья!
Эти мольбы обращены к знаменитой Соньке Золотой Ручке (настоящее имя — Шейндля-Сура Блювштейн) — знаменитой авантюристке, воровке и мошеннице второй половины XIXвека. На поклонение святым мощам преступного мира ходят начинающие жулики и обычные «фраера», мечтающие разбогатеть сравнительно честным путём отъёма денег у населения. Молва гласит, что прикосновение к памятнику приносит богатство.
Хотя поклонники Соньки верят в то, что её прах лежит на Ваганькове, большинство биографических источников утверждают: она похоронена в месте своего последнего заключения — на острове Сахалин, где умерла от воспаления лёгких и невыносимых условий жизни в 1902 году.
Не красавица, но невероятно обаятельная и артистичная, легко исполняющая роли богатых аристократок, Блювштейн входила в доверие, а затем обирала случайных попутчиков в поездах, богатых поклонников и владельцев ювелирных лавок
История жизни знаменитой мошенницы полна преувеличений, недомолвок и нестыковок. Образ Соньки был мифологизирован её современниками и потомками, объясняют историки. Если бы Соньки не было, её стоило бы придумать. Не красавица, но невероятно обаятельная и артистичная, легко исполняющая роли богатых аристократок, Блювштейн входила в доверие, а затем обирала случайных попутчиков в поездах, богатых поклонников и владельцев ювелирных лавок.
Появление яркого криминального таланта Соньки совпало с формированием в дореволюционной России явления, именуемого ныне организованной преступностью. В то время криминальный мир формировал не только свои первые «понятия», но и мифы, одним из которых стала Золотая Ручка. Кстати, ей приписывают изобретение такого атрибута воровской среды, как «общак» — касса взаимопомощи, средства которой предназначены на подкуп полиции и помощь угодившим в тюрьму «корешам».
Для газетчиков она была аферисткой века, а для «коллег» — звездой, примером для подражания и мученицей. То, что Блювштейн обводила вокруг пальцев только богатых и порой жертвовала деньги малоимущим, придавало ей дополнительный флёр Робина Гуда в юбке.
Эксперты утверждают, что во второй половине позапрошлого века в Европе и России действовали несколько подобных преступниц, а Сонька стала их собирательным образом
Эксперты утверждают, что во второй половине позапрошлого века в Европе и России действовали несколько подобных преступниц, а Сонька стала их собирательным образом. Об это свидетельствует и прозвище Золотой Ручки — так часто называли удачливых воровок, карманниц и предводительниц банд.
«Я не думаю, что Сонька была королевой мошенников, но на исходе XIXвека в России был перелом эпох, назревала революция, и этот процесс сопровождался переворачиванием ценностей — отсюда романтизация преступления, но не кровавого, а совершаемого легко и элегантно», — полагает петербургский историк Анджей Иконников-Галицкий.
Звезда оперетты
Шейндля-Сура Соломониак, которая позже станет Сонькой Золотой Ручкой, родилась в городке Повонзки Варшавской губернии Царства Польского Российской империи в 1846 году, свидетельствуют официальные судебные документы. Более точных источников её биографии не существует, ведь Сонька постоянно фальсифицировала свои данные. Так, при крещении по православному обряду уже в местах ссылки она указала в метрике местом рождения Варшаву и год 1851-й.
Шейндля росла в криминальной среде — в семье крутились контрабандисты, скупщики и сбытчики краденого и фальшивых денег. Когда девочке было четыре года, родители переехали в Одессу — воровскую столицу страны. Первую кражу она совершила в 14 лет, а первую любовь встретила в 17. С сыном одесского бакалейщика она сбежала в Варшаву — его родители были против их брака.
В польской столице юноша охладел к возлюбленной, и Шейндля нашла себе другого. Исаак Розенбад стал супругом и отцом первого ребенка Соньки. А уже через год, взяв с собой дочь и 500 мужниных рублей (нынешние $ 7,7 тыс.) она сбежала от него в Россию с новым любовником — Матисом Рубинштейном.
Аферу с замужеством и последующим исчезновением с семейной наличностью Сонька повторяла неоднократно. Связывая свою жизнь с тем или иным мужчиной, аферистка брала его фамилию с дальним прицелом. Сохраняя паспорта с разными фамилиями, она легко уходила от полицейского преследования.
Житейской мудрости, точнее хитрости, ей действительно было не занимать. Лишь один раз за всю карьеру Сонька попалась с поличным — когда сошла с поезда с чужим чемоданом в 1866 году
Розенбад, Рубинштейн, Школьник, Бринер, Блювштейн — лишь часть из них. Зато «артистический» псевдоним Софья оставался неизменным. По мысли биографов, она очень любила значение этого греческого имени — мудрость. Житейской мудрости, точнее хитрости, ей действительно было не занимать. Лишь один раз за всю карьеру Сонька попалась с поличным — когда сошла с поезда с чужим чемоданом в 1866 году.
Со временем гадкий утёнок воровского мира, промышляющий вещами небогатых, как принято теперь говорить, лохов, превратился в лебедя полусвета. Вращаясь в столицах, в том числе европейских, мошенница приобрела лоск и манеры светской львицы.
В архивах полиции не сохранились фото Соньки, но есть описание: «Рост 153 см, волосы русые, подвижные карие глаза, нос умеренный с широкими ноздрями, губы тонкие, подбородок овальный, бородавка на правой щеке». Природная красота Золотой Ручки была преувеличена молвой, однако роковые женщины берут не броской внешностью, а обаянием и темпераментом. Блювштейн умела себя подать.
«Она была не просто мошенницей, воровкой, а аферисткой, совершавшей преступления в художественной форме, в стилистике той эпохи — в них присутствует элемент оперетты», — отмечает Иконников-Галицкий.
Не все дома
Самую известную аферу, приписываемую Соньке, она провернула в конце мая 1883 года в Одессе. В магазин известного ювелира Карла фон Меля на Ланжероновской, угол Ришельевской, зашла роскошно одетая дама и назвалась женой не менее известного в городе психиатра.
«Муж хочет сделать мне подарок на день рождения и доверяет вкусу вашего торгового дома», — сказала она.
Выбрав коллекцию французских мастеров на сумму 30 тыс. руб. (сегодня - $ 460 тыс.), дорогая покупательница попросила фон Меля доставить их в назначенное время к ней домой.
Тем временем мошенница сделала рокировку — нанесла визит упомянутому доктору, отрекомендовавшись ему супругой ювелира фон Меля. Роскошная дама, чуть не плача, поведала психиатру, что ее муж совсем сошёл с ума на почве своего бизнеса. Он «разрабатывает» в подвале их дома какие-то золотые россыпи и от посторонних людей требует, чтобы они отдали ему деньги за некие проданные им драгоценности.
Блювштейн попросила доктора принять её с супругом в тот самый день и час, когда в этот же дом ювелир должен был доставить покупку. Встреча двух жертв обмана была разыграна Сонькой как по нотам. Она встретила фон Меля в приёмной психиатра и попросила у него ожерелья для примерки и показа мужу. Взяв коробки с бриллиантами, аферистка завела ювелира в кабинет и была такова.
Далее Сонькина афера продолжилась без её участия, постепенно перерастая в анекдот. Психиатр интересовался у ювелира, хорошо ли он спит ночью, а тот требовал от него денег.
«Мы сейчас все уладим», — спокойно погладил по плечу пациента доктор, и двое вызванных им санитаров упекли фон Меля в психиатрическую клинику.
Оба обманутых одессита вернулись к реальности, лишь когда в больницу приехала настоящая супруга психиатра.
Эта история была экранизирована в США в 1936 году. В кинокомедии Желание мошенницу сыграла блистательная Марлен Дитрих. Правда, в этом варианте «болезнь» ювелира заключалась в том, что он перестал спать в пижаме, предпочтя ей женские ночные рубашки.
Глотательница камней
Бриллианты были лучшими друзьями Соньки. Приехав в Москву в апреле 1885-го под видом баронессы из Курляндии (сейчас – Западная Латвия), она обчистила ювелирный магазин Хлебникова на Петровке. На дело «баронессу» сопровождали отец, малолетняя дочь и няня. Выбрав солидную коллекцию украшений на сумму 22,3 тыс. руб., покупательница сообщила, что забыла деньги в гостинице.
Забрав упакованные драгоценности и оставив в качестве «залога» своих родственников, Сонька удалилась. Спустя пару часов ювелир вызвал полицию, она допросила «отца» и «няню», выяснив, что те вместе с младенцем были наняты незнакомой дамой на Хитровом рынке.
Похожий сценарий был разыгран Золотой Ручкой в Женеве. В местный ювелирный она явилась с роскошно одетой подельницей. Представившись супругой директора нового банка, Блювштейннабрала колец, браслетов и колье на 45 тыс. австралийских шиллингов. Оставив в залог подругу, аферистка исчезла, чтобы показать украшения мужу, а через несколько минут в магазин вошли двое полицейских и арестовали оставшуюся девушку как известную мошенницу. Ювелиру сообщили, что ее напарница также задержана, а похищенное можно забрать в участке. Когда ювелир пришёл в полицию, то не обнаружил ни украшений, ни тех двоих полицейских.
Впрочем, Золотая Ручка была разнообразна в методах. В другой раз для взятия ювелирного она использовала уже не нанятых «актёров», а дрессированную обезьянку, натасканную на глотание блестящих предметов. Посещая магазин с мартышкой на плече, дама просила показать колье инезаметно выковыривала камешки из ожерелья. Обезьянка заканчивала её работу. Поставленная животному клизма помогала извлечь драгоценности.
Кроме того, Сонька носила специальные накладные ногти, под которые прятала бриллианты, и обувь с подметками из смолы. Туфли не оставляли следов, но в них вдавливались украшения, оброненные на пол.
Мужики до цугундера
Другой слабостью Соньки были богатые мужчины, и она делала всё возможное, чтобы стать их слабостью.
В октябре 1884 года астраханский банкир Догмаров, будучи проездом в Одессе, познакомился в местном ресторане Фанкони с баронессой Софьей Сан-Донато. «Выяснилось», что вечером они уезжают в Москву одним и тем же поездом. Ухажёр пригласил даму к себе в купе, купил по её просьбе коробку конфет, и когда баронесса попросила Догмарова сходить в буфет ещё и за выпивкой, маленьким шприцем быстро заправила часть конфет снотворным. Утром хорошо выспавшийся Дагмаров не обнаружил ни попутчицы, ни денег, ни ценных бумаг на сумму 43 тыс. руб.
Прототип современных «клофелинщиц», Сонька неоднократно прибегала к помощи снотворного. В Париже, сыграв роль неопытной и легкомысленной девушки, аферистка поступила на работу в один из публичных домов. Она подсыпала сонный порошок в вино первому же клиенту, а когда тот заснул, обобрала его, а затем выскочила в коридор и стала кричать, что её партнер, кажется, умер. В созданной ею суматохе Блювштейн незаметно собралаоставленные посетителями кошельки, золотые часы и портсигары.
Помимо французской столицы, Сонька работала в Кракове, Лейпциге, Мюнхене и Вене. Методымошенничества, опробованные ею на Западе, она применяла России, и наоборот
Помимо французской столицы, Сонька работала в Кракове, Лейпциге, Мюнхене и Вене. Методымошенничества, опробованные ею на Западе, она применяла России, и наоборот.
Один из самых известных назывался «гутен морген», когда воровка находила свою жертву в дорогом отеле, затем проникала к ней ночью и спокойно собирала ценные вещи в саквояж. Если «клиент» просыпался, Сонька как ни в чём не бывало начинала раздеваться и, полуобнажённая, направлялась в ванную. Внезапно обернувшись к ошарашенному постояльцу, она картинно пугалась и говорила, что ошиблась номером. Собрав вещи в охапку, Золотая Ручка покидала хозяина номера, ослеплённого чудным мгновением.
Впрочем, страсть сыграла роковую роль и в судьбе самой Соньки. Её последняя любовь, одесский картёжник Владимир Кочубчик, был младше неё и порой называл мошенницу «мамой». Ведь она фактически содержала его — совершала кражу за кражей, лишь бы покрыть его карточные долги.
Сам Кочубчик был бездарным жуликом и в итоге попался полиции. Через него сыщики и вышли и на Золотую Ручку. В 1880-м Сонька попала в тюрьму всерьёз и надолго, а после суда в Москве была сослана в деревню Лужки Иркутской области. Сибирь была явно не её стихией, и через полгода она сбежала.
Второй раз Блювштейн попала за решётку лишь через пять лет в Смоленске, была приговорена к трём годам каторги и 50 ударам плетью, но не успела отбыть наказание. Ей удалось сбежать из следственной тюрьмы, соблазнив надзирателя.
На сей раз вольная жизнь оказалась недолгой. Через полгода Сонька снова попалась, сев еще и за побег. В 1888-м она отправилась к своему последнему пристанищу — на каторгу на Сахалин.
После двух попыток побега Соньку подвергли телесным наказаниям, заковали в кандалы и посадили на три года в одиночный карцер. После этого, как правило, узники либо умирали, либо сходили с ума, но Блювштейн пережила и это.
Мышеловка захлопнулась
В большей мере образ Соньки романтизирован преступным фольклором, полагают исследователи её биографии. Этим она похожа на известных разбойников Стеньку Разина и Емельяна Пугачёва. Какие только байки ни ходили о Золотой Ручке — что она жила в турецком гареме, что основала школу грабителей в Лондоне, что дожила до советской власти и была агентом ЧК.
Появлению небылиц способствовало отсутствие достаточных документов о ней и несовершенство средств, используемых тогдашним сыском. Ведь фотография и телефон только начинали развиваться.
И всё же главный толчок к мифотворчеству был дан уже после её смерти, когда в 40 номерах газеты Одесская почта в 1913 году вышел цикл криминальных очерков Золотая Ручка. В начале XXвека вовсю ходили истории, что Сонька избежала каторги, вместо неё там отбывала срок её двойник, что в советское время состарившуюся Золотую Ручку якобы видели то в Одессе, то в Москве.
Хотя преступления реальной Блювштейн были заурядными, её судьбу можно назвать яркой и показательной. Та эпоха выталкивала многих людей из обывательской жизни в экстремальные области — кого в революцию, кого в преступный мир
Хотя преступления реальной Блювштейн были заурядными, её судьбу можно назвать яркой и показательной. Та эпоха выталкивала многих людей из обывательской жизни в экстремальные области, объясняет Иконников-Галицкий, — кого в революцию, кого в преступный мир.
«Она была великолепной актрисой и драматургом. В каждом её преступлении были завязка, развитие событий и финал, — считает Эдуард Резник, сценарист сериала Сонька Золотая Ручка (2002). — В рамках амплуа просто актрисы ей наверняка было бы тесно. Представьте себе примадонну какого-то театра, которая хочет быть режиссером и драматургом, но вынуждена произносить монологи, написанные для неё кем-то. Она бы захотела власти».
Сонька также обладала математическими способностями и незаурядной памятью, владела несколькими иностранными языками, могла запомнить рукописный текст, едва взглянув на него.
«Многие подобные ей таланты становились талантами криминальными от скуки времени», — говорит Иконников-Галицкий.
Во второй половине XIXвека в России нарождающееся преступное сообщество остро нуждалось в легендах, и Сонька ею стала. Резонансный процесс над ней и каторга с побоями и кандалами сделали из неё мученицу. Вместе с этим к 45 годам аферистка растеряла весь свой шарм, превратилась в старуху, но по-прежнему влекла к себе. Теперь уже журналистов и писателей.
«Это маленькая, худенькая, уже седеющая женщина с помятым, старушечьим лицом, — описывал Антон Чехов Соньку в своей книге Остров Сахалин. — Она ходит по своей камере из угла в угол, и кажется, что она всё время нюхает воздух, как мышь в мышеловке, и выражение лица у неё мышиное. Глядя на неё, не верится, что еще недавно она была красива до такой степени, что очаровывала своих тюремщиков».
А журналист Влас Дорошевич вспоминает, как при встрече с ним Блювштейн слезно просила его узнать хоть что-то о судьбе её трех дочерей.
«Рокамболя в юбке больше не было — рыдала старушка-мать о своих несчастных детях», — написал Дорошевич.
Впрочем, до этого Сонька сама распорядилась судьбой детей. Первую дочь она оставила на попечении ее отца,Розенбада. А новые беременности сперва служили ей хорошим прикрытием для проворачивания афер, но рождение детей так и не заставило её расстаться с ремеслом.
Правда, лишь однажды Золотая Ручка встала перед выбором, когда попал за решётку её муж Михель Блювштейн — шулер и вагонный вор, отец двух дочерей Соньки. Тогда она лишилась серьёзной опоры в жизни — аферистка считала, что только он превосходил её в криминальных талантах.
Но в итоге решила, что дочери — помеха её образу жизни, ведь мошеннице приходилось постоянно «гастролировать». Сонька отдала их в приют, однако регулярно посылала туда деньги на содержание. Когда она попыталась воссоединиться с повзрослевшими дочерьми, им оказалась не нужна мать-воровка, пусть и легендарная.
***
Этот материал опубликован в №14 журнала Корреспондент от 10 апреля 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.