На свой риск. Работа журналиста в Украине не стала легче

Работать журналисту в Украине проще не становится. Мешают война, общественное противостояние и отсутствие саморегулирования.

За короткий промежуток времени под пресс правоохранителей попали несколько журналистов. Власти утверждали, что ищут подрывников и поджигателей войны, но критики заговорили о системном преследовании инакомыслящих, пишет Дмитрий Москаленко в №20 журнала Корреспондент от 22 мая 2015 года.

В частности, был задержан и арестован Артём Бузила, главный редактор сайта Насправдi. Ему инкриминируют статью 110 Уголовного кодекса (посягательство на территориальную целостность государства).

Если Бузила кроме журналистской деятельности вёл еще и общественно-политическую, то в случае с обысками и вызовом на допрос сотрудников редакции одесского интернет-издания Таймер иных поводов, кроме деятельности журналистской, не наблюдается. Тем более издание не скрывает свой евроскептицизм и антивоенные настроения. Кроме того, оно принадлежит экс-депутату Игорю Маркову, лидеру пророссийской партии Родина.

В итоге Бузила содержится под стражей, а следователи СБУ ищут на сайте Таймера публикации, в которых имеется информация о расположении в области военных объектов.

Враг государства

До сих пор находится под арестом Руслан Коцаба – прикарпатский журналист, записавший ролик с обращением к Президенту, в котором выступил против очередного призыва в Вооружённые силы. Этого хватило, чтобы Коцабу обвинили в попытке срыва мобилизации и дали в общей сложности четыре месяца ареста – содержание под стражей продлили аккурат до Дня журналиста, 6 июня.

Ему инкриминируют преступления, совершённые по статьям 111 (государственная измена) и 114-1 (препятствование законной деятельности Вооружённых сил и других воинских формирований).

Но сравнивать дела Коцабы и Таймера некорректно, считает одесская журналистка Валерия Ивашкина, изучившая оба случая.

«Коцаба не заявлял о своих политических предпочтениях, в то время как [главред Таймера] Юрий Ткачёв выражалих однозначно: он сторонник федерализма. Людям, не разбирающимся в терминологических тонкостях, может показаться, что федералисты и сепаратисты сделаны из одного теста. Но федерализм предполагает самостоятельность регионов при сохранении государства в его существующих границах, в то время как целью сепаратизма является отделение территории от страны. По мнению Ткачёва, федерализм мог бы стать компромиссным вариантом решения украинского конфликта», – говорит она, отмечая, что Таймер в патриотической среде давно подозревают в сепаратизме.

«Тем не менее важны не подозрения, важно – есть ли состав преступления», – добавляет Ивашкина.

По словам журналистки, она ознакомилась с постановлением на обыск, в котором одно из обвинений состоит в том, что Таймер «легализовал мнение российских пропагандистов, что власть Украины борется не за принципы территориальной целостности государства, а за промышленный потенциал Донбасса, который «кормит всю страну».

«Получается, каждый, кто считает, что война ведётся за промышленность Донбасса, может подпасть под подозрение в сепаратизме?» – спрашивает Ивашкина.

Остальные претензии правоохранителей настолько обширны, что под них могут попасть не только условные сепаратисты, но и граждане, просто ведущие блоги. В частности, в ходатайстве СБУ говорится следующее: «На страницах издания открыто распространяется информация о местах дислокации военной техники оборонительного характера на территории Одесского региона, что способствует разведдеятельности иностранных спецслужб».

Но, по словам коллег Ткачёва, Таймер писал только о том, что находится в открытом доступе.

«То есть едешь по дороге и видишь военную технику. Или стоишь себе на остановке в центре Одессы, а мимо тебя БТР едет. Об этом писал не только Таймер, но и многие другие СМИ, а также пользователи соцсетей. Говорить о том, что это незаконная публикация сведений и пособничество иностранным разведчикам глупо, потому что пособники в таком случае – военные, которые выставили эту технику на всеобщее обозрение», – отмечает журналист, отказавшийся назвать Корреспонденту свою фамилию.

Однако не совсем адекватной реакции на работу прессы можно ждать и от частных лиц, в том числе и оппозиционных политиков, которым ссориться с медиа, казалось бы, невыгодно.

Свежим примером того, что в Украине не все и не всегдапонимают разницу между СМИ и орудием расправы, стал иск экс-депутата и представителя прежнего режима Владимира Олийныка к журналисту Юрию Шеляженко и его газете Правдошукач. Олийнык требовал опровергнуть информацию о том, что «законы 16 января» спровоцировали народное недовольство и уличные стычки. Сумма иска составила 100 тыс. грн.

Причина столь суровых требований к газете ничем конкретным не мотивировалась. Она издаётся небольшим тиражом, её не встретишь на раскладках и в киосках, и, чтобы ознакомиться с её содержанием, нужно приложить усилия.

«Газета просто рассылалась депутатам, раздавалась», – рассказывает Корреспонденту Шеляженко.

Не отрицая права экс-депутата и одного из инициаторов этих самых законов на судебную защиту, следует всё же отметить, что в глаза бросается неадекватность размера иска и возможностей самого издания. Правдошукач всегда издавалсяисключительно силами Шеляженко, им же распространяется и является некоммерческим, неприбыльным изданием. То есть имеет место обычное непонимание реальной ситуации на рынке.

В итоге сам Олийнык и его представитель просто перестали ходить на заседания, и суд оставил иск без рассмотрения.

А судьи кто

Очень сильно на восприятие роли журналиста в обществе повлияли события Евромайдана и конфликт на востоке: медийщик уже мало чем отличается на войне от человека с автоматом. Это отразилось и на статистике – в 2014 году в Украине погибли восемь журналистов. Притом что за все годы независимости погибли 63 представителя массмедиа.

«За 2014-й в Украине погибли восемь журналистов, как украинских, так и иностранных. Несколько работников СМИ погибли в этом году. Большинство из них ушли из жизни на территории проведения необъявленной войны на Донбассе. За год противостояния более 40 медийщиков побывали в плену. Несколько журналистов находятся там и сейчас», – говорится в сообщении Независимого медиапрофсоюза.

В данном случае речь идёт о преследовании журналистов в зоне АТО, прежде всего, несогласных с порядками, установленными властями «республик». Но объектами преследования становились не только украинские прокиевские журналисты, но и их зарубежные коллеги, в частности россияне и работающие на российские СМИ иностранные граждане. Например, британец Грэхем Филипс, сотрудничающий с телеканалом Россия сегодня несмотря на запрет СБУ во въезде на территорию Украины.

Киевские события 2004 года активно поддерживал 5 Канал. В 2013-2014-м революция состоялась благодаря социальным сетям. В промежутке СМИ становились участниками самых разнообразных политических разборок. За это время сформировалось и окрепло такое явление, как «джинса» – публикации однобокого содержания, размещенные на платной основе с целью дискредитации той или иной персоны.

В профессиональной среде в принципе отсутствует понятие арбитража, который мог бы взять на себя несудебное решение вопросов об этической стороне работы тех или иных представителей СМИ

Оценку действиям журналиста может дать только суд, что чревато материальными проблемами для издания, потерей репутации и, как видим, уголовным преследованием. В профессиональной среде в принципе отсутствует понятие арбитража, который мог бы взять на себя несудебное решение вопросов об этической стороне работы тех или иных представителей СМИ.

Пока наиболее успешной попыткой самостоятельного регулирования споров является Комиссия по журналистской этике. Она был учреждена в 2001 году, в годовщину пропажи Георгия Гонгадзе, чьё исчезновение связывают именно с беспределом в отношении журналистов. Официально комиссия заработала через два года, но последней инстанцией так и не стала. Лишь редкие медийщики обращались к ней за помощью. Наиболее известный случай – инцидент между сотрудницей СТБ Ольгой Черваковой и экс-спикером Александром Ткаченко в 2009-м.

В иных случаях доставалось и самим журналистам. Например, комиссия осуждала действия программы Максимум и её ведущего Александра Ильиных. Перепало в своё время и Корреспонденту. В 2010 году комиссия «обнаружила нарушения журналистской этики» в критической публикации о торговле дипломами в Институте журналистики.

«Не всегда профессионалы могут давать адекватные оценки профессиональной деятельности коллегам. Но дело здесь скорее не в профессионализме (точнее, не только в нём), но и в заангажированности, – говорит журналист Владимир Богун.

Для наглядности он приводит пример Коцабы.

«Более чем уверен, что если бы за его дело взялись журналисты, то не факт, что он получил бы менее суровое наказание, чем то, которое, полагаю, ждёт его по итогам суда, – считает Богун. – Хотя решение медийных споров некоммерческого характера путём своего рода внесудебного арбитража лично мне видится наиболее перспективным и необходимым».

Самому Богуну в 2011 году комиссия вынесла «общественное порицание». Журналист критиковал «феноменальные способности» Андрея Слюсарчука, выдававшего себя за нейрохирурга и утверждавшего, что он обладает феноменальной памятью. Члены комиссии посчитали, что автор статей местами исказил факты. Но через какое-то время действия Слюсарчука поставили под сомнение уже и правоохранители.

Единственным способом избежать в будущем неправового обращения с журналистами и инакомыслящими является законодательное обеспечение. В том числе и внесудебным путём

Единственным способом избежать в будущем неправового обращения с журналистами и инакомыслящими является законодательное обеспечение. В том числе и внесудебным путём. Это вполне могло бы лечь в программу тех реформ, которые обещали для Украины. Например, конкретно этими изменениями могло бы заняться новосозданное Министерство информационной политики. Но, похоже, из-за небольшого штата ведомство не имеет такой возможности.

«Зачем законопроект для подобной комиссии? Это же саморегулируемый орган. Не планируем [заниматься этим вопросом]», – сказал Корреспонденту замминистра информационной политики Артём Биденко.

Поэтому перспективы деятельности СМИ в Украине в ближайшее время не дают поводов для оптимизма. Она всё ещё останется непростой. И каждый раз, принимая решения, журналистам придётся действовать на свой страх и риск.

***

Этот материал опубликован в №20 журнала Корреспондент от 22 мая 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.