The American Chronicle: Украина и русофобия без купюр
Со времен распада СССР Украину в геополитическом плане бросает то в одну, то в другую сторону, пишет Майкл Аверко в статье, опубликованной в американском издании The American Chronicle.
Когда верх берут менее дружественные к России силы, усиливается и стремление как можно больше увеличить дистанцию между двумя странами. Если же укрепляются позиции более дружественных к России кругов, начинаются разговоры о необходимости взаимного уважения между сторонниками двух бытующих в Украине точек зрения по отношению к этой стране. Существует и третье течение, занимающее позицию где-то посередине.
В вопросе о расширении НАТО "воля народа" для недругов России отступает на второй план. Желание "оранжевого" правительства в Киеве привести страну в состав альянса постоянно расходится с позицией большинства граждан. Среди объяснений подобной непопулярности Североатлантического блока фигурируют тезисы о неосведомленности украинцев и сохраняющихся стереотипах времен "холодной войны".
Для сравнения, результаты социологических опросов, показывающие, что большинство граждан страны положительно относится к ее вступлению в Европейский Союз (ЕС), особых комментариев не вызывают. В глазах некоторых "неосведомленные" украинцы, опасающиеся НАТО, сразу превращаются в "хорошо информированных" людей, когда выражают согласие с представителями "антироссийского консенсуса", пусть и по иным причинам. Многие, например, видят в ЕС этакого "доброго дядюшку".
В целом украинцы занимают разумную позицию по вопросу членства в ЕС. Опросы показывают, что многие из них выступают за укрепление экономических связей с Россией. Ведь не секрет, что два последних "новобранца" ЕС - Болгария и Румыния - еще не пользуются всей полнотой прав в рамках Союза. Кроме того, в очереди на вступление в ЕС впереди Украины стоят другие государства, но и для них ожидание, скорее всего, затянется. Эта ситуация, а также экономический подъем в России, побуждает немалое число украинцев задумываться о сближении с этой страной.
Если же говорить о критике в адрес украинских граждан, выступающих против расширения НАТО, то утверждение, будто эта позиция связана со стереотипами времен "холодной войны", выглядит несколько парадоксальным. Сама НАТО - военный альянс, созданный во времена "холодной войны". И его отношение к России вполне отражает представления той эпохи. За пределами России антикоммунизм развивается в двух формах. Есть течение, враждебное к коммунизму, но не России, и другой вариант, согласно которому СССР был лишь новой ипостасью вековечной "русской угрозы" западным интересам (и неважно, что до 1917 г. Россия во многих случаях сотрудничала с рядом западных держав, да и сам Запад отнюдь не был единым). Консенсус недругов России идет в авангарде усилий по включению Украины и Грузии в НАТО, причем самой России вход в альянс должен быть заказан.
Было время, когда с самой России идею о собственном членстве в НАТО воспринимали позитивнее. Вскоре после неудачного путча, направленного против советского лидера Михаила Горбачева, руководство России во главе с Борисом Ельциным направило прямой запрос относительно присоединения страны к НАТО. Запад отреагировал на это с удивлением и смущением. Вскоре, однако, аналогичные запросы других стран бывшего коммунистического блока были восприняты позитивно в западных официальных кругах. Лоббистские усилия в пользу присоединения к НАТО государств Восточной Европы включали и антироссийскую пропаганду, рисующую искаженный образ "вечно опасной" страны, против которой необходим сильный альянс. В связи с антисербской политикой Запада после распада Югославии у многих россиян возникло ощущение, что там взяли верх недруги России. Как правило, те, кто выступает против Сербии, настроены и против России. После окончания "холодной войны" мы до некоторой степени наблюдаем возрождение прежних европейских альянсов. В качестве примеров можно назвать все более сочувственное отношение России к Сербии и заинтересованность Германии в поддержке энергичной независимой Хорватии.
Позиция украинского общественного мнения по проблемам бывшей Югославии существенно не отличается от российской. Более того, многие украинские граждане не воспринимают Россию как угрозу.
О тесных исторических и культурных связях между Россией и многими регионами Украины написано немало. Причем эти связи реально существовали задолго до того, как возник Советский Союз. Поэтому, когда пророссийские настроения на Украине связываются исключительно с ностальгией по советским временам, в подобном подходе ощущается явный налет маккартизма.
В целом, нынешние руководители Франции и Германии более критически относятся к России, чем их предшественники. Однако, несмотря на ужесточение их подхода, Франция и Германия благоразумно выступают против активных попыток администрации Буша "протолкнуть" Украину и Грузию в НАТО. Куда большую пользу этим странам принесла бы конкретная помощь в социально-экономической сфере.
Вопреки подлинным интересам своей страны, некоторые российские источники, связанные с государством, порой представляют неточную картину происходящего в Украине. Так, Russia Today, российский государственный круглосуточный информационный телеканал, вещающий на английском языке, недавно (1 апреля) снабдил один из новостных сюжетов заголовком: "Буш поддерживает мечту Украины". Это название позволяет ошибочно предположить, что украинцы в массовом порядке жаждут вступления страны в НАТО. Если же изучить содержание этого фрагмента, становится ясно, что оно противоречит заголовку - там приводится цитата, говорящая о том, что большинство граждан Украины настроено против членства в НАТО. А некоторое время назад я комментировал одну передачу News World International (NWI), транслировавшуюся в 2005 г., в которой участвовал российский "политтехнолог" Сергей Марков, которого представили как "полуофициального" представителя российского государства (ныне уже не существующий NWI был телевизионным филиалом Канадской вещательной корпорации (Canadian Broadcasting Corporation)). На вопрос о том, почему действия украинского "оранжевого" правительства можно оценить как контрпродуктивные, Марков ответил, что его недружественные России элементы провоцируют в России ответную волну национализма. Акцент на чисто российских проблемах, который сделал Марков в своем ответе, создает впечатление, что российского эксперта совершенно не волнуют настроения самих украинцев, и к тому же его заявление льет воду на мельницу тех, кто ложно утверждает, будто в России правят бал чрезмерно агрессивные националисты. На вопрос NWI можно было бы дать другой, более удачный ответ: недружественные по отношению к России элементы в "оранжевом" правительстве подвергаются анафеме многими украинцами, которые не воспринимают Россию враждебно. И подобный политический климат в Украине усугубляет нестабильность, что в долгосрочном плане не выгодно никому.
Я стараюсь не употреблять термин "русофобия", поскольку многие из тех, кого в этом обвиняют, скорее не любят Россию, чем боятся ее. Понятие "русофобия" отражает мягкий подход к укоренившимся антироссийским предрассудкам. Поэтому такие формулировки, как "антироссийские силы" или "недруги России" представляются более точной (хотя и не всегда идеальной) альтернативой термину "русофобия".
Среди тех, кто предвзято относится к России - американский Конгресс, принявший в 1959 г. крайне нетерпимое антироссийское постановление о "Неделе народов-узников", где "узниками" признавались все коммунистические страны, кроме самой России. Главной движущей силой принятия этого постановления были антироссийски настроенные американцы украинского происхождения, чьи корни как правило были связаны с Галицией - регионом в Западной Украине. История Западной Украины, долгое время не связанной с Россией, позволяет объяснить, почему в этой части страны россиян не считают "братским народом".
Другой пример недружественной предвзятости по отношению к России - взгляды людей, работавших в различных администрациях США. Достаточно сравнить позицию советника президента по национальной безопасности в администрации Картера Збигнева Бжезинского и первого заместителя госсекретаря в администрации Клинтона Строуба Тэлботта. В некоторых кругах считают, что Тэлботт придерживается "мягкого" подхода по отношению к России. Однако если сравнить его позицию с "жесткими" взглядами Бжезинского, то никакой "мягкости" мы не заметим. В политическом плане особых различий между ними, похоже, не наблюдается. Несколько лет назад я наблюдал, как Тэлботт и Бжезинский с упоением клеймят Россию на "круглом столе" в Фонде Карнеги, в котором участвовали также Владимир Лукин и Сергей Рогов.
Андреас Умланд - ученый, работающий в Украине (по крайней мере, о его отъезде я не слышал) - часто высказывается на тему русского национализма. Умланд постоянно преувеличивает масштабы националистического экстремизма в стране. При этом и сам он, и некоторые другие умалчивают об антироссийском националистическом экстремизме. На это Умланд, наверно, ответил бы, что эта проблема находится за пределами его научной специализации. И точка! Неплохо, судя по всему, финансируемые издания вроде Johnson's Russia List и Russia Profile публикуют комментарии Умланда, не проводя глубокого анализа проблемы антироссийского национализма, чьи масштабы существенно принижаются (достаточно посмотреть тезисы, содержащиеся в данной статье, которые, как правило, встречают не слишком хороший прием в англоязычных СМИ и среди тех, на кого они оказывают влияние). Для подобного "политкорректного" национализма характерны попытки принизить масштаб тесных исторических и культурных связей между россиянами и многими украинцами.