Алексей Гриценко: Мы не видели массы подводных камней

Корреспондент.net собрал мнения лидеров Евромайдана о том, чтобы они изменили в революции, видя ее нынешние результаты.

Украина отмечает вторую годовщину Евромайдана.

21 ноября 2013 года в ответ на приостановку правительством Николая Азарова подготовки к подписанию Соглашения об ассоциации с Европейским союзом украинцы вышли на массовую акцию протеста.

В итоге Евромайдан продлился три месяца и привел к полной смене власти.

Спустя два года после победы революции обещанные реформы в стране проводятся медленно и малоэффективно, расследование преступлений против Евромайдана так и не завершено, незаконность действий предыдущей власти, которую считали “преступной” не доказана.

Теперь уже новую власть критикуют за пренебрежение идеями Майдана и проведение политических преследований.

Корреспондент.net решил узнать у активистов, людей, которые стояли у истоков Революции достоинства, но по ее результатам не заняли властных должностей, как бы они изменили свои действия два года назад, зная к чему сегодня приведет Евромайдан.

Алексей Гриценко

Один из лидеров Автомайдана, активный участник Революции достоинства, сын бывшего министра обороны Украины Анатолия Гриценко

Сразу после Майдана нельзя было давать прийти к власти тем, кто в итоге к ней пришел. Все тогда кинулись заниматься вопросами, связанными с внешней агрессией, а за счет этого много было сделано здесь, внутри страны, чего не должно было происходить.

Во время революции все были в состоянии борьбы против общего врага и не замечали массы подводных камней, которые потом по факту проявились не очень хорошо, я имею в виду Автомайдан, в первую очередь (движение раскололось).

Во время Майдана у нас не было иллюзий в отношении Яценюка, Пашинского, Тягнибока и других, которые в разных ипостасях пришли во власть сразу после революции, и подорвали доверие населения к Майдану.

Мы (Автомайдан) и не входили в Раду Майдана потому, что понимали, что это не те люди, ради которых мы на Майдан вышли. А вот данные политики для себя это воспринимали так, как будто люди вышли за них.

Аполитичный процесс был бы тоже суммарно нереальным, потому что у политиков был определенный ресурс. Но точно нельзя было допустить одиозных людей сразу после революции к власти.

Требовать прихода новых лиц – это основное, что нужно было делать.