Советским поклонникам индийской йоги понадобилось истинно йоговское терпение, чтобы пережить десятилетия запретов и дождаться легализации этого учения, - пишет Оксана Мамченкова в рубрике Архив в № 40 журнала Корреспондент от 12 октября 2012 года
Седовласый индиец с голым торсом и улыбкой лежит на гвоздях, жует стекло и пьет, не кривясь, соляную кислоту. Такими диковинными кадрами начинается советский научно-популярный фильм Индийские йоги. Кто они?, который появился на экранах в 1970 году вызвал и небывалый ажиотаж среди зрителей.
Картину снимали при участии индологов и медиков, чтобы развенчать миф о йогах как о диковатых безумцах. Авторы фильма Василий Бродов и Анатолий Зубков, сами занимавшиеся йогой, показали в этой работе, что йога не фокусы, а совершенствования души и тела. И им это удалось.
Вакуум [отсутствие информации] порождает домыслы, - объясняет Анатолий Пахомов, основатель Киевской школы йоги. - Йога воспринималась как некое чудаковатое упражнение
Тема была благодатной, окутанной ореолом мифов и загадок. Этому способствовал тот факт, что йогу в СССР запретил Госкомспорт: изучать ее, публиковать по этой теме книги, а тем более практиковать в клубах гимнастику власти не разрешали. “Вакуум [отсутствие информации] порождает домыслы, - объясняет Анатолий Пахомов, основатель Киевской школы йоги. - Йога воспринималась как некое чудаковатое упражнение”.
Несмотря на запреты, многие физические упражнения (именуемые в йоге асанами) и дыхательные практики (пранаяму) применяли советские врачи-физиотерапевты и инструкторы по плаванию.
О йоге знали не только узкие специалисты. Еще в 1940-1950-х годах учение, с которым были знакомы некоторые представители интеллигенции, помогало им выживать в нечеловеческих условиях сталинских лагерей. В 1960-х, окутанная ореолом мистики, индийская система удачно вписалась в романтическую картину мира советских “физиков и лириков”, среди которых она и стала распространяться. Тогда же интерес к йоге проявило правительство - для внедрения йоговских техник в подготовку космонавтов Союз с тайным визитом посетил создатель Центрального института йоги в Дели Дхирендра Брахмачари.
В 1960-х,окутанная ореолом мистики, индийская система удачно вписалась в романтическую картину мира советских “физиков и лириков”, среди которых она и стала распространяться
К 1970-м система, отброшенная властями, вновь стала уделом одиночек-любителей. А на исходе советского времени она превратилась в модную гимнастику. В последние месяцы своего существования Госкомспорт СССР даже успел ее узаконить.
Однако старания энтузиастов и эпизодический интерес партийной верхушки не способствовали развитию в Союзе индийского учении. Обычному советскому гражданину йог представлялся странным парнем, который в свободное от работы время любит постоять на голове. А более продвинутое меньшинство в силу ограниченного доступа к информации хоть и неплохо ориентировалось в оздоровительных практиках, с философией йогов дела не имело.
“Весь советский период был запрет [на йогу], а то, что растет под запретом, - как трава под жерновом: все искореживается и искажается, - вспоминает Виктор Бойко, исследователь йоги и терапевт. - Каждый истолковывал йогу как хотел”.
На лезвии йоги
Более-менее массовым явлением йогу в СССР сделали “физики и лирики” - поколение 1960-х. А началось все в 1964 году, когда в издательства Молодая гвардия вышел научно-приключенческий роман Ивана Ефремoва Лезвие бритвы. Эта книга со сложным сюжетом и полными философских размышлений диалогами стала знаковой для многих советских граждан.
Бойко вспоминает, что именно Лезвие посеяло в нем страстный интерес к йоге. И не в нем одном: из книги Ефремова многие жители Страны Советов узнали о загадочной системе психофизиологического самосовершенствования, которая укрепляла душу и тело, награждая “могучим зарядом энергии, делающим человека способным к высоким взлетам, тяжелой борьбе, необоримой стойкости”.
Через ездивших в командировки индологов в СССР попадали отдельные книги, которые энтузиасты переводили и делали компиляции основных правил жизни йогов
Но о йоге мало прочесть в художественной книге. Чтобы разобраться, что к чему, читателям нужны были первоисточни ки, но их в Союзе никто не издавал. Бродов объяснял это официальной позицией партии, считавшей, что “йога с философской точки зрения - это идеализм, религия, мистика, а на практике - знахарство, шаманство, акробатика”.
Дефицит информации частично восполнял самиздат. Через ездивших в командировки индологов в СССР попадали отдельные книги, которые энтузиасты переводили и делали компиляции основных правил жизни йогов. Фотокопии таких брошюр передавались из рук в руки.
Среди тех, кто отнесся к индийской мудрости с особым трепетом, был ученый-индолог Зубков. Уроженец Киева, он по культурному обмену провел в Индии четыре года и за это время успел стать сертифицированным йогом. По возвращении в Союз Зубков превратился в одного из главных пропагандистов восточной системы на родине - читал лекции, вел занятия. Самому ученому, как и Бродову, благодаря асанам удалось преодолеть немало приобретенных за годы Великой Отечественной войны недугов.
В конце 1960-х индолог опубликовал несколько статей о стиле жизни индийских йогов в газете Сельская молодежь. В них он учил: “Вовремя спать, есть, работать, отдыхать. Без этого заниматься хатха-йогой - суета сует и томление духа. Разболтанные, бесшабашные люди, склонные к беспорядочной бытовой богеме, домашнему анархизму, только зря потеряют время”.
Вскоре Зубков написал сценарий к знаковому фильму о йогах, отснятому на Киевнаучфильме.
Вовремя спать, есть, работать, отдыхать. Без этого заниматься хатха-йогой - суета сует и томление духа. Разболтанные, бесшабашные люди, склонные к беспорядочной бытовой богеме, домашнему анархизму, только зря потеряют время
Появление картины отнюдь не означало, что КПСС благословила йогу. Наоборот: хотя жестоких преследований апологетов, судя по документам, не было, разъяснительные беседы и допросы, на которые вызывали как Зубкова, так и некоторых других советских йогов, имели место.
Фильм в Кремле также не был воспринят доброжелательно. Чиновники Минздрава и Госкомспорта уже через год после его появления, в 1971-м, выпустили постановление, запрещающее занятия йогой, а также пропаганду и развитие женского футбола, каратэ, культуризма и карточной игры бридж. Свою позицию по отношению к йоге функционеры оправдывали борьбой с пропагандой мистики, а также подрывом “отечественных форм и методов физвоспитания”.
А тем временем над Страной Советов звучал голос барда Владимира Высоцкого, исполняв шего песенку о йогах с запоминающимся припевом: “Говорят, что раньше йог мог, Ни черта не бравши в рот - год; А теперь они рекорд бьют - Все едят и целый год пьют!”.
Опасные практики
В жизни большинства интересовавшихся йогой запрет мало что изменил. Знание об упражнениях, благодаря которым можно улучшить осанку, нормализовать работу внутренних органов, упорядочить мысли, как и в прежние времена, передавалось из уст в уста. Порой о йоге узнавали случайно.
“Впервые я познакомился с йогой в середине 1960-х, когда наша вожатая в пионерском лагере продемонстрировала одно из упражнений йоги”, - вспоминает о своем знакомстве с индийской системой Александр Очаповский, инструктор и автор книг по йоге.
Подобные истории не были редкостью. Сам Очаповский впоследствии окончил медицинский вуз и уже в 1970-х активно применял для лечения пациентов знания, полученные от Зубкова, с которым он сотрудничал.
Знание об упражнениях, благодаря которым можно улучшить осанку, нормализовать работу внутренних органов, упорядочить мысли, как и в прежние времена, передавалось из уст в уста
Эпоха застоя прошла под знаком запрета йоги, но стала временем удивительных историй, связанных с адептами-одиночками.
Показательным, хоть и экстремальным, является пример океанографа и йога Славы Курилова. Он стал известен благодаря тому, что 13 декабря 1974 года спрыгнул в море с борта круизного судна Советский Союз, проходившего вблизи Филиппин. Спустя два дня, проплыв 100 км, он достиг острова Сиаргао.
История беглеца, которого на родине заочно приговорили к десяти годам заключения, может показаться фантастической - проплыть такое расстояние не под силу обычному человеку. Лишь спустя годы с выходом автобиографической книги Курилова Побег стало ясно, что заплыв стал возможен благодаря его многолетнему опыту постижения йоги.
Будущий беглец узнал о ней еще в студенческие годы, и 20 лет, не имея учителя, следовал всем указаниям, найденным в подпольно раздобытых пособиях.
Занятия йогой в условиях крайней несвободы - это постоянное преодоление. Каждый момент в йоге давал мне капли свободы. Мне никто не мешал, я ковал себя
Подобные истории лишь усиливали подозрительность властей к йогам-самоучкам. А некоторые из них и впрямь могли вызвать отрицательное отношение идеологов, ведя несколько отстраненный от общества стиль жизни.
“Йога была мне нужна не как система упражнений, а как система освобождения, - вспоминал Курилов. - Занятия йогой в условиях крайней несвободы - это постоянное преодоление. Каждый момент в йоге давал мне капли свободы. Мне никто не мешал, я ковал себя”.
Впрочем, большинство знавших о йоге искали в ней в первую очередь возможность излечить и укрепить собственное тело. К примеру, основатель тренировочной системы Yoga-23 Андрей Сидерский столкнулся с ней, когда родители отправили его заниматься в киевскую школу лечебной гимнастики. Он с детства имел серьезные проблемы с позвоночником и излечился лишь благодаря методике школы, применявшей элементы йоги. Сыграл свою роль и учитель Сидерского по дайвингу, который для подготовки к погружениям использовал упражнения йоговской гимнастики.
Встали на голову
Время шло, и информация о йоге стала чаще прорываться на страницы советских печатных изданий. В конце 1970-х - первой половине 1980-х в журнале Наука и жизнь вышла целая серия публикаций, подробно рассказывающих о том, что такое йога и каковы основные элементы этой системы.
О том, насколько востребованной была такая информация, говорит тот факт, что за серией иллюстрированных материалов последовал развернутый ответ редакции на письма читателей из самых разных уголков Союза, которые просили рассказать подробнее о тех или иных техниках.
Статьи в Науке и жизни оказались далеко не единственной дырой в антийоговской обороне компартии. В 1983 году московский любитель йоги Андрей Лобанов открыл в столичном доме спорта Маяк группу по хатха-йоге. Официально заведение именовалось оздоровительным клубом. Госкомспорт знал о его специфике и лишь благодаря Лобанову, убедившему функционеров в том, что ничего крамольного в восточной гимнастике нет, разрешил его деятельность.
В конце 1970-х - первой половине 1980-х в журнале Наука и жизнь вышла целая серия публикаций, подробно рассказывающих о том, что такое йога и каковы основные элементы этой системы
Впрочем, этот случай был скорее исключением из общего правила. В начале 1980-х йоги осваивали подполье - в стране разрасталась сеть неофициальных клубов, попасть в которые можно было лишь по рекомендации. Занятия были платными и обычно проводились на квартирах участников.
Ситуация изменилась во второй половине десятилетия. В 1988-м в Сочи прошел международный семинар Йога и здоровье, год спустя состоялась Первая всесоюзная научно-практическая конференция Йога: проблемы оздоровления и самосовершенствования человека. Затем в стране создали Ассоциацию йоги СССР, во главе которой встал Бродов.
Госкомспорт, хоть и со скрипом, признал право йоги на жизнь. И когда через несколько месяцев СССР исчез, йога осталась.
Правда, для того чтобы “самопальная” гимнастика доросла до уровня оригинала, понадобились годы. За это время на просторах бывшего Союза появились не просто адепты, а настоящие учителя. Речь идет о людях, которые согласно йоговской традиции получили свои знания не через книги, а непосредственно от носителей этой системы и затем стали передавать их собственным ученикам.
***
Этот материал опубликован в №40 журнала Корреспондент от 12 октября 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь