Лидер культовой группы Воплі Відоплясова Олег Скрипка в эксклюзивном интервью Ирине Илюшиной в № 18 журнала Корреспондент от 11 мая 2012 года - о худшей национальной черте украинцев, а также о том, что молодая Украина может дать старой Европе и почему он больше гастролирует в России, чем на родине
Не лениться, не жаловаться на жизнь и не бояться брать на
себя ответственность - эти несладкие ингредиенты известный музыкант Олег
Скрипка считает главными в рецепте достижения успеха. Причем как личного, так и
всей страны.
Живой легенде украинской роксцены можно верить: кроме
культовой группы Воплі Відоплясова (В. В.), бессменным лидером и вокалистом
которой он является уже 25 лет, Скрипка стал отцом-основателем множества других
ярких проектов. На его счету один из самых успешных и популярных отечественных
фестивалей, Країна мрій, а также одноименное издательство и музыкальный лейбл. Скрипка
первым проторил путь на Запад для отечественных музыкантов, влюбив в себя и
свою музыку европейцев, а затем столь же решительно прорубил окно в Россию, где
заставил меломанов выучить украинский только затем, чтобы подпевать В. В. на
концертах.
Пережив развал СССР, первые бурные годы независимости, смену состава и перемены власти в стране, группа в этом году отметила свое 25-летие гигантским туром по Украине и ближнему зарубежью.
Кроме работы с В. В., он выпустил несколько сольников, организовал
Вечорниці - регулярные фольклорные праздники с музыкой, угощением и забавами,
которые также оказались успешным экспортным продуктом, а из неформатного революционера
от культуры превратился в завсегдатая телепрограмм и светских тусовок.
Однако самым знаменитым его проектом остается В. В. Пережив
развал СССР, первые бурные годы независимости, смену состава и перемены власти
в стране, группа в этом году отметила свое 25-летие гигантским туром по Украине
и ближнему зарубежью.
На внешности лидера Воплей эти годы почти не отразились, чего
не скажешь о его убеждениях. Моложавый, мускулистый и подтянутый, за чашкой
своего любимого зеленого чая музыкант рассказал Корреспонденту, как изменился
он сам, его публика и вся страна за четверть века, а также о том, где скрыт
мощный потенциал украинцев и в чем их главная беда.
- Отпраздновать юбилей В. В. большим туром - отличная идея.
Что изменилось за эти годы? На концертах, в частности.
- Изменилась наша аудитория. Сейчас было много людей среднего
возраста, причем с детьми, даже бабушки-дедушки, а вот молодых не так много,
как раньше, когда группа только появилась. То ли сейчас молодежь что-то другое
слушает, рэп какой-нибудь, то ли билеты для них дорогие. И техническое
оснащение у нас теперь, как на Западе. Мы когда-то мечтали, чтобы была “фирма”,
- и вот она.
- А как изменился ваш райдер?
- Ну, слово “райдер” мы вообще узнали где-то к 2000 году.
(Улыбается.) Не было культуры гастрольной, все только начиналось. Научились мы
этому во Франции, там эта вся технология отработана, и там у нас эти документы были.
А потом приехали, с французского на украинский перевели и начали использовать.
- А в плане личного комфорта? Как изменились ощущения по
сравнению с первыми турами?
- Тогда мы были молоды, здоровья было очень много, но мы не знали,
как это функционирует, и у меня был постоянно сорванный голос. Я не понимал
почему. А это происходит из-за плохой аппаратуры, частых переездов: я не высыпался,
неправильно питался. Сейчас уже здоровье не то, но зато огромный опыт, я знаю,
как себя сохранить, чтобы быть в голосе до последней песни. Сейчас проще
гастролировать - у нас есть профессиональная команда техников и других
специалистов.
- Как еще будете праздновать юбилей? Поклонники ждут нового
альбома.
- Да, мы тоже ждем. Сейчас появилось больше времени, мы работаем
в студии, пишем. Не знаю, как быстро выйдет, - это творческий процесс. Если
успеем, осенью будет презентация.
Еще хочу книгу издать с текстами песен В. В., с фотографиями.
А тур мы хотели бы закончить в Америке, сейчас ждем ответа от партнеров, если
все сложится, летом заедем туда.
- Было что-нибудь такое, что особенно поразило вас во время
тура?
- В России были такие города, куда до этого [мы] ни разу не
заезжали. И вот ты на сцене, а под сценой стоит человек и не хлопает вообще, не
реагирует и заглядывает в рот, будто коронки все хочет рассмотреть. А потом выходишь
после концерта, а он подносит стопку альбомов - все, что выходило в России,
официально и сборники, пиратское… То есть это ультрасуперфан! И ты ему это все
подписываешь, а он рассказывает, что собирает все вырезки, все передачи, что в
интернете есть - у него все скачано. И говорит: “Я вас 25 лет ждал”. Это
сильные вещи и сильно мотивируют.
- Кажется, в России
вы выступаете даже больше, чем в Украине?
- В России больше денег, это понятно. Но, кроме того, там больше
ходят на концерты, они активнее как слушатели. И если посчитать количество
концертов на душу населения, там больше получается.
Украинцы плохо ходят на концерты. Такой менталитет - интроверсия,
экономия денег, не ориентированы на искусство, на культуру, замыкаются в себе.
Поэтому мы являемся культурными донорами - наши артисты ездят по миру, активно
выступают, а у себя дома иностранная музыка крутится.
- В России украинские артисты популярны, несмотря на антиукраинскую
пропаганду?
- Во-первых, антиукраинская пропаганда уже закончилась с пришествием
[Президента Виктора] Януковича. А во-вторых, есть рефлекс: свой - чужой. Россияне
украинцев в основном воспринимают как своих. Россия вообще очень ориентирована
на свой рынок, на свою музыку, свой язык. И, наверное, у них лучше всего в мире
идет защита своей культуры, своего языка.
- Я думала, в этом смысле чемпион - Франция.
- Нет-нет! Французам в этом плане очень-очень далеко до россиян!
Это они еще хорошо защищаются, а если бы нет - у них была бы такая же
культурная катастрофа, как у немцев или голландцев, у которых в музыкальных
эфирах вообще нет своего языка. У французов где-то 50 % эфира своего, а в
России - около 90%. Я думаю, там и политика довольно жесткая в этом плане, и люди
слушают свое. А единственное “не свое”, что проходит нормально, - украинский
язык.
- Что, помимо творчества, приносит вам радость? Хобби, путешествия,
семья?
- Поездки - безусловно. Я очень люблю путешествия. Природа, спорт.
Семья, конечно. Плюс еще положительная сторона моей работы - я могу встречаться
с уникальными людьми.
- Когда-то я спросила у вас, как вы относитесь к пиратству. Вы
сказали, что если у людей нет денег на диск, то пускай они лучше бесплатно скачают,
чем вообще не слушают музыку. Ваше отношение к этому не изменилось?
- Нет. Даже наоборот. Рынок дисков практически умер, и сейчас
реальная реклама артиста - доступность музыки через интернет.
- То есть главным заработком остается концерт?
- Не главным, а единственным.
- А в будущем? Каким вы видите этот процесс?
- Будущее - за продажей музыки через интернет. И мы над этим
работаем.
- Когда-то, лет десять назад, вы говорили о том, что должно произойти
чудо, чтобы вас пригласили на телевидение. Сейчас вы практически телезвезда.
Это чудо?
- Нет, просто телевидение, масс медиа - это отображение
социума. Они преподносят то, что понятно, привычно. Так общество себя защищает
от изменений. Но если эти изменения сильны, они своей энергией меняют социум и
становятся общепринятыми. В. В. всегда были вне стандарта, но мы изменили
общество настолько, что стали стандартом.
- В последнее время появилось много людей, в основном из
образованного среднего класса, которые не смотрят телевизор. Каково ваше личное
отношение к голубому экрану?
- Я телевизор не смотрю уже лет шесть, наверное, так что я
ветеран этого движения.
Телевидению надо сделать выбор. Либо бороться за рынок личностей
- а это очень дорогой рынок, это люди, владеющие информацией и правом выбора,
им невозможно подсунуть какую-то туфту, - либо бороться за тех, кому все равно,
что потреблять. И тогда можно еще больше снижать качество, пока эта схема не развалится
и не появится что-то новое.
- Ну и как ощущения от телевизионной кухни? Вы бы еще раз
согласились туда пойти?
- Наверное, да, потому что это качественный проект [Голос країни].
Когда меня приглашали, провозглашалось, что мы хотим затянуть именно того
зрителя, который не смотрит телевизор. Потом появились дискуссии на тему того,
что у нас маленькая доля аудитории. Хотя на самом деле проект зацепил очень многих
людей, не верящих в телевизор.
Но доля меряется по тем, которые как раз его смотрят. Это очень
специфические люди, за деньги себе дома поставившие счетчик. И это меньшинство
с очень странным вкусом диктует, что должна смотреть вся страна! Возможно, это
странное мерило - одна из причин низкого качества телевидения.
С другой стороны, людей можно разделить на мотивированных духовно
и материально. Телевидение якобы занимается культурой, но на самом деле оно
просто зарабатывает деньги. Есть, конечно, журналисты, которые любят свою
профессию и стараются делать качественный продукт. Но все решают хозяева
каналов. Когда обладатели больших денег духовно вырастут - тогда начнут происходить
изменения.
- А как вы относитесь к тому, что культурные деятели выступают
в поддержку определенной политической силы?
- Зависит от того, за деньги или за идею. Если за деньги,
значит магнаты, способные себе позволить купить артиста, имеют больше влияния и
авторитета в обществе, чем деятели культуры, которые должны быть авторитетами.
Если же за идею - это выбор артиста. Но знаете, я бы сегодня
на Майдан не вышел. Это был очень мощный опыт, был огромный подъем, мы
победили, добились серьезных изменений в обществе. Но этот опыт изменил меня.
Сейчас мне кажется, когда есть вещи, с которыми мы не согласны,
проще и правильнее изменять себя и свое отношение к миру. Искать свое место в
нем, и когда таких людей наберется достаточно много, мы изменим этот мир
положительно и без всяких революций, просто кропотливой работой.
- Как складываются сейчас ваши отношения с властью?
- Я всегда шел на сближение с властью и, наверное, имею право
уже похвастаться: в этом году фестиваль Країна мрій мы первый раз делаем
совместно с Киевгорадминистрацией. Это была моя давняя мечта. У фестиваля остаются
спонсоры, моя идея, то есть культурное наполнение, но мне необходим
государственный ресурс. И в этом году он у меня есть, разрешения и тому подобное.
Думаю, если мы сделаем фестиваль вместе с мэрией, от этого все только выиграют.
- Ну а вообще политика, смена президентов влияет на жизнь
артиста?
- Культурных репрессий сейчас нет. Украинский язык, правда,
не в фаворе, но люди все равно симпатизируют ему, и никакой селекции нет.
Ситуация развивается натуральным образом, есть здоровая конкуренция, и это
очень хорошо.
- Если говорить о
стране в целом, что вы думаете о нынешнем периоде ее развития?
- Самая большая трудность - негативное отношение украинцев к
происходящему. Это самое плохое. На самом деле постоянно происходит прогресс.
Общество развивается, независимость строится. Просто надо, чтобы люди
занимались своим делом.
Мы привыкли все время плакаться на жизнь и этим оправдываем
свое безделье, лень, непрофессионализм. А ты приди на работу без опоздания. Тебе
сделали заказ - выполни его вовремя. Жизнь ведь состоит из мелочей.
Это культура каждого человека, его индивидуальной ответственности.
И когда каждый поймет, что надо начать с себя, мы можем стать намного богаче. У
нас ведь очень большой потенциал, мы молодая страна, мы можем конкурировать с
Европой, потому что они старая культура, они устали. А мы - свежая кровь, мы
можем очень многое сделать.
***
Этот материал опубликован в №18 журнала Корреспондент от 11 мая 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.