Лужков: грязь от комбайна чище политики Медведева

Бывший мэр Москвы Юрий Лужков дал интервью Русской службе Би-би-си в Лондоне. Он отказался комментировать кандидатуры претендентов на пост столичного градоначальника, но поделился своими впечатлениями о предстоящих выборах. Он также рассказал о своей новой работе комбайнером и о сложностях с британской визой. С Юрием Лужковым беседовал корреспондент Би-би-си Олег Антоненко.

Би-би-си: С какими чувствами вы следите за предвыборной кампанией в Москве?

Юрий Лужков: Ну, конечно, со сложными. Избирательная кампания оказалась достаточно неожиданной. Наверное, была какая-то поспешность в сроках, и москвичи, может быть, до сих пор не имеют определенной позиции по поводу того, кому отдать предпочтение на выборах. А некоторые кандидаты не смогли вовремя решить все свои зарубежные дела и отошли – перестали участвовать в гонке. Все это наложило отпечаток на отношение москвичей.

Би-би-си: С чем вы связываете эту поспешность?

Ю.Л.: Я говорю даже не о выборах в Москве, а в целом. Когда власть принимает решение о досрочных выборах, она всегда ставит целью на этих выборах победить. Если власть теряет свой потенциал, авторитет среди избирателей, то она торопится – и объявляются досрочные выборы. Второе – это успеть сделать больше, чем могут успеть политические противники. Другими причинами я, пожалуй, не стал бы объяснять решение о досрочных выборах. Давайте вспомним Англию. Когда была война с Аргентиной за Фолклендские острова, и Маргарет Тэтчер добилась быстрой и убедительной победы на Фольклендах, она сразу же объявила досрочные выборы и на волне патриотизма тори, которых она представляла, выиграли.

О конфликте с Медведевым

Би-би-си: Вы предупредили, что не готовы по этическим соображениям комментировать кандидатуры, тогда я спрошу о вас. Когда вы узнали, что назначены досрочные выборы, у вас не возникло желания принять участие?

Л.Ю.: Я думал, конечно, но желания и решения принять участие у меня не было. Причина не в том, что у меня какие-то сложности со здоровьем или энергией, а в том, что я, пожалуй, не смог бы успешно работать в условиях действующего правительства РФ. Москва – столица, она находится в центре государственной жизни, а я себя никак не видел мэром в условиях правительства Дмитрия Медведева. Медведев принял совершенно абсурдное решение о том, чтобы я перестал быть мэром: до сих пор практически никто не понимает, почему и за что Медведев меня отрешил от должности. Утратил доверие – кого? Москвичей? Доверием москвичей я пользовался. Доверие президента? Я что, провалил экономику города? У меня что, перестали выполняться социальные программы? Что, строительство остановилось? Или в городе начались какие-то процессы, которые потребовали от Медведева принятия такого абсолютно необоснованного и скоропалительного решения? Нет, решение имело совсем другие причины. Не связанные с тем, как работала Москва, как работало правительство и как работал мэр. Эти причины, я думаю, скоро будут обнародованы, и очень интересная реакция должна быть со стороны не только москвичей, но и всех россиян. Эти причины знает сам Медведев, он их обнародовать не очень захочет, и эти причины знаю я. В любом случае, работать с таким премьером я не хочу.

О фермерстве

Би-би-си: Два года назад в интервью Русской службе вы говорили, что в России нельзя заниматься ни политикой, ни бизнесом. Однако вы сейчас занимаетесь фермерством в Калининградской области – значит, фермерством пока еще можно заниматься?

Ю.Л.: Ну, это же не бизнес, а спасение одного из убыточных сельских производств. Это не крупное сельхозпредприятие. Я стараюсь снова в режиме, который мне знаком, в режиме кризисного управляющего спасти производство и вывести его хотя бы на нулевой баланс по прибыльности. Думаю, что у меня получится. Я не прошу никакой помощи, мы стараемся нашим коллективом самостоятельно выгребать из сложного положения, в котором сегодня оказалось все сельское хозяйство в России.

Би-би-си: После интервью Русской службе Би-би-си вас и вашу супругу вызывали давать показания по делу "Банка Москвы". Вы в курсе, как развивается это дело?

Ю.Л.: Не очень в курсе. Когда я высказался критически в адрес премьера Медведева, меня сразу позвали в Следственный комитет. Что это за методы? Я не только связываю эти два события, я точно знаю. Недавно моей женой получено официальное письмо из МВД, где говорится, что ни к ней, ни к ее сотрудникам, которых вызывали как свидетелей по делу "Банка Москвы", претензий со стороны закона нет. Она получила официальное письмо об отсутствии каких-либо претензий. Более того, я могу сказать, что основной вопрос, который вменялся в вину Андрею Бородину, не имел никаких оснований для правоохранительных, судебных претензий. Поэтому, когда меня вызывали как свидетеля по этому делу, я был спокоен, потому что знал, что перспектив у этого дела нет.

Би-би-си: Тем не менее г-н Бородин живет в Лондоне, где он получил убежище, и ваша жена тоже в основном живет в Лондоне.

Ю.Л.: Я думаю, власти Британии имели серьезные основания, чтобы дать ему убежище.

О доме и семье

Би-би-си: Вы сейчас где в основном живете?

Ю.Л.: Вы знаете, все это очень повлияло на возможность семьи быть вместе. Жена уехала к детям, они начали учиться тогда в Англии – конечно, она должна быть вместе с детьми. У нас очень крепкая и дружная семья. Мне по разным причинам, в том числе из-за той дурной шумихи, которая была организована российскими властями вокруг моей персоны, британские власти давали визы, чтобы я мог приехать и повидаться с семьей, [только] на 12 дней. Потом полтора месяца перерыва – и снова 12 дней, и так далее. Я начал заниматься Калининградской областью. Для семьи это был период испытаний по причинам, которые никак не были связаны с нами. Они были связаны с той чернотой и клеветой, которую в адрес меня и моей жены организовывали власти, давая поручения определенным СМИ. Им были даны поручения – blackmail, greenmail, и это все не могло не повлиять на решения британских властей, выдававших мне визу. Сегодня я имею гораздо более свободные возможности здесь бывать, и, конечно, я большей частью с семьей. В Калининградской области идет сбор урожая – конечно, это очень серьёзный период. Я работаю на комбайне, освоил эту профессию – ещё одну.

Би-би-си: Это лучше, чем работать мэром?

Ю.Л.: Вы знаете, там грязная работа. Я на старом комбайне работаю. Но эта грязь чище намного, чем то, что я получал в этой самой политике. Я не знаю, что может быть грязнее, чем политика. Я думаю, что пятнышки имеются во всех политических системах мира, но во времена Медведева – по крайней мере, по отношению ко мне – российская политика была грязной.

Би-би-си: И в вашем предыдущем интервью Русской службе, и сейчас вы делаете разделение между тогдашней властью и той, которая есть сейчас. То есть для вас Путин и Медведев – это две совершенно разные политики?

Ю.Л.: Абсолютно. Я никакого знака равенства между ними даже близко поставить не могу. Это разные фигуры, разные уровни государственного мышления и так далее. И россияне, я думаю, это тоже видят.

Посмотрите, какая трансформация произошла у нашего премьера. Когда он последний раз высказался про Ингушетию, очень неудачно высказался, вы знаете, как ингуши взбухли? А сказал он, что, мол, мы будем вводить альтернативные выборы везде, кроме тех республик, где народ еще не готов. И вот этот "неготовый" народ говорит: слушайте, мы были готовы, когда проходили выборы в Государственную думу; мы были готовы, когда проходили выборы президента России, а теперь мы, оказывается, не готовы, когда надо выбирать собственного главу республики. Это позор с вашей стороны заявлять, что народ не готов к альтернативным выборам.

Это такая политическая ошибка, такой плевок в адрес целого народа.

Источник: Русская служба Би-би-си