Неспособность России поддержать режима Асада во время наступления сирийской оппозиции ударит по доверию к Москве, как к партнеру по безопасности» во всех уголках мира.
Владимир Путин с 2015 года поддерживал режим Башара Асада в Сирии, но никак не помешал его краху в результате нового наступления повстанцев. Мировые СМИ и аналитики называют падение режима Асада стратегическим политическим поражением для Москвы.
Удар по имиджу и логистике
Вмешательство России в Сирии на стороне Башара Асада продолжалось с 2015 года и было призвано обезопасить его режим от волны массовых протестов, продолжавшихся с 2011-го года. Неспособность России поддержать режим Асада во время наступления сирийской оппозиции ударит по доверию к России как к партнеру по безопасности во всех уголках мира, отмечают в ISW. В свою очередь, это негативно повлияет на способность Путина заручиться поддержкой других режимов по всему миру для создания его желаемого многополярного мира, резюмируют специалисты.
В то же время потеря российских баз в Сирии будет иметь серьезные последствия для глобального военного влияния Кремля и способности России действовать в Африке. Россия использовала свою военно-морскую базу в Тартусе, чтобы влиять на ситуацию в Средиземном море, угрожать южному флангу НАТО и координировать свои черноморские активы с собственной активностью в Средиземном море. Потеря российских баз в Сирии, вероятно, нарушит для РФ логистическое обеспечение, в частности усилия по пополнению запасов и ротацию российского Африканского корпуса. В свою очередь, это может ослабить операции России и ее влияние в Ливии и в Африке к югу от Сахары. Россия могла бы попытаться использовать свое присутствие в Ливии или Судане как альтернативу деятельности в Сирии, но отсутствие официальных соглашений с этими странами и недостаточная инфраструктура делает их неадекватными заменителями присутствия РФ в Сирии.
Крах режима Асада и неспособность России уберечь его режим также нанесет ущерб глобальному имиджу РФ как надежного союзника; поставит под угрозу влияние Кремля на африканских автократов, которых Россия стремится поддержать, а также помешает ее более широкой геополитической цели — добиться позиции глобальной сверхдержавы, резюмируют в ISW.
Облегчение для НАТО
Британское издание FT отмечает, что бегство Асада является ударом для России прежде всего из-за военно-воздушных и военно-морских баз в Средиземном море.
Джон Форман, бывший военный атташе Великобритании в Москве, пояснил, что потеря этих баз будет большим стратегическим разворотом для России, ведь без них российскому флоту будет труднее поддерживать длительное морское присутствие в Средиземном или Красном море, чтобы бросать вызов НАТО.
Роль Украины
“Мы видим, что режим Асада пал. Почему? Потому что там нет настоящих российских войск. Давайте будем честными. И не только из-за сил повстанцев и тех, кто их поддерживает, но и потому, что там нет настоящих российских войск”, — заявил украинский президент Владимир Зеленский.
Он также упомянул об африканском континенте, где были боевики ЧВК Вагнер. По словам Зеленского, в случае поражения Украины Путин вернется в Сирию, Африку и многие другие страны. Президент подчеркнул, что для предотвращения этого мир должен объединиться вокруг Украины.
“От силы Украины зависит, сильна ли армия России. Потому что если упадет Украина, Путин вернется и в Сирию, чтобы отомстить, и в Африку, и во много разных других регионов, которые его интересуют. И мне кажется, это самое главное, что всем надо понимать: в этом объединении вокруг Украины успех — общий успех мира. Успех, который объединяет. И единство, которое дает успех”, — отметил Зеленский.
Потеря единственного успеха
Россия лишилась своей единственной истории успеха силового выхода в дальнее зарубежье. Она вновь стала страной, которая изо всех сил бьется где-то там у себя в регионе, далеко от мировых путей, в бывших собственных границах, и в Кремле, кажется, никому нет до этого дела. Волнуются и грустят только озабоченные разделом мира и славой русского оружия блогеры-милитаристы. “А ведь вокруг сохранения Пальмиры, спасения исторически дружественного Москве правительства и христиан Востока, остановки цветных революций и уничтожения русским оружием всех террористов мира, включая собственных, собравшихся на заклание в одном месте, строились помпезные пропагандистские кампании с концертами и парадами. Выяснилось, что есть свои, которых не бросают, и другие свои, которых можно и бросить. И где теперь проходит граница между ними?”, - констатирует сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Александр Баунов.