За независимость Украины в 1917-1921-х воевали австрийский эрцгерцог, царский генерал, тульские крестьяне и еврейские милиционеры.
Военные неукраинского происхождения порой оказывались не меньшими патриотами, чем коренные жители страны, пишет Роман Клочко в №48 журнала Корреспондент от 5 декабря 2014 года.
Шёл март 1919 года. В белорусском Гомеле советская власть активно проводила политику военного коммунизма. Были национализированы почти все предприятия, в окрестных сёлах шла заготовка продовольствия для Красной армии.
Местное население от таких мер было, мягко говоря, не в восторге. Это очень хорошо чувствовали красноармейцы 67-го и 68-го полков, разместившиеся на частных квартирах. Они были крестьянами из Тульской губернии, которых большевики мобилизовали осенью 1918-го, и местных селян хорошо понимали.
Поэтому после боёв с украинцами в районе Мозыря солдаты взбунтовались и повернули обратно на Гомель. Руководство повстанцами взял на себя белогвардейский Полесский повстанческий комитет, во главе которого встал бывший штабс-капитан российской армии Владимир Стрекопытов.
24 марта туляки заняли Гомель и провозгласили Русскую народную республику. Но удержаться на занятой территории им не удалось. Советское командование бросило против них другие подразделения и начало брать в кольцо.
Силы были неравны, и Стрекопытов принял решение переправиться через Припять, чтобы выступить против большевиков уже в составе украинской армии. 1 апреля повстанцы прибыли на территорию Украины и вскоре воевали как Тульская бригада армии Украинской народной республики (УНР).
Правда, здесь их боевого пыла тоже хватило ненадолго. Уже 17 мая туляки, переправленные украинским командованием на польский фронт, сдались в плен полякам.
Этот случай – лишь один из множества эпизодов, когда за независимость Украины воевали люди, не считавшие себя украинцами. Одни из них были «случайными попутчиками», как туляки, и долго не задерживались. Другие шли с украинской армией до конца, сражаясь за Украину не менее самоотверженно, чем те, кто считал её своей родиной.
Генерал без армии
Одним из таких офицеров был бывший преподаватель российской Академии Генерального штаба Александр Греков. В украинскую армию он попал в общем-то случайно. 20 октября 1917 года Греков получил приказ о переводе из стоявшего в Украине 6-го корпуса, где он был начальником штаба, в 1-ю армию, находившуюся на Северном фронте.
Проезжая через Киев, он встретился с Симоном Петлюрой. Тот занимал должность секретаря по военным делам и предложил Грекову перейти в украинскую армию. В это время в Петрограде на смену Временному правительству пришли большевики, и российский военный решил не испытывать судьбу и согласиться.
В начале декабря он был назначен командиром 2-й Сердюцкой дивизии, но вскоре подразделение расформировали. Впрочем, уже с 18 декабря Греков стал начальником штаба Киевского военного округа.
Обстановка в тот момент была напряжённее некуда: к украинской столице приближались большевики. Генерал предложил несколько планов ведения войны, но военный министр Николай Порш решил сделать по-своему – распустить существующие подразделения и создать части Вольного казачества по принципу территориальной милиции.
Этот план он и изложил на заседании Малой Рады (орган Центральной Рады, действовавший в период между её сессиями), не прислушавшись к советам Грекова. А тот, не желая мириться с таким к себе отношением, подал в отставку и уехал домой, в Курскую губернию, пережив там наступление большевиков на Украину.
В марте 1918 года, после того как украинские подразделения вместе с немцами и австрийцами освободили Киев, Греков вернулся в столицу. Теперь к генералу отнеслись по-другому – он был назначен заместителем военного министра УНР Александра Жуковского.
Два Александра отлично сработались: Жуковский взял на себя взаимоотношения с политиками, а Греков окунулся в организационную деятельность. Был реорганизован аппарат министерства, начата подготовка к первому призыву, открыты военные школы.
Но вскоре на смену Центральной Раде пришел гетман Павел Скоропадский, и Грекову пришлось уйти. Почему он оставил службу, точно неизвестно. Сам генерал вспоминал, что гетман не доверял ему и поэтому отправил в отставку. Скоропадский же в своих мемуарах обвинил военачальника в чрезмерных амбициях.
Лишь в ноябре 1918-го под давлением оппозиции Греков был назначен начальником Главного штаба армии. А вскоре оппозиция сама стала властью. Новое украинское правительство, Директория, назначило генерала командующим Южной группой армии УНР, а с 1 января 1919 года доверило ему должность военного министра.
В новом кресле Греков пробыл всего полтора месяца. Невежество украинских политиков в военных вопросах выводило его из себя. 27 января на заседании нового парламента, Трудового конгресса, он раскритиковал политику Директории в стране в целом и в армии в частности. Ответом был шквал критики со стороны политиков, особенно Петлюры, который заявил Грекову, что тот произносил речь не как военный министр, а как руководитель государства.
Лишь взятие Киева большевиками в ночь с 5 на 6 февраля на какое-то время отсрочило отставку генерала. 12 февраля Греков был назначен наказным атаманом (командующим армией УНР). Он смог остановить отступление украинских войск, практически заново набрал военный аппарат.
Кроме того, Греков предложил реформировать структуру Вооружённых сил по английскому образцу. Войско должно было состоять из кошей (корпусов), каждый кош – из четырёх-пяти отрядов (бригад), а отряды – из пяти пеших, конного и артиллерийского куреней, а также инженерной сотни. Такая организация избавляла армию от большого количества штабов и делала ее более маневренной.
Но реализовать свой замысел генералу пришлось уже в Галичине. В результате интриг внутри Директории в марте 1919 года Грекова отправили в отставку, и он переехал в Станислав (нынешний Ивано-Франковск).
Правительство Западно-Украинской Народной Республики (ЗУНР) пригласило его на пост командующего Украинской Галицкой армией (УГА). Галичанам катастрофически не хватало командирских кадров, и прибытие Грекова пришлось как нельзя кстати.
В июне 1919-го генерал смог спланировать и провести Чертковскую наступательную операцию, в ходе которой подразделения УГА дошли до Львова, занятого польской армией. Но закрепить свой успех он не смог из-за нехватки боеприпасов. Галичане планомерно отступили за Збруч.
Несмотря на поражение, авторитет Грекова в войсках оставался высоким. Но политические интриги снова не дали ему удержаться на должности. Под нажимом Петлюры диктатор ЗУНР Евгений Петрушевич отправил генерала в отставку.
Герцог в вышиванке
Именитым родственникам австрийского эрцгерцога Вильгельма Габсбурга в страшном сне не могло присниться, что он примет активное участие в украинском национальном движении. Его отец, Карл-Стефан, мечтал о королевском престоле в возрождённой Габсбургами Польше и стремился породниться с польской аристократией.
От своего шурина Ольгерда Чарторыйского юный Вильгельм как-то услышал не очень лестные отзывы о гуцулах и решил сам познакомиться с бытом неизвестного ему народа. Австриец отправился поездом в Ворохту и инкогнито остановился в имении зажиточного гуцула, который был отцом активиста Украинской радикальной партии Петра Шекерика-Доныкива. Здесь Габсбургпровел несколько дней, а родители, не знавшие о проделке сына, поднимали на уши всю австрийскую жандармерию.
В годы Первой мировой войны Габсбург познакомился с украинцами поближе. В 1915-м, после окончания военной академии, он в чине лейтенанта оказался в составе уланского полка. Большинство солдат в нём составляли украинские юноши из Золочева и окрестностей (сейчас – Львовская обл.).
С подчинёнными он быстро подружился, и один из солдат как-то привёз эрцгерцогу в подарок вышиванку. Австриец с удовольствием носил рубашку, за что позже получил прозвище Василь Вышиваный. А вот офицеры, невзлюбившие аристократа за контакты с простонародьем, прозвали его «красным князем».
Со временем интерес Габсбурга ко всему украинскому перерос рамки простого любопытства. Он уже не ограничивался изучением языка и обычаев. Эрцгерцог завязал контакты с галицкими политиками и пытался на высшем уровне проталкивать идею создания отдельной украинской провинции в составе империи.
В январе 1918 года Габсбург принял активное участие в международных переговорах в Бресте. Он свёл делегацию УНР с галицкими политиками, информировал украинцев о настроении австрийской делегации и добился включения в мирный договор пункта о создании самостоятельной провинции из Восточной Галичины и Буковины.
Весной того же года он стал командующим военной группой австрийской армии на территории Украины, в которую был включён и легион Украинских сечевых стрельцов (УСС). Этим он фактически спас от ликвидации подразделение, у которого были не очень тёплые отношения с австрийским командованием.
Приход к власти Скоропадского укрепил популярность эрцгерцога. Украинские социалисты и часть офицерства стали рассматривать его как альтернативу гетману. В мае 1918-го план восстания созрел у украинских социалистов в Одессе. Позже с такой же идеей выступили и офицеры Запорожской дивизии. Но эти идеи не получили широкой поддержки ни у украинцев, ни у самого Габсбурга, который вежливо отказывался от подобных предложений.
Между тем недовольство австрийских властей деятельностью высокопоставленного подданного нарастало. Тесные контакты легиона УСС с местным населением, игнорирование приказов принимать участие в подавлении крестьянских восстаний, проукраинские взгляды эрцгерцога – всё это привело к тому, что в октябре Габсбурга и его подразделение перевели в Черновцы. Здесь он и застал падение австрийской монархии.
Провозглашение ЗУНР эрцгерцог воспринял положительно. Он сразу же отправил во Львов телеграмму, в которой заявил, что передаёт себя и легион в распоряжение украинской власти. А также сделал всё, чтобы как можно быстрее переправить подразделение в Город Льва.
9 ноября, несмотря на болезнь, во Львов прибыл и сам эрцгерцог. Но новому правительству необходимо было заключить мирный договор со странами Антанты, поэтому компрометировать себя сотрудничеством с представителем австрийской династии политики не хотели.
Габсбургу предложили или покинуть республику или пересидеть трудное время в униатском монастыре в Бучаче. Эрцгерцог выбрал второй вариант, но надолго в монастырской тишине не задержался. Уже в мае 1919 года нестабильная ситуация на фронте заставила его сменить место жительства.
Он переехал сначала в Станислав, позже двинулся в Карпаты, где был взят в плен наступавшими румынскими войсками. Габсбурга освободили лишь благодаря ходатайству правительства УНР.
В сентябре он оказался в Каменце-Подольском, где на тот момент находилось украинское правительство. Здесь эрцгерцога назначили начальником отдела зарубежных связей Главного управления Генерального штаба армии УНР. Он начал создание военных школ, пытаясь привлечь к этому делу западноевропейские военные миссии.
Но поражения украинской армии на фронтах в ноябре перечеркнули его планы. Да и отношения с Директорией у Габсбурга не сложились: власти побаивались его популярности в войсках, которая возрастала на фоне недовольства политикой главы правительства Петлюры.
Поэтому уже в ноябре 1919-го эрцгерцог выехал в Вену через Румынию. Какое-то время он принимал активное участие в деятельности украинской эмиграции, но в начале 1920-х годов отошёл от дел.
Украинский интернационал
Помимо отдельных офицеров, в борьбе за независимость Украины принимали участие и целые национальные подразделения. В феврале 1918 года украинскому командованию удалось привлечь на свою сторону татарский Мусульманский батальон, который «застрял» в Каменце-Подольском по дороге с фронта в Казань.
Подразделение из 400 человек помогло украинцам выбить из города большевиков, захватив переправу через реку Смотрич и мост через Днестр. Позже батальон принял участие в боях за Левобережную Украину. А в апреле 1918-го в украинской армии появилось крымскотатарское подразделение – Татарский чамбул, возникший во время освобождения Крыма от большевиков.
В УГА в июне 1919-го было образовано еврейское подразделение – Ударный курень 1-го корпуса, больше известный как Еврейский курень. Его основой стала еврейская милиция, созданная бывшим австрийским поручиком Соломоном Ляйнбергом в Тернополе для борьбы с погромщиками.
После занятия города украинцами еврейские добровольцы вступили в УГА. Личный состав куреня быстро вырос до 1.200 человек. Кроме пехоты в него входили кавалеристы, сапёры, пулемётчики, связисты. В июле евреи уже участвовали в борьбе с польскими войсками и прикрывали отход УГА за Збруч. В Надднепрянской Украине курень отличился в боях под Проскуровым, Винницей и Бердичевым.
Подразделение понесло большие потери не только от вражеских пуль, но и от эпидемий тифа и дизентерии. К ноябрю курень недосчитывался 2/3 своих бойцов и был расформирован.
В апреле 1920 года в борьбу за независимость Украины включились донские казаки. На Подолье на сторону армии УНР перешел дивизион 42-го казачьего полка под командованием есаула Михаила Фролова. Подойдя к линии фронта, где стояли украинские и польские войска, казаки отказались выполнить приказ командующего группой белых войск генерала Николая Бредова переправляться в Крым и перешли на сторону Украины.
После пополнения кубанскими казаками подразделение вошло в состав 3-й Железной дивизии армии УНР и приняло участие в боях с большевиками. Казаки неоднократно получали от украинского командования благодарности за подвиги на поле боя. Больше всего они отличились в июле 1920 года в битве под Сидоровым. Тогда молниеносная атака донцов на правый фланг красной конницы решила исход сражения в пользу украинской армии.
Но на общий ход войны казаки повлиять не смогли. 21 ноября 1920-го, после 11-дневного боя с превосходящими силами 8-й Советской дивизии они прорвали окружение и, как и другие украинские подразделения, отступили за Збруч, на территорию, подконтрольную Польше.
***
Этот материал опубликован в №48 журнала Корреспондент от 5 декабря 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.