Как известный врач и меценат Ольга Богомолец создала историко-культурный комплекс Замок Радомысль.
Строго говоря, замком, то есть укреплённой резиденцией феодала, здание в Радомышле на Житомирщине не является, пишет Андрей Тычина в №12 журнала Корреспондент от 1 апреля 2016 года. Почти 100 лет оно выполняло сугубо утилитарную функцию – там мололи зерно с окрестных полей. Ещё раньше тут была папирня, бумажная фабрика.
Но сейчас образец промышленной архитектуры начала XX века приобрёл характерный «средневековый» вид благодаря высокой островерхой башне. Яркая архитектура здания, а также размещённая в нём уникальная экспозиция единственного в мире музея домашней украинской иконы Душа Украины изменили жизнь городка Радомышль. Если раньше он был известен разве что продукцией местного пивзавода, то теперь стал значительным туристическим центром.
Историко-культурный комплекс Замок Радомысль в житомирской глубинке создала Ольга Богомолец – врач в пятом поколении, общественный деятель и народный депутат, коллекционер и меценат, певица и поэтесса. В интервью Корреспонденту она рассказала, как этот удивительный проект стал делом всей её жизни.
– Чаще всего туристы задают вопрос: почему мельница вдруг превратилась в замок?
– Первым рабочим названием проекта было Этнопарк – Радомышльская папирня. Когда мы чистили стены наждачкой вручную, клали деревянные балки, стелили полы, я всё боялась, как бы не перестараться, не «перереставрировать», чтобы здание не утратило свой исторический дух. Первые случайные гости и посетители музея стали писать о своих впечатлениях в интернете: «Видел замок в Радомышле». Никто не хотел использовать наши слова «этнопарк», «музей» или «папирня». Знаете, это как люди тропинки прокладывают мимо тротуаров, так и нам туристы проложили это название.
– Но всё же не Радомышль, а Радомысль.
– Уже тогда я мечтала, что в замок-музей поедут туристы со всего мира. А они часто не выговаривают наше «ш», всё равно стали бы произносить через «с». Кроме того, это историческое название города. А изначально здесь было древлянское поселение Мык-город или Мыческ.
В 2012 году замок-музей получил первый в Украине диплом Культурного пути Совета Европы. Оказалось, что через Мык-город проходил самый древний королевский путь Via Regia– дорога от мощей святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела через восемь европейских стран до самого Киева. В течение многих веков мимо Мык-города двигались послы, купцы, воины и паломники стран Европы. Позже, уже в Радомысле, был построен митрополичий храм и летняя резиденция митрополита Петра Могилы.
С XVIІ века Радомышль стал форпостом православия. Архимандрит Елисей Плетенецкий основал здесь в 1612 году папирню для нужд лаврского книгопечатания. В этом году исполняется 400 лет первой лаврской книге Часослов, которая была издана на радомышльской бумаге. Во времена смуты и казацкой Руины многое было разрушено, в том числе папирня. Веками вновь приходящие уничтожали то культурное наследие, что было перед ними. Теперь приходится по крупицам собирать историю и делать выводы.
– Центральная башня комплекса действительно делает его похожим на европейский замок.
– Никто не знает, как здание папирни XVII века выглядело изначально. Когда изучили мельницу, обнаружили, что фундаментом ей служит скала, а каменный цоколь толщиной 1,5 м с бойницами сильно отличается от верхних этажей из красного кирпича. В некоторых местах между ними стены как бы скомпилированы. Да и название местности Папирня прямо говорило, что именно это она и была.
Планировка оказалась не похожа на обычную мельницу. Центральная часть – внутренняя башня с винтовой лестницей, а к ней примыкают лепестками корпуса с капитальными стенами, которые невозможно объединить общей крышей – скаты между собой не стыкуются. Сама логика архитектуры демонстрировала, что была башня, только верхнюю её часть разрушили. Сооружение считалось фортификационным – времена смутные, нужно было внимательно смотреть по сторонам и уметь обороняться.
– Замок вы строили как музей для вашей коллекции икон. А с чего началась сама коллекция?
– Cо взгляда. Это был взгляд с обломка иконы, который валялся в луже. Много лет назад я проходила мимо барахолки на Сенном базаре, где товары лежат прямо на земле, и этот взгляд синих глаз из грязи меня пригвоздил. И только одна мысль в голове – разрушение веры. Эту веру разрушили, вытравили из душ, втоптали в грязь. Веру, а с ней и доверие. Было так больно и стыдно, что ты этому свидетель и ничего не можешь сделать… Я схватила тот обломок, отдала его хозяину рубль, сунула мокрый пакет под мышку и пошла домой. Снежинки таяли на лице, а я шла и думала – это же как кусок окровавленной души. Но эта душа должна ожить.
– То есть, коллекционирование реликвий не было вашей семейной традицией? Ведь вы из дворянского рода, внучка выдающегося учёного Александра Богомольца.
– Поколения моих предков 600 лет не коллекционировали, а служили людям и боролись за выживание. Времена были такие, что корни приходилось прятать поглубже. Прабабушка София Николаевна из старинного дворянского рода Богомольцев была одним из идеологов Южно-русского рабочего союза, боролась за передачу земли крестьянам. За это при царе она в возрасте 27 лет получила приговор – пожизненное заключение и через девять лет умерла на каторге. Её активное участие в народовольческом движении спасло от репрессий нашу ветвь рода в советские времена.
В остальных ветках у нас четверо расстреляны в 1937 году, двое замучены в Павловской больнице, многие сосланы в Сибирь. Скрывая историю семьи, родители оберегали мое будущее. Копать начала уже осознанно, когда Украина стала независимой.
– И с тех пор вы часто стали бывать на барахолке?
– Барахолка – это фантастическое место. Каждый поход туда – отдельная приключенческая история. Примерно через два года на том же Сенном базаре я увидела маленькую чёрную закопченную дощечку, на которой был нарисован старенький человечек, кудрявенький, с бородкой и удивительно добрыми глазами. Совсем не похож был на икону. Я его вытащила из-под груды детских колготок и спросила у продавца: «Кто это?» А он на меня с таким удивлением: «Як це хто? Це ж святий Устиніан!» И тут я, кандидат наук, вроде как из интеллигентной семьи, вдруг осознаю полную низость свою!
И уже совсем неуверенно уточняю, на что же этому святому молятся. А он: «Ну як це на що? На розум дітям!».Я сразу решила, что такая икона мне точно нужна. Меня зацепило – как это, я, образованный человек, совсем ничего не знаю об украинских домашних иконах и связанных с ними традициях?
Начала спрашивать у знакомых, пошла по библиотекам, по букинистам. О церковной иконописи есть информация, а о домашней иконе нигде ничего – полный вакуум. Оставалось одно – я вернулась обратно на барахолку и начала общаться с людьми, записывать их истории. Покупала иногда целыми ящиками за копейки – просто спасала от унижения и уничтожения. Настоящие коллекционеры надо мной смеялись: «Что ты берёшь? Это жебарахло!».
– Но сейчас интерес к народному искусству очень велик. Картины примитивистов оценивают в сотни тысяч долларов.
– После издания мною первых четырёх книг-альбомов цены на домашние иконы выросли в разы, так что и самой покупать стало дорого. Но я категорически против того, чтобы оценивать домашнюю икону исключительно как произведение искусства, говорить только об её художественной ценности. А вся коллекция открывает невероятные горизонты для понимания ментальности и этнопсихологии нашей нации, помогает вернуть историческую память народу.
Сейчас в музее более 5 тыс. экспонатов, но ещё когда их было всего несколько сотен, я с удивлением обнаружила, что образы, написанные народными мастерами из разных регионов, отличаются стилем – будто их писали люди с разных планет. Видели и ощущали Бога украинцы по-разному.
Киевские иконы отличались тёмно-коричневым фоном и чёрными, зелёными и синими нимбами. Черниговские были яро-красными, с цветами, очень спокойные. На полтавских – всегда яркое голубое небо. Северские ближе к византийским – бестелесные, безэмоциональные. Гуцульские – многосюжетные, динамичные. Галицкие – тоже в движении, но более мягкие. А луганские, одетые в расшитые тканевые оклады, – фантастические просто. До сих не нашла икон из Донецкого региона и Крыма.
– Сейчас это самые труднодоступные территории страны…
– Всё ещё может измениться, ведь в разности наша сила. Первый канон домашних икон и правило нашего свободолюбивого народа – никто не может нам указывать, как выглядит наш Бог, в которого мы верим. Второй – практически все украинские иконы телесные и эмоциональные, приближённые к человеку, не оторванные от земли. И практически все улыбаются. В отличие от строгих византийских икон, которые близки России, где главная движущая эмоция – страх божий, страх наказания. У украинцев это любовь божья и боязнь утратить эту любовь.
– Наверное, с каждым экспонатом связана какая-то история.
– У каждого своя удивительная и трагическая история, но есть и то, что их объединяет – нет ни одной иконы, которую я бы купила у семьи из её дома. Только те, которые стали сиротами. В тот момент, когда их вынесли на барахолку, они осиротели, потеряли дом и семью. Есть незабываемые экспонаты: икона простреленная, икона с выколотыми глазами, ящик из икон с отрубленными головами, полностью ободранная икона, поверх которой написана картина Трое охотников в лодке.
Есть домашние иконостасы многометровые. Ростовые иконы – мерные, размером с новорожденного, которые клали ему в колыбельку. Иконы литые, резные и вышитые. Иконы на ульях. Каменные придорожные иконы. Складные передвижные иконостасы. Подорожные иконы размером с ладошку. Уходит сын в армию или уезжает учиться – берёт с собой кусочек своего дома.
– Что вас связывает с городом Радомышль?
– Объявление в газете Авизо. Когда поняла, что моим иконам нужен новый дом, два года оббивала пороги инстанций с просьбой дать мне в аренду какое-нибудь помещение в Киеве, чтобы разместить экспозицию. Потом планировала создать плавучий музей на пароме, который мог бы выйти в Чёрное море и через Босфор заходить в европейские портовые города. Оказалось, что паромы у нас, увы, не шлюзуются.
А в 2007 году наткнулась в газете на объявление о продаже водяной мельницы в Радомышле по какой-то смешной цене – намного дешевле простого автомобиля. Созвонилась с хозяином, к вечеру добралась по совершенно убитой дороге. Зашла внутрь, а там… Фильмы про Гарри Поттера отдыхают! Луч фонарика скользит по сталактитам из паутины, покрытым шелухой от зерна. Горы хлама. Шумит водопад и жабы исполняют симфонию. Но запах… Ни плесени, ни мышей, ни старья – запах детства вперемешку со сладкой патокой.
Я и пяти минут не колебалась. Сразу поняла – тут будет музей, новый дом для икон. Когда на следующий день убедилась, что в этом огромном здании площадью 2.500 кв. м в стенах нет трещин, вопрос был решён. Но друзья моего вдохновения не разделили: «Ты сошла с ума! Этот мусор мы никогда не разгребём. И в эту тмутаракань за 80 км от Киева никто никогда не поедет». А я была уверена: «Обязательно поедут, а потом ещё и друзей привезут». Глаза боятся, а руки делают. Сначала три месяца выгребали мусор вручную. Год за годом ремонтировали.
– На какие средства строили, и каков был общий бюджет к моменту открытия в 2011 году?
– Средства только свои, а бюджета никогда не было. Не поверите – ни бюджета, ни плана работ. Была сумасшедшая мечта и вера в свои силы. Были деньги – заказывала крышу, потом ставила окна, проводила отопление, строила забор. Не было денег – работа не двигалась. В прошлом году площадь выложили брусчаткой благодаря гранту ООН. В этом году купили оборудование для кухни трапезной – раньше кушать готовили в печи. Сделали гостевые комнаты, каждая из которых – маленький музей, посвящена величайшим просветителям стран Via Regia. В башне сделали два средневековых номера для принцесс с окнами на все стороны света. В следующем году будет 10 лет с начала реконструкции, а работы ещё непочатый край.
– В Европе вам доводилось ночевать в замке?
– Да, ездили с мужем несколько лет назад специально изучать опыт. Оказалось, что комплексов подобного формата в Европе нет. Швейцарские эксперты подтвердили нам, что такое сочетание замка, средневековой папирни и музея высокого уровня – уникально. Сказали: «Дело остаётся за малым – дорога».
– Да уж, помню, как несколько лет назад мне пришлось тут прыгать по ямам…
– Последние 4 км можно было час ехать! Совершенно неожиданно, просто чудом, три года назад, государство выделило деньги на ремонт. Ведь за последние четыре года в городе с населением 13 тыс. побывало более 100 тыс. туристов. Каждый из них, покупая билет, помогает нам сохранить музей и экспонаты.
В конце мая у нас проходит Ирис-фест, когда цветут 60 сортов ирисов. В июне проводим традиционный фестиваль музыки Шопена под открытым небом. В папирне устраиваем мастер-шоу по изготовлению бумаги по старинной технологии, скоро печатать на ней начнём. Готовим карту для экскурсии чувств и ощущений по парку – от площади Вечности на площадь Истории, на Остров Счастья по Мостику Мечты и к Острову Любви по Мосту Верности. Памятник Елисею Плетенецкому на воде мы открыли ещё до музея. Идея простая. Течение реки – это наше утекающее время. Лодка – это наша жизнь в нём. Монах в лодке – это мы сами. И у нас есть миссия – книга, чтобы получить знания, и свеча, чтобы отдать свой свет, свою любовь, свою радость.
– Вы свою миссию выполнили?
– Нет, я ещё в пути. Иногда нам кажется, что мы выбираем свой путь, а на самом деле путь выбирает нас. Я с детства знала, что стану врачом, что могу петь и сочинять песни. Но никогда не думала, что создам музей. Что жизнь заставит спасать раненых или заниматься политикой. Теперь музей – это ещё один мой ребенок, и моя задача – поставить его на ноги, а значит научить быть сильным и самодостаточным. Никакой это не бизнес. Это часть моей жизни, мой долг перед страной, моими предками и перед людьми. Шанс вернуть историческую память нашему народу. И веру. И доверие друг к другу.
Историко-культурный комплекс Замок-музей Радомысль
Адрес: Житомирская обл., г. Радомышль, ул. Щорса, 15
GPS: 50°28'39' 'N 29°12'59' 'E
Заказ экскурсий: (098) 339-18-07
Web: radozamok.com.ua, [email protected]
Режим работы: 10:00-17:00, вых.: пн., вт., ср.
Стоимость экскурсии: 50 грн/чел.
Комплексный обед в Трапезной: 85 грн
Мастер-класс в Папирне: 100 грн
Проживание в отеле: от 1.300 грн/номер
***
Этот материал опубликован в №12 журнала Корреспондент от 1 апреля 2016 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.