Из радикального исламского государства Иран становится всё более светским.
Страна налаживает разорванные 35 лет назад экономические и политические отношения с Западом, пишет Павел Сивоконь в №45 журнала Корреспондент от 14 ноября 2014 года.
Профессор Омар Ошур из Института арабских и исламских исследований вспоминает, как в молодости принимал участие в государственном перевороте в Иране. 4 ноября 1979 года разбушевавшаяся толпа ворвалась во двор американского посольства в Тегеране и захватила его. Это стало кульминационной точкой исламской революции в стране и привело к власти радикальных исламистов во главе с аятоллой Хомейни.
«Тогда нам казалось, что мы выступаем за свободу и против диктатуры шаха Пехлеви, который довёл страну до нищеты», — объясняет Ошур.
Переворот на многие годы поссорил Иран со всем миром, изолированная страна стала изгоем, и даже её богатая нефтяная экономика начала давать сбои
Реальность оказалась иной: переворот на многие годы поссорил Иран со всем миром, изолированная страна стала изгоем, и даже её богатая нефтяная экономика начала давать сбои. Лидеры Ирана оправдывались, что не могли контролировать толпу. На что западные страны отвечали: погром был устроен Корпусом стражей революции, подчинявшимся напрямую духовному лидеру государства — Хомейни.
Несколько лет более 50 работников посольства оставались в плену, а США пытались освободить их. Когда переговоры ничего не дали, американская армия даже организовала военную операцию. Операция провалилась и стоила президенту Джимми Картеру поста.
Только в 1981 году американцев отпустили. Но отношения между странами были безнадёжно испорчены. Три десятилетия Иран находится в политической и экономической изоляции, которая, по мнению экспертов Совета по внешней политике, стоила государству более $ 5 трлн неполученных инвестиций. А потери от мирового эмбарго на продажу нефти вообще никто не берётся подсчитать.
Иран с населением 77 млн человек стоит в ряду отсталых стран и не может преодолеть экономический кризис. В этом году его ВВП вырастет лишь на 1,5%
Сейчас, по данным Всемирного банка, Иран с населением 77 млн человек стоит в ряду отсталых стран и не может преодолеть экономический кризис. В этом году его ВВП вырастет лишь на 1,5%. Государство обладает четвёртыми в мире запасами нефти и газа, но может продавать только 10% от того, что сейчас добывает.
Даже программа ООН Нефть в обмен на продовольствие не помогает в этом, так как в год приносит всего $ 50 млн. Ведь та же Саудовская Аравия зарабатывает в несколько раз больше.
Обратный ход
Но в последние месяцы внутри страны наметились процессы, которые могут наконец покончить с её изоляцией и вывести республику в число мировых лидеров.
Во-первых, правительство под руководством президента Хасана Рухани ставит во главу угла в переговорах с Западом не исламскую доктрину, а экономическую выгоду. На повестке дня — привлечение в страну инвестиций, а не разговоры об экспорте исламской революции или потребности во что бы то ни стало уничтожить Израиль. Даже в вопросах ядерной программы Вашингтон и Тегеран надеются найти компромисс уже в ближайшие недели.
«Скорее всего, Иран уже создал ядерный заряд, причём не один. Теперь он может даже свернуть свои исследования в данной сфере и обменять это на полную амнистию», — говорит Корреспонденту Томас Липман из Колумбийского университета.
По словам эксперта, в МАГАТЭ также понимают это и не видят резона в будущей эскалации конфликта. В действительности нужно только согласие Рухани допустить международных наблюдателей на свои ядерные объекты, и дело будет сделано.
Во-вторых, на Ближнем Востоке появились более опасные исламские движения. Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) открыто провозглашает своей целью создание теократического государства и уничтожение всех иноверцев.
США тратят более $ 5 млн в день только на авиаудары по позициям террористов. В Белом доме понимают, что без наземной поддержки сдержать их невозможно. Тегеран также не хочет роста суннитского экстремизма в регионе, потому как большая часть его населения — шииты, к которым в ИГИЛ относятся как к отступникам.
Сейчас стороны как никогда близки к компромиссу, и новый раунд переговоров в Женеве, который начинается в ноябре, может оказаться решающим.
Первый этап оттепели случился в начале 1990-х, когда цены на нефть стали падать, а долгая война с Ираком требовала от Тегерана всё больше денег. Тогда впервые духовные лидеры страны, контролировавшие власть, заявили, что готовы отказаться от идеи немедленного экспорта исламской революции на Ближнем Востоке.
Президентом государства тогда стал Мухаммед Хатами, начавший проводить политику постепенной либерализации инвестиционного климата. По словам Ошура, именно в то время первые иностранные компании открыли свои представительства в Иране и жизнь начала приобретать более светские очертания.
Ухудшение экономической ситуации совпало с началом президентства Махмуда Ахмединеджада в 2005 году. Этот политик придерживался более радикальных взглядов и сразу заявил, что нужно уничтожить Израиль и не иметь никаких дел с Америкой.
Но главное его заявление касалось потребности Ирана в собственной ядерной энергетике. На Западе данный призыв восприняли как вероятность получения Тегераном атомного оружия. Большинство торговых отношений и инвестиционных проектов было заморожено, и это сразу ударило по экономике страны.
Более того, в 2008-м, ещё до экономического кризиса, администрация президента США Джорджа Буша всерьёз говорила о необходимости начать войну против Ирана. В корпорации RAND заявляют, что их аналитики даже просчитывали такой сценарий для Белого дома. Правда, потом начался кризис, и об этой идее забыли. Но кризис ударил и по исламской республике.
Прошлый год стал наименее удачным для экономики страны за последние пять лет. ВВП показал падение сразу на 5,8%. Заграничные инвестиции сократились вдвое. 45% населения оказалось за чертой бедности
Прошлый год стал наименее удачным для экономики страны за последние пять лет. ВВП показал падение сразу на 5,8%. Заграничные инвестиции сократились вдвое. Давние союзники Ирана, Китай и Индия, под давлением США отказались покупать его нефть и переключились на энергоносители из Венесуэлы.
В итоге к весне 2013-го национальная валюта обесценилась на 80% по сравнению с 2010 годом, 45% населения оказалось за чертой бедности. Как пояснил Корреспонденту старший аналитик Американского университета исламских исследований Акбар Ахмед, именно экономика определила выбор иранцев.
«Политическая конфронтация с Западом довела государство до бедности. И теперь многие хотят переговоров и отмены санкций», — считает эксперт.
Интересно, что, несмотря на агрессивную риторику Ахмадинеджада, сама страна продолжала постепенно отходить от религиозной догматики в политической и социальной жизни. И когда к власти пришел умеренный либерал Рухани, он был готов начать переговоры. Тем более что США и ЕС также испытывают серьёзную потребность в союзниках на Ближнем Востоке.
Новая угроза
В октябре главным городом в Азии был небольшой курдский Кобани в Сирии, недалеко от границы с Турцией. Бои за него постоянно показывали в новостях, туда летали американские самолёты, а Анкара переправляла добровольцев для борьбы с ИГИЛ.
За последние несколько недель с помощью Запада курдам удалось удержать свои позиции. Но они признают, что для полноценной борьбы с исламистами у них не хватит сил. К тому же лидеры курдов не рвутся освобождать суннитские территории в Ираке или Сирии своими силами — их интересует только собственное государство.
Американские удары с воздуха, конечно, дают заметный эффект, но являются лишь ограниченным средством борьбы с террористами. В администрации Барака Обамы понимают, что обещание уничтожить исламистов, которое лидер США дал перед саммитом НАТО в сентябре, выполнить будет сложно. Более 60% американцев против нового наземного вторжения, а значит, президенту нужно будет найти другой способ победить врага.
Возможно, в Вашингтоне не обращали бы внимания на новых террористов, но они начали публично казнить американских журналистов и инженеров. А главное, угрожают поставкам нефти из Ирака, которые контролируют компании из Штатов. Армия Ирака уже показала, что не может разбить врага, хотя Вашингтон потратил на её подготовку более $ 10 млрд и примерно на такую же сумму передал Багдаду военной техники.
Традиционные союзники Америки в регионе не подходят для войны с исламистами. Израиль не станет отправлять своих солдат в бой, пока террористы не вторгнутся на его территорию. А Саудовская Аравия сама спонсировала террористов и, возможно, продолжает делать это сейчас.
Ещё в ходе арабской весны Эр-Рияд сделал ставку на рост исламизма на Ближнем Востоке и финансово поддерживал его. Такая поддержка вырастила из сирийских повстанцев движение ИГИЛ, которое теперь хочет править не только в Сирии, но и в Ираке, Ливане и части Ирана.
В США даже думают над тем, как бы помириться с сирийским диктатором Башаром Асадом, которого ещё год назад обвиняли в использовании химического оружия против мирных жителей и готовы были бомбить. В Институте Брукингса уверены: если бы Асад согласился уступить свой пост другому представителю партии военных, Вашингтон тут же начал бы диалог с официальным Дамаском и гарантировал бы диктатору безопасность.
А вот Иран может стать более логичным союзником американцев на Ближнем Востоке. Эта страна, где правят шииты, также опасается суннитского халифата и готова идти на жертвы, чтобы упрочить свою позицию в регионе и потеснить Саудовскую Аравию с первых позиций. Тут взгляды сторон совпадают.
Женевский компромисс
Политический диалог между ЕС, США и Ираном начался с выступления Рухани на Международном экономическом форуме в Давосе. Там он призвал страны Запада отбросить предубеждённость и открыть заново экономику его страны.
Брюссель Вашингтон требовали вначале отказаться от ядерной программы или поставить её под контроль МАГАТЭ. Весной 2014-го в Женеве стартовали переговоры по этому вопросу. Пока прошло несколько встреч, не давших особого результата.
«Стороны ходят по кругу, — отмечает профессор Барселонского центра международных отношений Эрхард Воэрц. — Иранцы говорят, что их реакторы построены в мирных целях. На Западе считают, что их обманывают».
По мнению эксперта, сейчас ситуация может измениться: появление агрессивных исламистов и ухудшение экономической ситуации толкает стороны к тому чтобы стать посговорчивее. Если же силы ИГИЛ вторгнутся в Южный Ирак, то Тегеран, возможно, начнёт против террористов военные действия. Тогда США и исламская республика впервые за долгие годы станут союзниками.
Сегодня экспертам понятно, что Иран уже перестал быть той радикальной исламской державой, которая требовала мировой революции и штурмовала посольства. Теперь это государство хочет сбросить все ограничения и влиться в ряды капиталистических стран региона.
Тем более что Саудовская Аравия и ОАЭ строго блюдут каноны ислама, но это не мешает им получать баснословные прибыли от нефти и инвестиций. К этим странам сейчас может присоединиться Иран, особенно если поможет Западу уничтожить куда более опасных исламских фанатиков.
***
Этот материал опубликован в №45 журнала Корреспондент от 14 ноября 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.