Украинские благотворительные фонды, лидируя в Европе по своей массовости, в большинстве занимаются политикой или легализацией незаконной оплаты услуг, а не своим прямым делом, - пишет Катерина Богданович в № 26 журнала Корреспондент от 5 июля 2013 года.
Украина - страна неожиданностей: государство с проблемной экономикой и сложной внутриполитической ситуацией умудрилось превзойти Евросоюз. Правда, лишь по одному показателю - уровню проникновения благотворительных организаций.
Как некогда СССР, отставая от капстран по важным показателям, обогнал империалистов в производстве стали, так и сейчас Украина, плетущаяся в хвосте у Европы, умудрилась обогнать ЕС по числу благотворительных фондов в пересчете на душу населения. Если в европейских государствах одна такая организация приходится на каждые 4,5 тыс. жителей, то на берегах Днепра - на каждые 3 тыс.
Украина, плетущаяся в хвосте у Европы, умудрилась обогнать ЕС по числу благотворительных фондов в пересчете на душу населения
При этом щедрыми дарителями украинцев не назовешь: страна занимает 111-е из 145 мест в мировом рейтинге благотворительности World Giving Index 2012, составленном крупнейшим британским независимым фондом Charities Aid Foundation. Да и доверяют отечественным благотворительным организациям, как выяснили социологи Центра Разумкова и фонда Деминициативы, лишь 6 % граждан, тогда как в соседней Польше этот показатель превышает 80%.
Парадокс объясняется просто: по данным Анны Гулевской-Черныш, директора Украинского форума благотворителей (УФБ), лишь каждый пятый из 15 тыс. действующих в стране фондов на самом деле выполняет свою прямую функцию - сбор пожертвований на решение тех или иных проблем. Деятельность остальных - а ежегодно в Украине появляется около 2 тыс. новых фондов - нацелена на решение других задач.
Например, на концентрацию, в обход закона, средств для предвыборных кампаний политиков. Или на сбор обязательных взносов организациями, которые юридически брать плату за свои услуги не могут, - речь, прежде всего, идет о ведомственных больницах, школах или детских садах. Отдельная категория “неправильных” фондов - структуры, собирающие средства под фальшивые истории больных людей.
Лишь каждый пятый из 15 тыс. действующих в стране фондов на самом деле выполняет свою прямую функцию - сбор пожертвований на решение тех или иных проблем
Такие “неправильные” фонды наносят непоправимый ущерб самой идее филантропии в Украине, считает Александр Олейник, вице-президент Ассоциации благотворителей Украины.
Путь решения проблемы один, отмечают специалисты, - приучить благотворительные организации регулярно и публично отчитываться о своей деятельности, а украинцев - контролировать их работу.
“Если ты можешь попросить чек в кафе или магазине и проверить, все ли тебе правильно посчитали, то почему ты стесняешься проверить, правильно ли потрачены твои благотворительные деньги?” - адресует соотечественникам риторический вопрос Павел Новиков, экс-директор Украинской биржи благотворительности (УББ), основатель консалтинговой компании Charity Tune.
Неблагие цели
Чаще всего с работой благотворительных организаций широкие массы украинцев сталкиваются перед выборами.
Так, более 60 фельдшерско-акушерских пунктов на Житомирщине минувшим летом получили от фонда Будущее Полесья ценные подарки - велосипеды. Двухколесные машины передавал фельдшерам Владимир Литвин, тогда - спикер парламента и кандидат в нардепы, а по удачному стечению обстоятельств еще и отец Ивана Литвина, основателя фонда Будущее Полесья.
Повезло накануне выборов и фельдшерам, а также почтальонам Черниговщины - им велосипеды подарила Миссия милосердия, фонд народного депутата Игоря Рыбакова. А феодосийские почтальоны до сих пор ездят на двухколесных машинах, подаренных им перед парламентскими выборами Социальным центром нардепарегионалки Юлии Левочкиной, сестры главы Администрации Президента.
В прошлом году мониторинг общественной сети Опора показал: около 100 фондов под видом филантропии занимались подкупом избирателей.
Организации, подобные трем упомянутым, из которых сейчас активно работает лишь последняя, Новиков называет “отбеливателями”. По его словам, такие именные фонды призваны улучшить в глазах общества имидж конкретного политика, а потому нередко открываются под выборы, становясь прикрытием для раздачи подарков электорату. Так, Будущее Полесья начало работу в декабре 2011 года, чуть менее чем за год до выборов в Верховную Раду, а Социальный центр Левочкиной - за полгода до голосования.
2012-й, на который пришлись парламентские выборы, стал урожайным для подобных “отбеливающих” структур. По данным Гулевской-Черныш, в прошлом году мониторинг общественной сети Опора показал: около 100 фондов под видом филантропии занимались подкупом избирателей.
Но политики отнюдь не главные фигуранты в деле организации фиктивных благотворительных структур. Пальму первенства в своих руках надежно держат директора школ, больниц, детсадов, ректоры вузов и руководители прочих ведомственных учреждений. Почти при каждой подобной структуре действует фонд, единственной целью существования которого является легализация оплаты услуг госучреждений, которые по закону не могут заниматься коммерческой деятель ностью. Граждан, обращающихся в такие заведения, их администрация прямо просит сделать фиксированный взнос “на развитие организации”.
Граждан, обращающихся в такие заведения, их администрация прямо просит сделать фиксированный взнос “на развитие организации”.
Популярность данной схемы превращения бесплатных услуг в платные Олейник предлагает оценить на примере средних учебных заведений. Мол, в Киеве около 400 школ, в других крупных городах в среднем - по 100. С учетом всех 25 областных центров выходит, что лишь в больших населенных пунктах существует 2,5 тыс. среднеобразовательных “благотворительных” фондов - по числу школ. А с учетом больниц и детсадов эта цифра, по мнению эксперта, как минимум удваивается.
Со стороны больниц и школ подобная практика вынужденная: их финансирование зависит от бюджетных средств, а получить что-либо свыше мешает закон, который гласит, что госмедицина и образование в Украине бесплатные.
Де-юре фонды обязаны отчитываться о своей деятельности перед налоговой и быть готовыми к проверкам со стороны управлений юстиции.
“В идеале номер счета [фонда] должен висеть на сайте и в вестибюле школы. Там же - и отчет о полученных и потраченных средствах”, - говорит Корреспонденту Надежда Алексеенко, начальник управления образования Феодосийского горсовета, в прошлом - директор феодосийской школы № 1, благотворительный фонд при которой был создан еще в начале 1990-х.
Но на практике проверить, куда пошли деньги вынужденных жертвователей, можно не всегда.
Но на практике проверить, куда пошли деньги вынужденных жертвователей, можно не всегда. Отечественные интернет-форумы пестрят сообщениями возмущенных родителей о том, что, даже получив доступ к финансовым документам, они не смогли добиться от администрации объяснений, что скрывается под такими названиями статей расходов, как “оказание нецелевой помощи” или “административно-финансовые расходы”.
Впрочем, подобные “грехи” эксперты называют безобидной практикой на фоне еще одной категории псевдофондов - “призраков”, которые собирают деньги под несуществующих больных или, наоборот, отбирают пожертвования у тех, кому они действительно необходимы, выступая в роли посредников.
В качестве одного из примеров эксперты УФБ приводят результат сотрудничества херсонского фонда местного бизнесмена Александра Захарова и семьи 15-летнего Максима Наливкина, в 2010 году перенесшего инсульт.
По словам отца мальчика Аркадия Наливкина, Захаров сам предложил помощь, когда ребенок находился в реанимации. Семья дала согласие на сбор средств через сайт Захарова на счета Наливкиных, фонда, а также на несколько электронных кошельков. Однако, когда через полгода понадобились средства на оплату лечения, Захаров перестал выходить на связь. Обратившись в прокуратуру, Наливкины все же получили 11 тыс. грн., собранные в ящики для пожертвований во многих магазинах и общественных местах Херсона. По мнению отца, собранная фондом реальная сумма на порядок больше, но увидеть ее он уже не надеется.
Он начинал собирать деньги, затем исчезал, ссылаясь на личные проблемы, и лишь после обращения в прокуратуру появлялся и отдавал какие-то копейки
“Все, кто с ним [Захаровым] работал, рассказывали мне слово в слово одну и ту же историю: он начинал собирать деньги, затем исчезал, ссылаясь на личные проблемы, и лишь после обращения в прокуратуру появлялся и отдавал какие-то копейки”, - говорит Корреспонденту старший Наливкин.
Захаров же утверждает: сбор средств велся исключительно на личную банковскую карточку родителей мальчика, фонд собрал лишь 11 тыс. грн., прокуратура никаких нарушений не выявила.
Правда, фонд уже прекратил деятельность: Захаров слишком занят - мол, бизнес в Европе не оставляет ему времени заниматься благотворительным проектом.
Историй, схожих с этой, тысячи, говорит Олейник. И в 99 % случаев, по его словам, никто не отчитывается перед дарителями о том, собрали необходимую сумму или нет, вылечили ли человека и почему операция стоила $ 300 тыс., а не вдвое дешевле.
Высокий уровень закрытости финансовой отчетности фондов подтверждает и Новиков, ссылаясь на данные исследования, проведенного УББ три года назад. Разыскивая партнеров для сотрудничества, Новиков и его люди отобрали 4 тыс. зарегистрированных в Министерстве юстиции организаций.
Однако реальный отбор, в ходе которого эксперты УББ требовали показать уставные документы, финансовые отчеты, чтобы оценить реальные результаты деятельности, дал поразительный результат: проверку прошла лишь сотня фондов. То есть лишь 2,5 % отечественных благотворительных организаций могут похвастать прозрачностью и полной подотчетностью собственной деятельности.
Доверяй, но проверяй
Политические, школьно-больничные и аферистские благотворительные фонды не только служат ширмой для сравнительно честного, как говорил Остап Бендер, отъема средств у населения - они еще и обесценивают саму идею помощи ближнему через специализированные структуры. В результате фондов в стране тысячи, а филантропическая активность населения близка к нулю.
Свою лепту в апатию сограждан вносит и государство - оно сделало все, чтобы занятие хорошими делами стало невыгодным. Особенно если конечным реципиентом помощи выступает физическое лицо. Ведь в таком случае, объясняет Новиков, получатель должен заплатить налог с доходов даже за подаренную инвалидную коляску. Сам реципиент, как правило, сделать этого не может, поэтому фискальная нагрузка - 15 % налога с доходов физлиц - ложится на плечи дарителя.
Схожим образом, по словам экс-главы УББ, обстоят дела и в самом простом для рядового украинца виде благотворительности - с помощью sms-пожертвований. Они становятся головной болью для оператора мобильной связи, ввязавшегося в это дело и согласившегося не брать плату за такие сообщения. Ведь государство все равно требует заплатить 60 %-й налог с каждой перечисленной посредством sms гривни.
В результате фондов в стране тысячи, а филантропическая активность населения близка к нулю.
Именно власти, по мнению экспертов, должны решить ключевые проблемы благотворительности - убрать двойное налогообложение пожертвований и перевести на коммерческую основу образование и здравоохранение.
Велосипед в этом деле официальному Киеву изобретать не надо, достаточно обратиться к опыту соседних стран. Так, в Чехии, Словакии и Болгарии средства на все благотворительные проекты перечисляются на единый короткий sms-номер, при этом над финансовыми потоками установлен четырехкратный контроль - со стороны операторов мобильной связи, контент-провайдеров, общественных организаций и местных форумов благотворительности.
А очистить филантропию от псевдоорганизаций можно путем сертификации фондов. К примеру, в Германии существует Немецкий центральный институт социальных исследований - негосударственная структура, которая проверяет деятельность благотворительных организаций, выдавая самым достойным своеобразный знак почета. Даже для неосведомленного филантропа он служит подтверждением того, что учреждению можно доверять.
“Репутация формируется из открытости: я тут, я там, я везде, я потратил деньги на то и на это, дайте мне еще, - очерчивает неминуемый путь цивилизованной благотворительности Олейник. - В этом логика фандрайзинга [привлечения денег или иных ресурсов] в мире: платят тому, кому верят, кто доказал свою состоятельность”.
***
Этот материал опубликован в №26 журнала Корреспондент от 5 июля 2013 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.