"Если вы не хотите встретиться нос к носу с нашими соседями по дороге на работу, держите двери в коридор закрытыми", - предупреждают таблички на дверях, которые ведут из общежития горняков на улицу, освещаемую низким солнцем дальневосточного севера, пишет Диана Асонова в очерке для Reuters.
На каждой табличке - коллаж из фотографий диких зверей, встреченных неподалеку от золотого рудника. Люди стараются не вмешиваться в жизнь исконных обитателей этих мест, но те приходят сами - в поисках вкусненького, как шныряющие между камазами-вахтовками лисицы, или просто побуянить - как росомаха, которую вооруженная охрана как-то раз не без труда выдворила из палатки-курилки.
О пеших прогулках здесь можно забыть - от крыльца запрещено удаляться больше, чем на несколько метров, тем более в одиночку.
Этот природный заповедник строгого режима называется Чукотка - край, где плохая погода стоит один месяц в году, еще два месяца держится очень плохая, а остальные девять месяцев царит и вовсе скверная.
Обломок империи
Самый северо-восточный регион евразийского континента, на территории которого сосредоточено около 10 процентов разведанных запасов российского золота и множество других полезных ископаемых, вот уже двадцать лет входит в число беднейших субъектов Российской Федерации.
С начала 1990-х население округа, по площади занимающего две Германии и отделенного от Аляски 86-километровой полосой Берингового пролива, сократилось более чем в три раза, до 51.000 человек, и немногочисленные компании, желающие развивать местную промышленность, сталкиваются с острым дефицитом кадров.
Коренные народы Севера сейчас, по данным администрации, составляют около 20 процентов населения Чукотки. Остальные - это дети советских инженеров и рабочих, приехавших в середине прошлого века на край земли за романтикой индустриализации и рекордно щедрыми по тем временам "северными" окладами.
И романтика, и деньги кончились вместе с Советским Союзом. На фоне обвала мировых цен на металлы чукотская горная промышленность - олово- и золотодобывающая - остановилась, и округ быстро и надолго превратился в дотируемую на 100 процентов, целиком зависящую от северного завоза пустошь.
Сейчас экономика региона заметно крепче, чем в 1990-е, но власти по-прежнему поддерживают идею переселения с Чукотки на "материк" незанятого населения - слишком дорого обходится его поддержка в регионе, где лето длится от силы месяц, температура то и дело опускается ниже -40 градусов, а базовая продуктовая корзина вдвое дороже среднероссийской.
С верой в золото
По словам губернатора Чукотки Романа Копина, сменившего в 2008 году на этом посту миллиардера Романа Абрамовича, в последние 5-7 лет развитие промышленности, в первую очередь горнодобывающей, вновь стало для округа приоритетом.
Правда, если в начале 1940-х чукотская промышленность "стартовала" с добычи стратегически важного для СССР олова, то сейчас регион делает ставку на золото, хотя в ближайшие годы ожидается и запуск добычи коксующегося угля неподалеку от Беринговского порта - проекта австралийской Tigers Realm Coal.
"Золото для нас - это локомотив, который призван вытащить всю экономику", - сказал губернатор региона на открытии нового золотого рудника на месторождении Двойное в октябре.
"Золотой век" пришёл на Чукотку в конце 1950-х с промышленной отработкой богатейших россыпей; гораздо более капиталоемкая добыча драгметалла из рудных месторождений началась только после истощения приисков.
На фоне почти полной остановки экономической активности в округе добыча драгметалла в начале 1990-х недотягивала и до 5 тонн в год вплоть до 2008 года, когда "дочка" канадской Kinross Gold Corp начала добычу на золотосеребряном месторождении Купол. При этом в середине 1970-х из россыпных месторождений добывалось порядка 36 тонн золота в год - ненамного меньше, чем в лидирующем сегодня в отрасли Красноярском крае.
Сегодня на территории округа действует пять золотых рудников, включая запущенные в этом году предприятия Kinross (рудник Двойной) и Полиметалла (рудник Майский).
Пока золотодобыча обеспечивает порядка 44 процентов промышленного производства в регионе, дефицит бюджета которого по итогам 8 месяцев этого года составил почти половину расходной части.
Правительство рассчитывает, что экономика региона серьезно изменится, когда заработают еще 7 золотых рудников, запланированных к вводу до 2018 года, сказал Копин.
Kinross, пришедшая в Россию почти 20 лет назад, "осела" на Чукотке после продажи отработанных магаданских проектов. Она единственной из представителей международного горнодобывающего бизнеса сумела закрепиться в РФ, несмотря на принятый в 2008 году закон о стратегических месторождениях, ограничивающий участие иностранцев в крупных добывающих проектах.
В самой компании рецепт успеха описывают неоригинально, говоря о важности поддержки местных сообществ и выстраивания отношений с госорганами, подчеркивая при этом, что никакой "магической формулы" у канадских инвесторов нет.
Царь Чукотской горы
Миллиардер Роман Абрамович, на протяжении многих лет олицетворявший на Чукотке и бизнес, и власть, был избран губернатором самого удаленного региона страны в декабре 2000 года, после чего тогда еще принадлежавшая ему Сибнефть зарегистрировала в округе несколько своих "дочек", которые на протяжении нескольких лет пользовались действовавшими на Чукотке налоговыми льготами.
Представитель управляющей компании Millhouse LLC Абрамовича и партнеров Джон Манн сказал, что решение о льготах принимала местная Дума, а не губернатор, а Сибнефть вплоть до продажи Газпрому продолжала работать через Чукотку и платить там налоги и после отмены федеральными властями особого налогового режима.
С 2001 года Абрамович, его компании и два благотворительных фонда вложили в развитие Чукотки, включая инфраструктуру и социальную сферу, более $2,5 миллиарда, заявляют в Millhouse.
По подсчетам Forbes, чукотские льготы позволили Сибнефти сэкономить порядка $1 миллиарда - примерно столько же Абрамович с 2003 года вложил в купленный им английский футбольный клуб "Челси".
Миллиардер занимал пост губернатора Чукотки вплоть до 2008 года. После ухода Абрамовича кресло занял его заместитель Копин, а самого владельца "Челси" пригласили в окружной парламент, спикером которого он оставался на протяжении последующих пяти лет.
В 2013 году в преддверии вступления в силу ограничивающего госслужащих во владении зарубежными активами закона Абрамович Чукотскую думу покинул. Однако бизнесмен, чья самая большая в мире яхта в начале 2013 года несколько месяцев радовала зевак и желтую прессу на Манхэттене, по-прежнему постоянно зарегистрирован в чукотской столице Анадыре, где прописался еще будучи губернатором.
Just business
На Чукотке у Millhouse и аффилированных с ней структур целый портфель лицензий на перспективные участки недр по олову, золоту, углю. Крупнейшей публичной инвестицией компании пока остается блокпакет в сталелитейном Евразе .
Наиболее известная из чукотских лицензий - Баимская рудная площадь (медь, золото и другие металлы), на которой выявлено крупное медно-золотое месторождение Песчанка.
Структуры Абрамовича на Чукотке отчасти делают то, что во всем мире ложится на плечи так называемых юниорных компаний.
"Они приобретют перспективные участки на ранней стадии изучения и вкладывают серьезные и реальные деньги в разведку для их последующей переуступки добывающим компаниям уже в качестве гораздо более ценных активов", - сказал Рейтер эксперт по рынку драгметаллов, член Союза золотопромышленников РФ Михаил Лесков.
Именно у структур Millhouse Kinross в 2010 году купила месторождение Двойное и окружающую его Водораздельную площадь за $368 миллионов, расплатившись деньгами и акциями.
Еще один актив - месторождение Клен - из того же портфеля в 2012 году за $69 миллионов приобрела золотодобывающая Highland Gold Mining, в которой структурам той же Millhouse принадлежит блокпакет.
По словам Лескова, в отличие от обычного юниора Millhouse может выступать в качестве знающего местные реалии партнера для профильных инвесторов, далеких от специфики Чукотки и России.
В российской деловой прессе то и дело всплывают слухи о якобы предполагаемом приходе на крупные проекты Millhouse того или иного именитого зарубежного инвестора, но подтверждения пока что ни один из них не нашел.
Регион не для всех
Признавая положительный вклад Абрамовича и его компании в развитие горной промышленности Чукотки, участники рынка отмечают, что при всех достоинствах существующая конструкция представляет собой еще и региональную монополию - со всеми вытекающими рисками для того, кто решит с ней дружить или не дружить.
Впрочем, малочисленность компаний на Чукотке вряд ли стоит связывать с призраком "царя горы" - в богатом ресурсами, но бедном всем остальным регионе инвесторам хватает более насущных проблем.
"Нет, на Чукотке у нас планов расширяться нет. Это очень тяжелый регион в плане инфраструктуры", - сказал глава Полиметалла Виталий Несис, отвечая на вопросы Рейтер.
Запущенный в этом году Майский рудник Полиметалла, в отличие от работающих на дизель-генераторах Купола и Двойного, подключен к Чаун-Билибинскому энергоузлу. Но сетевая электроэнергия на Чукотке, отметил Несис, по себестоимости немногим отличается от дизельной электростанции на юге Хабаровского края.
Полиметалл, купивший Майское в 2009 году у Highland, производит на обогатительной фабрике месторождения только концентрат, золото из которого извлекается уже за пределами округа - строительство на Чукотке производства полного цикла для переработки технологически сложных руд месторождения оказалось экономически неоправданно.
"Дорого, далеко, людей нет", - констатирует Несис.
Залетные кадры
Чем более удален регион, тем предпочтительнее там вахтовый метод работы, позволяющий не создавать постоянного населения, полагают представители и госсектора, и бизнеса, опрошенные Центром экономических и финансовых исследований и разработок (ЦЭФИР) в рамках исследования влияния прямых иностранных инвестиций на социально-экономическое развитие Дальнего Востока.
Если еще пять лет назад чукотская золотодобыча сводилась к Kinross на Куполе вкупе с небольшими золотыми рудниками да живущими своей сезонной жизнью артелями, то сегодня в регионе уже вовсю работает Полиметалл, в ближайшие годы должен добыть первое золото на Клене Highland.
Все они конкурируют за одних и тех же людей. Кадровый вопрос в регионе осложняется отсутствием профильных учебных заведений в радиусе нескольких тысяч километров и сильной конкуренцией работодателей за сотрудников, говорит представитель Полиметалла.
В результате, золотодобывающие предприятия возят на Чукотку работников со всей страны.
На Майском руднике работает чуть больше 1.000 человек, из них подавляющее большинство - 920 человек - вахтовики из дальневосточных и центральных регионов России, Мурманской области, Башкирии, Казахстана. На рудниках канадской Kinross - Куполе и Двойном - в совокупности работает 2.000 человек, из них около 15 процентов - жители Чукотки, а 60 процентов - выходцы из соседней Магаданской области.
Совокупные цифры включают две смены - в каждый момент времени на предприятии трудится примерно половина списочного состава, в то время как вторая половина находится на межвахтовом отдыхе. График вахт зависит от конкретной компании и работника, и может варьироваться от "месяц через месяц" до "три через три".
"Не всегда легко убедить специалиста из центральной России поехать на несколько месяцев в году на Чукотку. Требуется разъяснительная работа, мотивация", - сетуют кадровики Полиметалла, отмечая силу бытующих стереотипов.
Подкупающие условия
Правда, опыт тех, кто все же решился, показывает, что аргументы "против" вахтового метода зачастую больше психологические.
"Я сейчас общаюсь с 11-летней дочерью больше, чем когда работала в Москве, - говорит москвичка Татьяна, с лета работающая на Куполе в службе персонала . - Да, месяц вахты мы не видимся, зато следующий месяц я только мама, 24 часа в сутки. А так - приезжала по пробкам с работы, когда ребенок уже засыпал, и уезжала еще до того, как проснется".
Впрочем, о построенном в канадских традициях двухэтажном вахтовом комплексе Купола, больше похожем на санаторий, по российской отрасли ходят настоящие легенды - кругом ковролин, все ходят в тапочках и есть отдельные комнаты для игры в бильярд.
Чтобы позволить себе такие расходы, предприятие должно быть высокорентабельным - та же Kinross на Куполе в третьем квартале этого года показала себестоимость производства золота всего $515 на унцию при средней цене реализации драгметалла, пусть и подешевевшего с начала года примерно на четверть, в $1.331 за унцию.
Но даже без бильярдной комнаты компания, начинающая работать на Чукотке, сталкивается с целым списком дополнительных расходов. Это строительство вахтового поселка, повышенные, если сравнивать с другими регионами, затраты на энергетику, оборудование, питание, перечисляют в Полиметалле, активы которого расположены также в Магаданской области и Хабаровском крае.
Помимо базового зарплатного тарифа, работодатель выплачивает сотрудникам предусмотренные законодательством районный коэффициент и северную надбавку (по 100 процентов каждая), а также обеспечивает проезд с вахты домой и обратно.
Но альтернативы в условиях Чукотки, где расстояния между населенными пунктами измеряются сотнями километров бездорожья, у компаний нет - даже дорогая вахта лучше, чем содержание полноценного населенного пункта со всей необходимой ему инфраструктурой.
"Если привозить семьи, то это создает потенциальную социальную проблему после выработки месторождения", - говорится в докладе ЦЭФИР со ссылкой на интервью с госслужащими.
Срок эксплуатации горнодобывающего предприятия, определяемый объемом запасов и ценой на добываемое сырье, конечен - рано или поздно компании уходят.
На Чукотке и так есть брошенные поселения, напоминающие о недолговечности горно-промышленного расцвета.
Характерный пример - поселок Иультин, население которого в конце 1980-х превышало 5.000 человек. В 1994 году градообразующий оловянный рудник закрылся, не пережив обвала мировых цен на олово в условиях рыночной экономики, а застроенный блочными пятиэтажками поселок был официльно расселен и превратился в город-призрак, куда лишь изредка наведываются любители экстремальных путешествий.