арабески
Перед бушаребовским "Вне закона" охранники два раза сумку проверяли, спрашивали, где я прячу нож. Ножа у меня не было, зато на экране ножичков и автоматов всем хватило. Рашид Бушареб снял эпос о трех братьях-алжирцах – военном, политзаключенном и сутенере, – перебравшихся поближе к Парижу. Двое старших вступают в ячейку Национального освободительного фронта Алжира и душат политических оппонентов бельевой веревкой. Младший получает долю в кабаре на пляс Пигаль и тренирует боксеров, из-за чего революционеры грозятся его прикончить. На всех троих открывает охоту полковник национальной безопасности, которого хлебом не корми, дай только карательную операцию провести. Не уверен, как там с исторической правдой (как раз по этому поводу сегодня у "Люмьера" массовые акции протеста обещают и 20 фургонов с полицейскими пригнали), но вообще крепкое мейнстримовое кино. Как и "Туземцев", можно спокойно от Франции на "Оскар" номинировать, если левые и правые друг друга из-за этого не поубивают.
В конкурсе остались только двое: венгерский "Проект Франкенштейн" и Михалков. Фаворитами прессы считаются "Еще один год", "Про людей и богов" и "Поэзия". Лучшего актера Хавьеру Бардему за Biutiful пророчат. Лучшую актрису я бы между секретаршей у Майка Ли и бабушкой у Ли Чан Дона разделил. "Дядюшке Бунми, который помнит прошлые жизни" могли бы специальный приз за диких обезьян и мороз по коже дать. Про Чад опять же забывать не стоит. К сожалению, новый Такеши Китано только мне и Стефану Делорму из Cahiers du cinema понравился – хорошо бы с ним опрокинуть по стакану.
Прочитал вчера небольшое интервью с членом жюри Кейт Бекинсейл, в котором она признается, что 11 лет кино почти не смотрела и хвалит председателя Бертона за то, что он никого не заставляет в 7 утра просыпаться. Живо себе представляю, кого они в итоге наградят.