Писистрат добавил комментарий к статье
ФИФА без объяснений поменяла арбитра на матч Украины с Грецией
Над Москвой углублялась осенняя ночь. Владимир Владимирович Путин и Дмитрий Анатольевич Медведев сидели друг напротив друга за заваленным документами столиком екатерининской эпохи в одном из многих кабинетов Кремля. Внезапно тяжелая двуростовая дверь, инкрустированная янтарем и малахитом, распахнулась, и в кабинет легко впорхнул Геннадий Григорьевич Онищенко.
- Здоровэньки булы! – радостно воскликнул он, привественно взмахивая рукой, и без приглашения уселся за столик, потеснив Дмитрия Анатольевича.
Дмитрий Анатольевич послал в ответ недоуменный взгляд, но промолчал.
- С трех часов ничего не ел, - улыбаясь, сообщил Геннадий Григорьевич Владимиру Владимировичу. – Чайку бы, а?
Владимир Владимирович едва заметно приподнял бровь, но все же кивнул добру молодцу в косоворотке от Юдашкина, неподвижно стоявшему в тени гигантских напольных часов. Молодец бесшумно поклонился и так же бесшумно исчез за янтарно-малахитовою дверью.
Геннадий Григорьевич зачем-то потер ладонь о ладонь и вдруг, словно бы продолжая давно начатый разговор, заявил:
- …Но девочки, конечно – ах! Просто конфетки! Я ей говорю: деточка, смотри на меня! Дякую! То есть спасибо! – Геннадий Григорьевич залился счастливым смехом. – Конфетка! Сладенькая!
Внезапно он осекся. Владимир Владимирович смотрел на него безо всякого выражения. В кабинете повисла тяжелая пауза.
Через несколько секунд Владимир Владимирович взял со стола незаметный листочек бумаги, еще несколько секунд посмотрел в него, затем снова поднял глаза на Геннадия Григорьевича и негромко сказал:
- Доложите, пожалуйста, предложения по результатам командировки.
Геннадий Григорьевич несклько раз судорожно вдохнул, но справился с собой и даже нашел силы вернуть на лицо улыбку. Правда, на сей раз какую-то неуверенную.
- Владимир Владимирович, - начал он. – Я полагаю, что можно рассмотреть. Э-э-э… Мы братские страны… А шоколад… То есть конфетки... Это же не шпроты, например…
- А пирожки? – внезапно спросил Владимир Владимирович.
- К-какие пирожки? – растерялся Геннадий Григорьевич.
Влад