Смена власти в Китае: тайные игры политиков

Закрытость китайской политики не позволяет с уверенностью судить о том, что стоит за началом расследования в отношении премьера Вэнь Цзябао.

Постоянный комитет политбюро ЦК Компартии Китая - реально высший орган власти в стране - начал внутреннее расследование с целью выяснить, есть ли у родственников премьера Вэнь Цзябао несметные богатства, о которых ранее писала New York Times, сообщила в понедельник гонконгская газета South China Morning Post.

Мир замер в ожидании исхода президентских выборов в США, который за сутки до голосования предсказать никто не берется.

Предстоящая смена власти в Китае - втором по значению государстве мира - привлекает на этом фоне поразительно мало внимания. Подобное отношение зарубежной общественности объяснимо.

8 ноября, через два дня после американских выборов, в Пекине соберется XVIII съезд КПК, на котором будет избрано четвертое, после смерти Мао Цзэдуна, поколение руководителей КНР.

В демократических и даже квази-демократических странах выборы - яркое политическое шоу. Кандидаты - колоритные и хорошо известные фигуры, программы обсуждаются открыто.

Передача власти по-китайски - это заранее отрежиссированная "единогласная" замена одних бесцветных аппаратчиков с трудно запоминающимися именами и в одинаковых костюмах другими, на первый взгляд, точно такими же. Но менее важным для Китая и всего мира событие от этого не становится. Достаточно сказать, что к 2020 году, по прогнозам аналитиков, Китай может сравняться с США по размеру ВВП.

26 октября в газете New York Times была опубликована статья, в которой, на основе анализа данных, находящихся в открытом доступе, утверждалось, что члены семьи китайского премьера сконцентрировали в своих руках активы на общую сумму 2,7 млрд долларов.

Впечатляет объем публикации - почти 4700 слов (объем материала в New York Times обычно не превышает тысячи слов).

Речь в статье идет не о самом премьере, а о его родственниках, в частности, жене Чжан Бэйли, которая ранее трудилась рядовым чиновником в министерстве геологии, а после прихода супруга на высокий пост приобрела такое влияние на китайском рынке драгоценностей, что иностранные бизнесмены прозвали ее "Бриллиантовой королевой".

Сын премьера Вэнь Юньсун, по данным американского издания, владеет 200-миллионным пакетом акций в инвестиционном холдинге New Horizon Capital, работающем в сферах энергетики и мобильной связи.

90-летней матери Янг Чжиун, в прошлом сельской учительнице, принадлежит пакет акций страховой компании Ping An Insurance на сумму в 120 миллионов долларов. В 2004 году, возглавляя правительство, Вэнь Цзябао отменил ряд ограничений на размещение акций Ping An Insurance на фондовой бирже и тем самым помог компании дополнительно привлечь 1,8 млрд долларов.

Младший брат премьера, согласно New York Times, контролирует компанию, заработавшую свыше 30 млн долларов на правительственных контрактах по утилизации отходов и водоочистке в ряде крупных городов страны. В 2003 году правительство ужесточило условия тендеров, отсекая от участия в них конкурентов.

Как утверждает New York Times, за годы правления Вэнь Цзябао крупными состояниями обзавелись и другие близкие ему люди, в том числе родители невестки.

При этом самого Вэнь Цзябао американское издание в коррупции не обвиняет, более того, указывает, что он, по некоторым данным, неодобрительно относился к бизнес-активности родственников и в 2007 году, по данным сайта Wikileaks, якобы даже намеревался развестись с женой.

Премьер больше других китайских политиков говорил о борьбе с коррупцией. По его инициативе китайских чиновников и членов их семей обязали раскрывать сведения о своих доходах и активах, правда, для всеобщего сведения эти данные не публикуются.

Члены политбюро ЦК КПК, как правило, лично ничем не владеют и уходят на пенсию, составляющую примерно 900 долларов в месяц. Но их близкие зачастую преуспевают в бизнесе, и Вэнь Цзябао отнюдь не исключение.

Крупными предпринимателями являются, в частности, дети покойного патриарха китайской политики Дэн Сяопина, а 41-летний сын уходящего лидера Ху Цзиньтао Ху Хайфэн сделал состояние на поставке в аэропорты Китая оборудования для досмотра после терактов 11 сентября.

Как в случае с бизнесом супруги бывшего московского мэра Юрия Лужкова Елены Батуриной, доказать прямую связь между политической карьерой одного члена семьи и деловыми успехами другого достаточно сложно. Однако ситуация, когда деньги начинают плыть к человеку, после того как его родственник занимает крупный государственный пост, сама по себе вызывает вопросы.

По данным российского журнала "Коммерсант-Власть", иностранные корпорации, работающие на китайском рынке, борются за право привлечь в качестве топ-менеджеров или членов наблюдательных советов родственников членов партийного руководства.

Несмотря официальное объявление войны коррупции на и расстрелы с конфискацией имущества, побороть ее в Китае не удается. Даже официальное агентство Синьхуа признает, что за последние 10 лет проблема усугубилась. По данным Синьхуа, с 2007-го по 2012 год были завершены 639 тысяч коррупционных дел, наказаны 669 тысяч чиновников.

При этом мишенью для жестких мер до сих пор становились, в основном, второстепенные лица. Для членов высшего руководства даже громкие скандалы не приводили к отставкам, тем более, уголовным делам.

В марте 2012 года 23-летний сын члена политбюро Лин Цзихуа, близкого к уходящему генсеку-президенту Ху Цзиньтао, погиб в автокатастрофе в Пекине, вдребезги разбив автомобиль Ferrari 458 Spider стоимостью в полмиллиона долларов. Молодого человека и двух его юных спутниц извлекли из покореженного салона полуобнаженными. Историю замяли, хотя избрание в постоянный комитет политбюро на предстоящем съезде отцу, по мнению экспертов, теперь не светит.

Пекин отреагировал на разоблачения обычным образом: заблокировал доступ к статье New York Times для китайских пользователей интернета.

Однако через несколько дней начались странности. Юристы Вэнь Цзябао опубликовали в South China Morning Post заявление: "Так называемые "скрытые богатства" членов семьи премьер-министра Госсовета КНР Вэнь Цзябао не существуют. Мы продолжим выяснять обстоятельства неправдоподобного расследования журналиста New York Times и оставляем за собой право привлечь издание к юридической ответственности".

Официальный представитель МИД КНР заявил, что публикация "преследует низменные цели".

Ранее власти КНР не отвечали на подобные обвинения, исходящие из-за границы. 29 июня 2012 года агентство Bloomberg обнародовало похожую статью о вице-президенте Си Цзиньпине, который, как ожидается, будет избран на предстоящем съезде генсеком компартии, а затем и председателем КНР. Вслед за этим у представителей Bloomberg сорвались запланированные деловые встречи с китайскими партнерами, а работающие в стране сотрудники агентства начали жаловаться на слежку. Но это была неофициальная реакция по принципу "сами должны понимать".

А уж проверка в отношении действующего члена высшего руководства - дело беспрецедентное не только для Китая, но и для всего коммунистического и посткоммунистического мира.

В новейшей истории СССР были дела Щелокова и Чурбанова, а постсоветской России - изъятие приватизированной дачи у бывшего премьера Михаила Касьянова. В странах Восточной Европы выдвигались коррупционные обвинения против бывших коммунистических лидеров. На Украине посадили экс-премьера Юлию Тимошенко. Но все это случилось уже после того, как названные лица проиграли в политической борьбе, и больше напоминало сведение счетов с поверженными противниками, чем стремление очистить общество.

Определение "схватка бульдогов под ковром", некогда данное Уинстоном Черчиллем советской политике, сегодня целиком и полностью относится к политике китайской. Как и в СССР, там официально исходят из того, что партия не может ошибаться, поэтому борьба и расхождения во взглядах между членами политбюро не афишируются. Мир может лишь гадать, что происходит внутри этого "черного ящика".

Эксперты-синологи выдвигают три версии происходящего.

Гипотеза первая. Коррупция верхов вызывает в обществе растущее раздражение, и политбюро решило взяться за нее всерьез, показав, что неприкасаемых нет.

Гипотеза вторая. "Слив компромата" на Вэнь Цзябао - ответный удар группы сторонников бывшего главы чунцинского горкома Бо Силая, к которой профессор американского университета Джорджа Мэнсона Чжан Тяньлян относит сохранившего большое влияние экс-президента КНР Цзян Цземиня и руководителя китайских спецслужб Чжоу Юнкана.

Работающий в Гонконге французский профессор Жан-Пьер Кабестан говорит о "попытке окружения Бо Силая облить грязью реформаторов".

Жена Бо Силая Гу Кайлай в августе была приговорена к расстрелу с отсрочкой исполнения приговора по обвинению в убийстве британского бизнесмена Нила Хейвуда, а в отношении его самого завели уголовное дело.

Версия третья, которой придерживается South China Morning Post: Вэнь Цзябао сам инициировал проверку, дабы впоследствии заявить, что обвинения в его адрес не подтвердились.

Аналитики обратили внимание на то обстоятельство, что дата открытия партийного съезда, на котором назовут новых лидеров страны, была объявлена в тот же день 29 сентября, когда Бо Силая исключили из партии. При этом изначально съезд предполагалось провести в октябре. Сам факт переноса наблюдатели сочли многозначительным.

В Китае нет демократии в западном понимании, но существует по-своему продуманная и достаточно стабильная политическая система, сконструированная в 1990-х годах архитектором китайских реформ Дэн Сяопином.

После Мао Цзэдуна Поднебесная вместо неоспариваемых единоличных лидеров получила коллективное руководство, в котором генсек-президент является лишь первым среди равных.

Нет в Китае и несменяемой пожизненной власти. В законе этого не говорится, но, по неписаной традиции, глава партии и государства избирается на два пятилетних срока, будучи в возрасте около 60 лет. В течение первого срока он обязан подобрать себе молодого преемника, чтобы тот за оставшееся время обучился всему, что требуется, а страна и мир привыкли воспринимать его как лидера. Теоретически, "кронпринц" может не пройти апробацию, но до сих пор подобных случаев не было.

Таким образом Цзян Цземинь в свое время выбрал в преемники нынешнего руководителя Ху Цзиньтао, а тот - заступающего ныне на высшие посты Си Цзиньпина.

Исключительную роль в китайской политике играет семейственность. Примерно половина высшего руководства, включая Си Цзиньпина - сыновья бывших членов политбюро.

Огромное значение имеет и то, кто с кем прежде работал, и кто кого "тянул". В этом нет ничего необычного и для остального мира, но на Западе и в России политики в гораздо большей степени играют каждый за себя, легко рвут со старыми друзьями и заводят новых, если сочтут выгодным. В Китае сложившиеся группировки существуют десятилетиями. То, что чьи-то отцы полвека назад поддерживали друг друга, является для сыновей достаточным основанием, чтобы быть заодно.

Наконец, китайский политик после ухода в отставку не превращается в "живой труп", а до конца своих дней сохраняет огромное закулисное влияние. Те, кому он когда-то помог вскарабкаться на вершину, по-прежнему будут служить ему, или, по крайней мере, считаться с ним.

Эксперты практически единодушно утверждают, что мнение 86-летнего Цзян Цземиня, оставившего пост генсека 10 лет назад, до сих пор имеет немалый вес.

При этом, по имеющимся данным, сам он в свое время хотел видеть преемником свою правую руку Ли Цинхуна, но за кандидатуру Ху Цзиньтао высказался Дэн Сяопин. "Серый кардинал" тогда уже не занимал никаких должностей, а к моменту передачи власти отошел в мир иной, но авторитет Дэна был таков, что его не решились ослушаться даже мертвого.

Иностранные аналитики делят нынешнее китайское руководство на "принцев" и тех, кто добился всего самостоятельно, а также на "шанхайцев", обязанных карьерой Цзян Цземиню, до своего восхождения на политический Олимп после трагедии на площади Тяньаньмэнь возглавлявшему шанхайский горком, и "комсомольцев" - ставленников Ху Цзиньтао, который в 1980-х годах руководил китайским комсомолом.

Между группировками строго выдерживается баланс. Так, будущий генсек-президент Си Цзиньпин - одновременно "шанхаец" и "принц", а наиболее вероятный преемник Вэнь Цзябао Ли Кэцян - стопроцентный "комсомолец" и сэлфмэйдмен.

Есть мнение, что "комсомольцы" в целом либеральнее "шанхайцев", так как их лидер Ху Цзиньтао в свое время был близок к генсеку-реформатору Ху Яобану, но убедительных доказательств этому нет. За 10 лет пребывания на вершине власти Ху нисколько не ослабил гайки.

Хотя Китай принято считать глобальным экономическим локомотивом и островом благополучия, новое руководство столкнется с рядом стратегических проблем, не имеющих однозначного решения.

Зарубежные эксперты, мысля в привычной им парадигме, пытаются делить китайскую верхушку на либералов и сторонников жесткой линии.

Уже упоминавшийся американский профессор китайского происхождения Чжан Тяньлян считает относительными либералами нынешних и будущих руководителей КНР, а сторонников опального Бо Силая именует "фракцией окровавленных рук".

Возглавляя парторганизацию Чунцина, Бо Силай, кстати, по происхождению принадлежащий к "принцам", заигрывал с уравнительными идеями и пытался возродить почитание Мао. В мае 2009 года он устроил в главном концертном зале города "встречу потомков знаменитых генералов", около 200 участников которой распевали хором "Алеет Восток".

В то же время российский синолог Арсений Молчанов предполагает, что как раз Бо Силай мог бы стать "китайским Горбачевым".

Подобный разброс в оценках, скорее всего, говорит о том, что ожидать появления "Горбачева" после XVIII съезда КПК не приходится

Если внутри китайской элиты и наличествуют принципиальные разногласия, то, скорее всего, по экономическим вопросам.

Переход к свободной конвертации юаня мог бы сделать его мировой резервной валютой и повысить жизненный уровень народа, но ослабит экспортный потенциал, до сих пор являвшийся основой китайского "чуда".

Политика форсированного роста зарплат и развития внутреннего рынка имела бы благоприятные социальные последствия и ослабила бы зависимость Китая от неустойчивой мировой конъюнктуры, одновременно лишив главного на сегодняшний день конкурентного преимущества - готовности населения много работать за небольшие деньги.

Дальнейшее развитие рыночных начал стимулировало бы рост и инновации, усилив при этом социальное расслоение.

Что касается политики, то, судя по имеющимся данным, сторонников ослабления власти компартии и расширения гражданских свобод в китайском руководстве нет.

Источник: Русская служба Би-би-си