Гендиректор киевского кинофестиваля рассказал об особенностях нынешнего мероприятия.
Гендиректор главного киевского кинофестиваля Андрей Халпахчи рассказал Корреспонденту, как делает «на коленке» 44-ю Молодость, а заодно прокомментировал оскаровский скандал между Поводырём и Племенем, пишет Анна Давыдова в №40 журнала от 10 октября 2014 года.
Андрей Халпахчи грустно шутит, что нынешняя Молодость, которая состоится в Киеве с 25 октября по 2 ноября, могла бы попасть в Книгу рекордов Гиннесса в номинации Как делать международный фестиваль практически без денег. Финансовые проблемы кинофорума длятся уже не первый год, а в нынешнем лишь усугубились. Тем не менее гендиректор уверен: в сложные времена подобные мероприятия не просто уместны, но даже необходимы.
«Можно провести параллель с Сараевом, где наши друзья делали кинофестиваль в самые тяжёлые военные годы, — говорит Халпахчи. — Вот и нам хочется показать: Украина не просто существует — она живёт, работает и надеется на лучшее».
— Какой будет 44-я Молодость?
— Конечно, в этом году мы стараемся сделать всё максимально скромно — стране не до праздников и фейерверков. Но по большому счёту структура осталась прежней. Это главный конкурс в трёх номинациях — студенческий, короткометражный и полнометражный фильмы.
Радует присутствие сразу нескольких украинских лент в международной конкурсной программе. Мы всегда старались устраивать показы отечественного кино. А теперь, когда наших картин действительно стало больше, мы уже в третий раз проводим национальный конкурс короткого метра. Тут можно увидеть, как развивается, куда идёт молодёжь, ведь короткометражки — это трамплин к большому кино.
— Какие тренды вы бы отметили?
— Главная тенденция — молодые кинематографисты стали в большей степени держать руку на пульсе. Если несколько лет назад удивляли какие-то вымученные темы, то сегодня их творчество резонирует с тем, что происходит в обществе. У нас в этом году есть специальная программа — Украина: новые реалии. Мы поставили дедлайн подачи заявок для украинских участников 1 августа, но вынуждены до сих пор принимать работы — чаще всего документальные: люди снимают на востоке, в зоне АТО.
— В этом году на фестивале есть спецпрограмма Словацкий фокус — неожиданный выбор. Хотя, если задуматься, то мы совсем не знаем кино многих наших стран-соседей.
— Вот потому-то мы и решили её сделать. Если с французским или немецким кинематографом украинский зритель всё-таки худо-бедно знаком, то словацкого кино на наших экранах не было очень давно. Вообще это была инициатива словацкой стороны, и мы, конечно, согласились — сама программа идёт к нам в руки! Это своеобразная ретроспектива, отражающая развитие словацкого кинематографа за последние полвека.
Для нас, кстати, очень интересная и показательная. Словакия, отделившись от Чехословакии, стала независимой страной — примерно так же, как Украина, выйдя из СССР. И решала очень много похожих кинематографических проблем. Да, в Братиславе работала своя киностудия, но все основные ресурсы были сконцентрированы в Праге.
— То есть Прага для словаков была, как для нас Москва?
— В общем-то да. В этой программе старые фильмы — чехословацкие, но снятые словацкими режиссёрами: то, что называлось пражской школой, пражской весной. Это замечательный кинематограф конца 1960-х — начала 1970-х. Плюс современные ленты.
Ещё важный для нас момент: в Словакии, в отличие от Украины, активно развивали детское кино. И словацкие сказки будут представлены отдельным блоком внеконкурсной программы — своеобразным бонусом к конкурсу детского кино. Обычно мы стремимся с Францией работать или с какими-то другими развитыми странами, забывая о соседях, с которыми тоже может развиваться совместное производство. К тому же здесь значительно проще найти общность тем.
— Есть у нас и другие соседи, с которыми совсем непросто. Расскажите о программе российских фильмов Кино морального сопротивления. Будут ли представлены в ней нашумевшие Левиафан и Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына?
— Чтобы не подставлять наших коллег, мы решили назвать программу немножко мягче — Кино морального беспокойства. Так называли остросоциальный кинематограф Польши 1980-х годов. Кстати, мы пришли к этому названию в унисон с [известным российским кинокритиком] Андреем Плаховым. Недавно он опубликовал статью под названием Кино морального беспокойства, где объединил те картины, о которых вы сказали.
Что касается Левиафана: очень хотим сделать его фильмом закрытия — с приездом Андрея Звягинцева, уже дважды побывавшим на Молодости, — но окончательного ответа ещё не получили. Нет решения и по Тряпицыну: возможно, тоже смутило слово сопротивление — не самого [режиссёра Андрея] Кончаловского, а его прокатчиков. Но мы ждём.
Из того, что подтверждено, — это фильм Дурак Юрия Быкова [картина о противостоянии молодого человека и государственной системы], 21 день Тамары Дондурей [документальный фильм об обитателях московского хосписа]. Также [абсурдистская драма] Кино про Алексеева Михаила Сегала, До свидания, мама Светланы Проскуриной [по мотивам пьесы Василия Сигарева Каренин]. А ещё — Испытание Александра Котта, практически немая картина, победившая на нынешнем Кинотавре. Ну и в конкурсе у нас дебютная лента Ивана Твердовского Класс коррекции [школьная драма о девушке-инвалиде].
Моральное сопротивление — это ведь не только о политике. Взять ту же пражскую школу: помню, меня в 16 лет поразила картина Старики на уборке хмеля. Да она же просто антисоветская! Потому что молодёжь в ней была не такая, какой её хотела видеть и показывать система.
И сегодняшнее российское кино — такие личности, как Лия Ахеджакова, Олег Басилашвили, многие другие, — безусловно, сопротивляется той крепостной зомбирующей системе, которая ведёт к старой Московии. И нам это необходимо понять, потому что в будущем мы должны жить в нормальном соседстве с большой страной большой культуры. Но очень важно, чтобы сосед не навязывал нам братство, а был просто нормальным соседом.
— В России и Украине сейчас параллельно разгорелось два оскаровских скандала: в РФ создатели комедии Горько! выступили против выдвижения Левиафана, у нас авторы Племени настаивают, что Поводырь победил на голосовании с нарушением процедуры. В последнем конфликте вы выступили на стороне Поводыря. Почему?
— Я не выступал ни на чьей стороне — я не являюсь членом оскаровского комитета. Но, по-моему, выбирая на Оскар, нужно придерживаться определённой конъюнктуры. Если бы речь шла о каком-то престижном фестивале, я бы отправил на него Племя. Однако в случае Оскара голосовал бы, наверное, за Поводыря, потому что там есть акцент, который очень важен для киноакадемиков: американский инженер, американский мальчик-актёр, благородная, ярко выраженная национальная тема. И кроме того, сам фильм масштабнее и массовее.
Киноакадемики — они же не критики, не узкие специалисты, оценивающие качество, язык кино, у них скорее зрительский взгляд. И с этой точки зрения мне кажется, что данная картина реально имеет шансы попасть в пятёрку номинантов. Особенно учитывая, что Украина сейчас «в тренде».
— Есть другое мнение — что на Оскаре побеждает маркетинг. В частности, фестивальные награды, которых у Племени несравнимо больше…
— Да, Золотая пальмовая ветвь Канна — это, безусловно, был бы аргумент. Но Племя не участвовало в главном конкурсе, его показали в параллельной секции, на которую академики не ходят. Там оно получило три главные награды, и это большущий успех! Так же как и множество побед на других фестивалях. Всё это очень важно для Европы.
Я член европейской киноакадемии и сейчас, до 25 октября, должен проголосовать за лучшие европейские фильмы. Там выдвинут единственный украинский фильм — Племя. Он присутствует в разных номинациях — у него большие шансы получить Лучший дебют, а то и Лучший фильм. Но Оскар — это другое.
В России ситуация вообще комическая: ну какое может быть Горько! против Левиафана? То, что семь человек проголосовали за Горько! — нонсенс. Левиафан — это настоящий диагноз современной России, и, конечно, многих он не устраивает.
— Ну Горько! — тоже диагноз.
— Хорошо, тогда Левиафан — это не диагноз, а приговор. Конечно, в России шире выбор фильмов — у нас он значительно уже. И слава богу, что сейчас идут споры, что разделились мнения. Согласен, надо было откорректировать состав украинского оскаровского комитета так, чтобы его участники не были причастны ни к одному из трёх фильмов. Но заявлять протест надо до, а не после голосования. Вообще, знаете, я не раз наблюдал, как у нас в международном жюри уважаемые люди хватали друг друга за грудки, отстаивая какую-то картину. Это тоже отражение нашего общества: если в парламенте морды бьют, что уже говорить о кинематографистах!
— Кстати, о жюри — кто в этот раз special guest star?
— На «старов» особенно не рассчитываем. Потому что даже если они готовы ехать без гонорара, то всё равно есть райдер — перелёт, поселение. Голливудская звезда всегда едет минимум с одним сопровождающим, а перелёт из Лос-Анджелеса первым классом на двоих — это уже $ 40 тыс. Таких денег у нас сегодня нет, поэтому будем скромнее. Но интересные личности, я надеюсь, приедут.
Сейчас мы готовы озвучить [состав] жюри национального конкурса. Здесь нам действительно важно, чтобы были правильно расставлены акценты: чтобы не псевдофильмы возводились как надежда украинского кино, а действительно оригинальные работы.
Председателем будет российский продюсер Евгений Гиндилис, наш старый друг, который резко выступил против российской агрессии в Крыму. Думаю, многие видели видео первого протеста на Манежной площади, когда омоновцы тащили его головой по асфальту, а затем сутки продержали в участке вместе с женой.
Второй член жюри — журналист, кинокритик Олег Батунин. Его, к слову, недавно задержали в Джанкое — он пытался сделать репортаж о сегодняшней жизни на полуострове и еле сумел выехать в родной Херсон.
И третий — Людмила Горделадзе, директор киевского кинотеатра Жовтень, который очень активно демонстрирует отечественные фильмы. Взгляд представителей разных кинопрофессий на украинское кино, мне кажется, будет очень интересным.
Что касается международного жюри, то пока могу сказать лишь о его украинских участниках. Во-первых, это Анатолий Матешко. И второй режиссёр, которого мы пригласили и не теряем надежды, что он сможет физически принять участие в работе жюри, — Олег Сенцов.
— Вряд ли у него получится.
— Это уже становится печальной традицией — пустой стул для Олега [пребывающего в московском СИЗО по обвинению в терроризме] был и в жюри фестиваля в Сан-Себастьяне. Сенцов для нас человек не чужой. В своё время он, никому не известный парень из Симферополя, принёс нам фильм Гамер. Сначала мы подумали — ну, наверное, любительское кино. Посмотрели и, при всём несовершенстве, сразу увидели зерно таланта. И сделали тогда украинскую премьеру этой картины.
— Какой фильм выбрали для открытия Молодости-2014?
— Мы долго думали, что показать во Дворце Украина — в зале на 3,5 тыс. мест — 25 октября, в «день тишины» накануне выборов. Что нужно стране, которая находится в такой ситуации, как наша? Фильм о Майдане или АТО? Но о Майдане практически всё уже было показано… Возможно, в такой напряжённый день, наоборот, надо что-то более лёгкое и развлекательное. И мы выбрали замечательную французскую картину Три сердца. Это большая красивая мелодрама с блестящими актрисами — Катрин Денёв, Шарлоттой Генсбур и Кьярой Мастроянни. Здесь и смеются, и плачут, одним словом — живут.
Что посмотреть на Молодости
По просьбе Корреспондента Андрей Халпахчи назвал три фильма из уже подтверждённой фестивальной программы, на которые стоит обратить особое внимание
Брати. Остання сповідь
Этот украинский фильм – участник основного конкурса. Драма Виктории Трофименко о двух братьях, всю жизнь конкурировавших друг с другом, отмечена призами ММКФ и Киношока. Кроме фестивалей у ленты будет и прокатная судьба: Молодость выступает как дистрибьютор картины, выпускающий её в отечественный прокат
Невесты
Прежде чем попасть на главный конкурс Молодости, этот грузинский фильм был показан на Берлинале, а также оказался в конкурсной программе нью-йоркского фестиваля Трайбека. Жёсткая драма режиссёра Тинатин Кайришвили рассказывает о взаимоотношениях влюблённых, которых разделила тюрьма
Потоп
Фильм Ежи Гофмана по одноимённому роману Генрика Сенкевича, снятый в 1974 году, до сих пор остаётся рекордсменом Польши по кассовым сборам. Сейчас картину готовят для повторного проката. Её не просто реставрировали, а сделали из пяти часов и двух частей трёхчасовую версию с новым монтажом – современным и динамичным
***
Этот материал опубликован в №40 журнала Корреспондент от 10 октября 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.