4.000 писем, 13 детей и 40 лет пылкой страсти - такой была история любви короля и королевы, разыгравшейся в Галичине.
Романтические девушки любят романы Александра Дюма или Вальтера Скотта — дворцовые амуры в декорациях Франции или Шотландии не зря были экранизированы множество раз. Между тем Украина тоже может похвастать историей по-настоящему большой королевской любви, пишет Ирина Пустынникова в №6 журнала Корреспондент от 13 февраля 2015 года.
Место действия – Львовщина середины XVII века. Декорации – Олеский, Золочевский и Яворовский замки. Действующие лица – легендарный король Речи Посполитой Ян III Собеский и МарияКазимира Луиза де ла Гранж д’Аркьен, или просто Марысенька, как ласково называют её поляки.
В пятницу пополудни, 17 августа 1629 года, над Олеским замком бушевала гроза, а у его стен — татарский отряд. Под аккомпанемент вражеских криков и дождя 22-летняя русинская магнатка София Теофилия Данилович родила своего второго сына.
Только повитуха положила младенца на чёрный мраморный стол, как грянул особенно сильный раскат грома. Стол раскололся, повитуха оглохла на одно ухо — после таких выразительных знаков со стороны Фатума никто не сомневался, что новорожденному Яну суждено стать великим человеком.
Мальчику повезло родиться в семье краковского каштеляна Якуба Собеского, хозяина Золочевского, Поморянского, Яворовского и Олеского замков
Мальчику повезло родиться в семье краковского каштеляна Якуба Собеского, хозяина Золочевского, Поморянского, Яворовского и Олеского замков, а также храброго воина, противостоявшего мусульманам. Дед новорождённого по материнской линии, Ян Данилович, был львовским каштеляном и одним из самых видных русинских (читай — украинских) шляхтичей начала XVII века.
Детство Ян провёл в родовом замке Жолкев (нынешняя Жовква). Будущий король получил блестящее образование, интересовался астрономией и архитектурой, знал кроме родных языков латынь, французский, немецкий и немножко турецкий, татарский и греческий.
Он рос, впитывая культ предков, бесстрашных воинов — в жестоком XVII веке по-другому и быть не могло. Одной из первых фраз на латыни, прочитанных будущим королём, стала эпитафия на надгробии гетмана Станислава Жолкевского – гордый прадед Яна на тот момент был единственным европейцем, взявшим российскую столицу. Надпись гласила: O, quam dulce et decorum est pro patria mori (О, как сладко и достойно умирать за родину).
В декабре 1645-го, когда 16-летний Ян учился в Кракове, из Франции в Польшу потянулся караван карет и повозок. Через заснеженные Нидерланды и Германию направлялась на край цивилизованного мира 35-летняя принцесса мантуанская Людовика Мария Гонзага, везя за собой имущество и свиту.
В свите была четырёхлетняя Мария Казимира д'Аркуин, дочь родовитого, но бедного капитана королевской гвардии и монаршей гувернантки. В Версале шептались, что большеглазая девочка – внебрачная дочь будущей польской королевы Людовики Марии и её фаворита Конде. Кляузу об этом кто-то из доброжелателей отправил даже жениху, Владиславу IV.
Но болезненный монарх на сплетни не обращал внимания. У невесты, подобранной для польского короля кардиналом Мазарини, было несколько громких романов, но приданое в 700 тыс. экю позволяло закрыть глаза на её бурную молодость. К тому же будущему суженому ещё и одолжили 700 тыс. злотых – этот долг польский монарх так никогда и не вернул.
Владислава заочно обвенчали с Людовикой Марией ещё до её приезда – 5 ноября 1645 года. Отсутствующую невесту у алтаря заменил шляхтич Кшиштоф Опалинский. В те времена монархи нередко женились заочно: от имени невесты выступало доверенное лицо, а по её приезде церемонию повторяли.
Путешествуя в карете по заснеженным просторам, мантуанская принцесса вряд ли подозревала, что станет главной героиней сразу двух королевских свадеб. Овдовев в мае 1648-го, энергичная дама, иногда даже командовавшая польскими войсками, через год выйшла замуж за нового короля Речи Посполитой, Яна Казимира.
Ну а другая пассажирка каравана, хрупкая четырёхлетняя девочка, тем более не догадывалась, что пройдут годы и польский трон достанется ей. А следом потянется шлейф из легенд и былей о самой романтичной любви монаршей пары в центре Европы.
Эпистолярный адюльтер
Ян впервые увидел французскую красавицу в 1655 году в королевском дворце в Варшаве: ему было 26 лет, ей – 14. Любовь вспыхнула мгновенно и не угасала до старости. Между тем по иронии судьбы через два года Марысенька вышла замуж за другого.
Навещая свою мать в имении в Пелашковичах около Замостья, Ян не раз встречал в городе француженку с мужем – крайне непривлекательным князем Яном Замойским (Себепаном). Страдающий подагрой пьяница и гуляка имел лишь два достоинства - смелость в бою да крупнейшее состояние в стране, которое он щедро разбазаривал на женщин и пиры.
Замуж девица вышла поспешно. В то время король Ян Казимир завёл интрижку с фрейлиной Шонфельд. Королева какое-то время смотрела на измену мужа сквозь пальцы, но позже пригрозила, что отправит фрейлину восвояси. Король решил любовницу выдать замуж за князя Замойского, но Мария Людовика подсуетилась и предложила в жёны князю другую кандидатуру.
Очарованный 17-летней красавицей, Замойский предложил Марысеньке не только руку и сердце, но и наследство в 1 млн талеров плюс 12 тыс. талеров ежегодно на мелкие расходы
Очарованный 17-летней красавицей, Замойский предложил Марысеньке не только руку и сердце, но и наследство в 1 млн талеров плюс 12 тыс. талеров ежегодно на мелкие расходы. Свадьба была роскошной – только токайского вина было выпито 300 бочек.
За деньги супруге приходилось терпеть целый гарем княжеских одалисок и постоянное отсутствие мужа. Дети у пары умирали во младенчестве. Статный сосед Собеский иногда скрашивал одиночество Марии Казимиры, подбрасывая письмо за письмом в жерло эпистолярного романа, называя соседку «прекрасной Астреей» и «королевой сердца».
В 1660-м отношения прервались почти на год: осмелевший Ян позволил себе лишнего, чего француженка стерпеть не смогла. Искупил свою вину влюблённый с помощью карлика Мышки, подаренного Марысеньке.
Переписка завязалась вновь, становясь всё интимнее. Свои чувства влюблённые шифровали, называя «апельсинами». Вспыльчивого Яна француженка называла Порохом. Просьбе Марии Казимиры сжигать её письма по прочтении он не внял. В 1661 году, во время очередной встречи, пара обменялась кольцами.
Роман сына с иностранной вертихвосткой и модницей (говорят, именно Мария Казимира ввела в Речи Посполитой моду на обширные декольте) очень не нравился матери Яна Теофилии
Роман сына с иностранной вертихвосткой и модницей (говорят, именно Мария Казимира ввела в Речи Посполитой моду на обширные декольте) очень не нравился матери Яна Теофилии. Она была категорически против союза сына с иностранкой – русинская магнатка вообще с недоверием относилась ко всему чужеземному. Чем закончились эти отношения, Теофилия не узнала - умерла в ноябре 1661 года в Жолкеве.
Князя Замойского в апреле 1665-го доконал сифилис – бич того времени. 24-летняя бездетная вдова вызвала в семействе Замойских подозрения: не «помогла» ли она мужу отправиться на тот свет? Но вскрытие следов яда не обнаружило.
Роман популярного среди шляхты Собеского со своей протеже был на руку Марии Людовике. «Случайно» поймав влюблённых на горячем во дворце, королева потребовала от Яна либо жениться на Марысеньке, либо покончить с собой. Ян тут же выбрал первый вариант: кто-то из свиты разбудил священника, который тайно пару и обвенчал в присутствии королевы.
Тайное быстро стало явным: о церемонии прослышали в Замостье, и когда свежеиспечённая вдова через несколько дней приехала исполнить оставленные мужем в завещании пожелания, то наткнулась на запертые ворота. Возмущённая, она спросила охранника, знает ли он, с кем имеет дело. Тот ответил: «Да, знаю, - с госпожой Собеской».
Родня покойного воспользовалась ситуацией. Мария Казимира получила не обещанные мужем 800 тыс. злотых наследства, а лишь 450 тыс. – тоже немалые по тем временам деньги.
Впереди – 30 лет вместе. Будущее принесёт войны, походы, коронацию и триумф под Веной
Пятидневная свадьба Яна и Марии Казимиры в июле 1665 года уже не была костью поперёк чьего-либо горла. Впереди – 30 лет вместе. Будущее принесёт войны, походы, коронацию и триумф под Веной. Правда, первая попытка Яна стать королём провалится: в 1668-м на трон взойдёт ненавистный супругам Михаил Корибут Вишневецкий. Гоноровый Собеский, тогда уже великий коронный гетман, будет не только игнорировать королевские распоряжения, но даже называть монарха обезьяной.
Жена в то же время отправилась поправлять здоровье на историческую родину. Собеский дал ей несколько чистых листов бумаги со своей подписью – заключать от его имени союзы и договоры. Привезённые из Франции Марысенькой 30 тыс. злотых пошли на военную кампанию мужа против турок.
За день до победной битвы под Хотином 11 ноября 1673 года умер король Михаил, что открыло победителю Собескому дорогу к польской короне. Марысенька принимала горячее участие в «избирательной кампании» мужа: трон Речи Посполитой не переходил по наследству - короля выбирала знать. Рёв шляхты Vivat Joannes Rex! (Да здравствует король Ян!) разнёсся над Варшавой 21 мая 1674-го.
Каменные свидетели любви
Он писал ей щемящие, нежные письма — очень длинные и очень часто. Всего их было написано около 4 тыс. Из 300 опубликованных королевских эпистол 80 послано из Галичины. Перепиской заполняли разлуку, но Марысенька часто сопровождала супруга в его поездках по стране. Путешествовать вельможная пара любила ради самого процесса, не обращая внимания на то, сколько хлопот такие поездки создавали для двора.
Немало времени супруги проводили в одной из любимых резиденций Яна ІІІ – в Яворове
Немало времени супруги проводили в одной из любимых резиденций Яна ІІІ – в Яворове. Тут монарх работал в своем кабинете с голубым потолком, тут после венской победы над турками принимал иностранных послов и закатил огромный пир 6 июня 1684 года. Стены дворца украшало трофейное оружие, захваченное в памятном венском бою.
Сейчас от бывшего замка осталось скромное строение на территории местной воинской части. А в XVII веке резиденция могла похвастать не только симпатичным парком, украшенным мраморными статуями, вольерами для животных и даже маяком на небольшом островке посреди пруда, но и отдельным помещением-купальней, где ванны напоминали фонтаны, — своеобразные джакузи того времени.
Марысенька в Яворове останавливалась в одной из четырёх «фарфоровых» спален — стены комнаты были выложены фаянсовыми изразцами. В отдельном павильоне резиденции жила старшая сестра королевы, маркиза де Бетюн. Старую резиденцию Собеских потом долго использовали в качестве своеобразного отеля для королей: в 1703 году тут останавливался польский король Август ІІ, в 1704-м — шведский монарх Карл ХІІ, а в 1711-м – российский царь Пётр І.
Мария Казимира родила королю 13 детей, из которых до взрослого возраста дожили лишь четверо – так аукнулся бедной женщине первый муж и его сифилис
Мария Казимира родила королю 13 детей, из которых до взрослого возраста дожили лишь четверо – так аукнулся бедной женщине первый муж и его сифилис. Смерть каждого ребенка вгоняла её в депрессию. Матерью Марысенька была гиперзаботливой, особенно к сыновьям, что крайне не нравилось её мужу.
Правда, той же чрезмерной заботой она окутывала и любимого, и если Ян заболевал, теряла сон и не отходила от его кровати. А когда супруг был где-то далеко, в походе, не забывала попросить его в письме теплее одеваться.
Король даже спустя десятилетия будет обожать свою любимую Марысеньку, избегая измен и соблазнов. А вот двор... Злые языки шептали за спинами монархов: «Марыся руководит Яном, а уж Ян – Польшей». Королеву откровенно не любили: происхождение недостаточно благородное, иностранка, домой в Париж выбирается инкогнито, называя себя маркизой де Жолква, казну изредка опустошает, как саранча...
Королеву откровенно не любили: происхождение недостаточно благородное, иностранка, домой в Париж выбирается инкогнито, называя себя маркизой де Жолква, казну изредка опустошает, как саранча
Даже тот факт, что Мария Казимира была кумой Короля-Солнца, Людовика XIV, крестившего её сына Якуба, не помог. Шляхта знала, что супруга уговаривала Яна переехать во Францию, где ему обещали титул маршала и орден Святого духа. Незадолго до коронации улицы Варшавы были оклеены плакатами, на которых изображалось фальшивое родословное дерево мадам д'Аркуин.
Мария Казимира доводила до безумия знать Речи Посполитой, лавируя между бесконечными пересудами и интригами. Гордой и умной королеве нужно было хоть иногда почувствовать себя в безопасности и покое. Для уединения она выбрала одну из резиденций Собеских – замок в Золочеве, вотчину тестя.
Якуб Собеский, тщеславный магнат, оставил память о себе на каждом углу замка. На пятиконечные бастионы насажены сторожевые башни, украшенные плитами с гербами и буквами JSKKSK (польская аббревиатура, означающая Якоб Собеский, коронный кравчий, староста красноставский).
Но француженка превратила суровый замок в уютное местечко. Окна её покоев выходили на внешнюю сторону крепости, где стояла охрана, - именно с этой стороны в стене были потайные лестницы в замковую казну. А ключи от казны носила при себе именно госпожа.
Особая гордость Золочевского замка – туалеты. Нужники во времена Марии Казимиры были большой редкостью. А золочевские – ещё и сделаны так мастерски, что их изучали и современные специалисты
Особая гордость Золочевского замка – туалеты. Да, именно банальные нужники во времена Марии Казимиры были большой редкостью. А золочевские – ещё и сделаны так мастерски, что их изучали и современные специалисты.
В 1690-х годах на волне моды на всё восточное появился непривычный для Галичины Китайский дворец. И пусть искусствоведы пожимают плечами, не находя в сооружении черт восточной архитектуры, надо признать, фантазия местных зодчих, которые ни разу не были за Китайской стеной, породила своеобразно-изысканное здание.
Сегодняшние экскурсоводы любят пощекотать нервы туристок, описывая дух королевы — Белую госпожу. Привидение якобы видели в Золочеве неоднократно. Легенды даже голословно утверждают, что Мария храбро защищала Золочевский замок во время турецкой осады.
В 1696 году Ян III, победитель турок под Веной, умер, оставив свои галицкие замки любимой жене. Но Мария не стала жить в этих стенах
В 1696 году Ян III, победитель турок под Веной, умер, оставив свои галицкие замки любимой жене. Но Мария не стала жить в этих стенах. Неприязнь к ней среди шляхты никуда не исчезла, поэтому исчезнуть решила она сама - сначала перебралась в Рим, затем поселилась во французском замке Блуа.
Оттуда Мария Казимира интересовалась судьбой своих имений, ежегодно получая отчёты и доходы. Когда во время Северной войны в Галичине хозяйничали российские войска, королева была очень недовольна.
А ещё говорили, что, увидев прохладную реакцию королевича Якуба на смерть отца, Мария приказала сделать детальное описание королевского имущества, чтобы Якуб не разворовал его. Доходило до трагикомичного: королева просила не надевать на покойника корону, чтобы сын не выкрал драгоценность из гроба.
Умерла Мария Казимира у себя на родине, во Франции, в 1716-м. В следующем году тело её перенесли из часовни Святого Евстафия в Блуа в варшавский костёл капуцинов — туда же, где похоронен её любимый Ян. Любители путешествий даже после смерти совершили совместную поездку: в 1733 году их останки перевезли в краковский замок Вавель.
***
Этот материал опубликован в №6 журнала Корреспондент от 13 февраля 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент,опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.