Нардеп Владимир Олейник объяснил Корреспонденту, какого контроля над властью хотят украинцы и почему предстоящие выборы президента не смогут вывести страну из кризиса.
Один из главных спикеров Партии регионов, Владимир Олейник, в последнее время почти не выступал с заявлениями. В отличие от ряда своих однопартийцев, он не стал “посыпать голову пеплом” и при этом вовсю ругать предыдущую власть. Но к власти нынешней, по мнению Олейника, сегодня претензий куда больше.
— События на востоке страны заставляют все чаще звучать слово “война”. Что сейчас может сделать власть, чтобы погасить этот пожар, если предполагать, что ситуацию умело и целенаправленно разжигают внешние силы?
— Легко искать виновных со стороны. Во всем виноваты в первую очередь мы сами. К большому сожалению, Украина стала не субъектом, а объектом международной политики. Сначала мы видели вмешательство со стороны США и Европы во время Майдана. Отдельные политики приезжали в Киев и призывали к такому, за что мы бы в их странах были привлечены к ответственности.
Я помню эпизод, когда депутаты Европарламента поставили на Майдане свои палатки. Мог бы я, как депутат Верховной Рады, приехать в Польшу, Бельгию и сделать то же самое? Это было бы прямым вмешательством во внутренние дела другой страны. Я уже не говорю о телефонных звонках, в которых мы слышали, как высокопоставленные чиновники США вели разговоры о кадровой политике в Украине.
— Но сегодня вопросов гораздо больше к России, чем к Западу.
— На том этапе не было зеркального ответа со стороны России. В период Майдана Россия занимала позицию невмешательства во внутренние дела Украины. И, возможно, этим воспользовались другие силы. А сейчас она пытается защитить свои интересы в Украине. Так же, как я бы хотел, чтобы наши национальные интересы защищались в России. Ведь там живет значительная часть украинцев. Мы должны заботиться о них: какие у людей возможности для развития собственной культуры, языка, не нарушаются ли их национальные интересы.
Так и Россия — когда она увидела проблемы с защитой интересов русскоязычного населения, она не смогла остаться в стороне. Хотел бы я посмотреть на реакцию Соединенных Штатов если бы здесь проживали 30-40% американцев и были бы в чем-то нарушены их права. Седьмой флот уже давно стоял бы даже не в Черном море, а в Киеве на Днепре.
— Вы говорите о языковом вопросе, который давно стал предметом для политических спекуляций, не более.
— Этот вопрос не надуманный, иначе его бы никто не поднимал. Я украинец и хочу, чтобы все у нас говорили на украинском языке. Хотя как гражданин я понимаю, что надо дать возможность другим гражданам, исконно проживающим на территории нашей общей страны, — неукраинцам по происхождению — знать и развивать язык своих родителей, свои традиции. Государство должно способствовать этому. К тому же значительная часть украинцев разговаривает на русском. Нужно не забыть и интересы других национальных меньшинств — венгров, румын, поляков и т. д.
Как решить этот спор? В какой-то мере мы в свое время сняли этот вопрос, приняв закон о языках. Но первое, что сделала нынешняя власть (придя при этом к власти неконституционным способом), — отменила языковой закон. А закон этот поддерживал хрупкий баланс. В результате вместо того, чтобы “сшивать” Украину, власть добавила новых проблем. И реакция была мгновенной — как в Крыму, так и на юго-востоке. Если мы хотим сохранить целостность государства и наш суверенитет, необходимо найти разумный компромисс. Придется сделать выбор: два языка — одна страна или один язык — две страны. Мир или гражданская война!
— Аннексия Крыма Россией, по-вашему, процесс необратимый?
— Когда об этом заходит речь, я в первую очередь предпочитаю посмотреть на вопрос под другим углом: не “как Россия забрала Крым”, а “как мы отдали Крым”.
Революция всегда ослабляет центростремительные связи в государстве. Одним из последствий Октябрьской революции 1917 года была потеря Россией Финляндии, Польши и многих других территорий. Увидев, что центр ослаб, они начали отходить.
Так и сейчас. Когда произошла революция и новая власть заметила, что в Крыму есть определенные проблемы, надо было туда ехать. И сказать, что русский язык будет официальным, что произойдет децентрализация власти, при которой Киев не будет навязывать автономии своих чиновников. Сняли бы все напряжение. Для меня, как и для всех патриотов Украины, уход Крыма — личная трагедия. Но те, кто обещает завтра одним махом вернуть Крым, — либо авантюристы, либо идиоты.
— Выборы президента, которые должны состояться 25 мая, как раз могут, по идее, снять напряжение.
— В случае если бы они прошли на всей территории страны, была обеспечена законность, демократичность. К сожалению, этого не видно. В равных ли условиях находятся кандидаты? Нет. Некоторых могут не пустить на какую-нибудь встречу, забросать яйцами или облить зеленкой. Что это такое, когда бьют кандидата? Преступление. Но кто наказан, где закон?
Далее. Странная логика. Телегу ставим впереди лошади, а потом будем спрашивать, почему она не движется. Нужно менять систему, а не лица. А то у нас в мае пройдут выборы президента, а осенью мы изменим Конституцию, где предполагается урезать полномочия главы государства. Так кого и с какими полномочиями мы выбираем? Вспомните разницу между полномочиями Виктора Януковича в 2004 году и 2010-м, когда появилось сомнительное решение Конституционного суда. Сейчас говорят, что выборы будут легитимными, даже если они пройдут на одном участке. Президентом какой страны в таком случае станет этот человек — одного-единственного села?
Люди будут голосовать за кандидата, оценив пункты его программы, а осенью он уже может оказаться не в состоянии выполнить свою программу. Поэтому сначала нужно внести изменения в Конституцию, а потом избирать президента с соответствующими полномочиями. По нынешней схеме президент может что-то пообещать, а осенью у него полномочия для выполнения обещаний уже отберут. Чего граждане смогут потребовать с такого главы государства? Это же обман народа.
— Но ведь это не помешает новоизбранному президенту пролоббировать новое изменение Основного закона.
— Ко всем жителям политического олимпа есть большое недоверие. Чтобы нейтрализовать этот эффект, давайте примем закон о Конституционной ассамблее. Это классика. Соберем не случайных людей, а юристов с соответствующими знаниями и опытом управления, чтобы они провели дискуссии по всем направлениям: по местному самоуправлению, по полномочиям президента... Ключевое требование: члены ассамблеи не должны иметь права в течение минимум двух сроков избираться во власть, чтобы не писали нормы закона под себя.
И на следующем этапе эта дискуссия должна носить уже всеукраинский характер — чтобы обсуждение шло в каждом селе. Люди должны понимать, что они меняют и на что.
Главная ошибка и прошлой и нынешней власти — сегодня решаются вопросы, которые стояли еще вчера. А нужно решать те, что возникнут завтра.
— Какие вопросы стояли вчера и остались нерешенными?
— Языковой вопрос, нейтральный статус Украины. В данный момент власть говорит не о втором госязыке, о чем мечтают люди, а всего лишь об официальном статусе русского языка. Народ не в восторге от этого. Потеряли много времени, много людей...
Сейчас первым делом нужно остановить все силовые варианты. И отбросить двойные стандарты: одних называют сепаратистами, других — патриотами; одних разоружают, других — нет; одним ставят в вину, что захватили незаконно здания, другим — попускают. К сожалению, Киев для отдельных регионов превратился из матери в мачеху, поделившую детей на своих и чужих.
А граждане хотят сами себе выбирать власть и чтобы власть была им подконтрольной. Они не хотят, чтобы было, как до этого: пришел один президент — привел кадры из Днепропетровска, другой — из Хоруживки, третий — из Донецка. Они хотят видеть на этих должностях честных, умных, справедливых людей.
Поэтому очень остро стоит проблема децентрализации власти — вопрос, до какой степени. Народ часто пугают словом “федерализм”, но даже не каждый политик понимает все тонкости понятия. Главное, чтобы было единое государство. И федеративное государство — это единая страна. Не распадаются ведь Германия или США, которые являются федеративными.
И надо научиться слушать и слышать друг друга. Я думаю, и Майдан был за это, и Донецк и Луганск сейчас. Каков ключевой приоритет государства? Территориальная целостность. Если поступиться чем-то другим, завтра придут дети, внуки — они разберутся с проблемами. Но если утратить территориальную целостность и независимость, исправить ошибки будет невозможно.
***
Этот материал опубликован в №17 журнала Корреспондент от 5 мая 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.