Корреспондент: Уголовно наказуемые продажи. Как Одесса стала одним из центров нелегальной торговли импортными товарами в СССР – архив

С конца 1950-х годов Одесса, благодаря своему порту и предприимчивости местных жителей, превратилась в один из центров нелегальной торговли импортными товарами в СССР, - пишет Виктор Савченко в рубрике Архив в № 5 журнала Корреспондент от 10 февраля 2012 года.

Относительно свободный доступ к импортной одежде, технике, сигаретам – вот что в 1960-х годах стало привлекать в Одессу модников и перекупщиков.

Во второй половине 1950-х Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, возобновил активную торговлю с иностранцами, и южный портовый город превратился в настоящие ворота для торговли, туризма и контрабанды. Этому способствовали наплыв иностранных туристов, активность отечественных моряков, бывающих в загранкомандировках, а также давние традиции одесских контрабандистов. К тому же после смерти Иосифа Сталина и расстрела его соратника, Лаврентия Берии, советские органы госбезопасности несколько ослабили свой контроль над гражданами.

Во второй половине 1950-х Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, возобновил активную торговлю с иностранцами, и южный портовый город превратился в настоящие ворота для торговли, туризма и контрабанды

Стимулом для появления в Одессе фарцовщиков, то есть, людей, скупавших вещи у иностранцев и перепродававших их соотечественникам, стал значительный спрос на импорт. К тому времени в СССР окрепла прослойка обеспеченных людей – крупные чиновники, директора предприятий, армейские чины, работники торговли, спекулянты и прочие, – готовых отдавать приличные деньги за приобщение к западным благам. Да и  среди советской молодежи проснулся интерес ко всему западному.

Поэтому на юг Украины потянулись многочисленные перекупщики, главной Меккой которых стал одесский толчок – промтоварный рынок, который находился тогда в пригороде Одессы с романтическим названием Бугаевка. Здесь, у стен 3-го еврейского кладбища, множество продавцов стелили на асфальт старые газеты, раскладывали на них свой товар – старые вещи. Но это было лишь для отвода глаз.

Одессит Леонид Фридман, сам в прошлом фарцовщик, а теперь преуспевающий бизнесмен, смеясь, уверял, что здесь можно было купить буквально все: "Любую контрабанду. Остряки говорили, что можно было достать на толчке и атомную бомбу, и Орден победы румынского короля! Сюда приезжали со всего Союза! По толчку сновали юркие молодые люди, пытавшиеся впихнуть свой товар. Цены там были немалые: фирменный диск Битлов или Элвиса - половина зарплаты инженера!".

С тех пор и до самого конца советской эпохи Одесса вместе с Москвой, Ленинградом и Ригой была одним из центров фарцовки в СССР.

Шмоточная столица

О том, что в Одессе поселилась "фарца" жители Советской Украины узнали 3 марта 1960 года. В этот день в газете Правда Украины, печатном органе ЦК Компартии Украины, появилась статья под хлестким заголовком Трутни.

Авторы писали, что "в нашем трудолюбивом советском улье встречаются порой люди, которые своим поведением напоминают прихлебателей-трутней". Речь шла об одесских фарцовщиках.

Общеукраинская "слава" ударила по престижу местного руководства и силовиков. Прежний глава одесского обкома партии даже покинул свой пост. А новое начальство, засучив рукава, бросилось искоренять "антисоциальные, паразитические элементы, мешающие строить коммунизм".

Общеукраинская "слава" ударила по престижу местного руководства и силовиков. Прежний глава одесского обкома партии даже покинул свой пост.

Бороться было с чем. Фарцовка по-одесски была многоликой и многоуровневой.

Уровень первый – юные барышники, клянчившие у иностранцев жвачки, галстуки, сигареты. В Одессе действия таких юнцов, менявших пионерские и комсомольские значки на жвачку, называли "стоять на аске" (от анг. аsk – спрашивать).

Посерьезней вели дела советские моряки и люди, работавшие за границей. За свой труд в капстранах они получали чеки – так называемые боны, на которые можно было покупать дефицитные импортные товары в чековых спецмагазинах. Часто жены моряков или они сами продавали боны на черном рынке, порой прямо под такими магазинами. За 1 руб. бонами фарцовщики давали 10-12  советских рублей. Отоварившись, дельцы перепродавали импортный товар втридорога.

Именно эти "паразитические элементы" были частью мира настоящих асов фарцовки. Такие фарцовщики сбивались в команды по 5-20 человек - один носил товар, другой продавал, третий отслеживал покупателей и милиционеров. Команды делили между собой лакомые территории: гостиницы системы Интуриста, спецмагазины, припортовую территорию, туристический центр города. В эту сеть были вовлечены бармены, официантки, работники гостиниц и гиды.

Фарцовщики сбивались в команды по 5-20 человек - один носил товар, другой продавал, третий отслеживал покупателей и милиционеров

Одеждой, привезенной из-за границы, и валютой занималась и "элита" - одесские проститутки, обслуживающие иностранных гостей. В 1960 году органы взяли на учет 28 таких жриц любви, а к 1966-му список вырос до 500 женщин, что сделало Одессу лидером по этому показателю в Советской Украине. В валютные проститутки шли женщины из самых разных семей - была даже 19-летняя дочь институтского преподавателя музыки, к тому же члена КПСС.

Проститутки "подбирали" моряков, дежуря на подступах к порту, и просили за свои услуги вещи или от $ 20 до $ 50 ($1 на черном рынке тогда стоил 2,5-3 руб.). Среди их клиентов были не только моряки, но и другие иностранцы: туристы, студенты, курсанты военных училищ, которых в Одессе тогда хватало.

Борьба с фарцовщиками

Одесситов на путь незаконной торговли импортными дефицитными товарами толкала необычайная выгодность подобных операций. Ведь прибыль могла составлять более 200%. При том, что уже на одесском Толчке цены были кусачие: особенно модный в те времена джинсовый костюм - куртка и брюки - стоил 300 руб., или три зарплаты начинающего специалиста. А женская косметика или нейлоновая рубашка – 50 руб. Если же все это удавалось увезти в советскую глубинку, цена вырастала в разы.

В 1961 году по всему этому бизнесу был нанесен удар. Одесские правоохранительные органы расследовали дело против 13 "спекулянтов контрабандными товарами иностранного производства". Возглавлял эту группу, по данным МВД, капитан дальнего плаванья Михаил Мережинский. Среди его сообщников были моряки и сбытовики – те, кто первыми решился возить контрабандный товар по городам СССР, продавая там модные нейлоновые изделия, плащи, плюшевые ковры, импортное дамское белье. В Ереване, Тбилиси или на Крайнем Севере все это стоило на 150-200% выше, чем в Одессе.

Одесситов на путь незаконной торговли импортными дефицитными товарами толкала необычайная выгодность подобных операций. Ведь прибыль могла составлять более 200%

Следствие обнаружило, что с группой моряков была связана и группа рыночных спекулянтов некоего Каракушана. Органы задержали 22 фарцовщика, работавших на этого человека, которые скупали иностранные товары не только у советских, но и у иностранных моряков, а также туристов.

После процесса "13-ти" многочисленные одесские моряки и морячки стали опасаться торговать импортными товарами на рынках, предпочитая сбывать привезенные из рейса вещи по знакомым или продавать весь свой товар профессиональным оптовикам-фарцовщикам, которые находились "под крышей" властей.

То, что высшие чиновники не брезгуют подобными заработками, доказал новый процесс над фарцовщиками, взбудораживший город в 1971 году. Тогда на скамье подсудимых оказались около двух сотен различных чиновников и руководителей. Среди них был даже председатель одного из райисполкомов Одессы – некто Булавко, которого приговорили к расстрелу. Среди других осужденных оказался председатель Одесского исполкома Н. Павлов (получил 13 лет лагерей с конфискацией), первый зампред горсовета В. Баленков (семь лет лагерей с конфискацией). На пять-восемь лет осудили группу руководители управлений горсовета, финотделов райисполкомов и треста ресторанов, директоров ресторанов, фабрик, нескольких заведующих магазинами.

На пять-восемь лет осудили группу руководители управлений горсовета, финотделов райисполкомов и треста ресторанов, директоров ресторанов, фабрик, нескольких заведующих магазинами.

Жесткость по отношению к фарцовщиками базировалась не только на желании искоренить коррупцию, но и на идеологии. В 1961 году на очередном съезде ЦК КПСС депутаты приняли идеологический документ со знаменательным названием Моральный кодекс строителя коммунизма. В нем провозглашалась непримиримость к тунеядству и стяжательству, а также указывалось, что в новом мире нет места людям, "преклоняющимся перед Западом".

Тем не менее таких хватало. В одном из обзоров настроений молодежи 1968 года, сделанных в КГБ, отмечалось, что в Одессе студенты слушают Голос Америки и музыку с импортных дисков, которые можно купить на так называемой музыкальной бирже - в 100 м от Дерибасовской. Эту знаменитую одесскую улицу местные стиляги окрестили Бродвеем.

"Одесса вообще любит вещи, стремится быть одетой с иголочки, и поэтому свободное время многих студентов занимают экскурсии на толчок, топтание на бирже, - сообщал в этом обзоре анонимный информатор КГБ. - На подавляющее большинство Запад действует непосредственно через вещи, машины и этикетки".

Однако ни уголовные процессы, ни идеологическая борьба не смогли искоренить фарцу.