В Киев едет Борис Березовский, самый известный анти-Путин, почти мифический персонаж современной российской истории
Живая легенда российского капитализма, скандально известный Борис Абрамович Березовский, который живет в Лондоне с 2000 года, готов переехать в Украину. На своей родине, благодаря стараниям политиков, сатириков, кинематографистов и власти, он стал почти мифом. В западном мире Березовский получил статус политического беженца из-за конфликта с президентом России Владимиром Путиным, которого, как писала пресса, он сам и породил в то время, когда имел беспрецедентное влияние на Кремль.
Даже находясь в Британии, неугомонный бизнесмен играет активную роль в российской и украинской политике. На прошлой неделе он способствовал выезду Николая Мельниченко, автора тайных записей в кабинете экс-президента Украины Леонида Кучмы, из Варшавы в безопасный Лондон.
О большой политике, бизнесе и своих украинских планах Березовский, находясь в Лондоне, рассказал Корреспонденту
- Почему Вы помогаете Мельниченко?
- Я его знаю достаточно давно. В первый раз он обратился ко мне года два назад, когда оказался в Америке, и, по его словам, все о нем забыли. И ему, буквально, с одной стороны не было на что жить, а с другой — он хотел расшифровать те материалы, которые у него были, и придать им юридический статус. Мельниченко обратился в Фонд гражданских свобод, который я создал в 2001 году. И фонд помог и ему, и чтобы эти материалы были расшифрованы и прошли экспертизу на подлинность.
После этого я с ним несколько раз встречался, когда он иногда появлялся в Лондоне, но никаких специальных вопросов мы не обсуждали.
А потом он неожиданно позвонил из Варшавы сразу после убийства [Юрия] Кравченко. Сказал, что остался единственным свидетелем по многим вопросам. Прежде всего, по делу Гонгадзе. Мельниченко считает, что его тоже могут убить — он не верит в самоубийство Кравченко — и попросил меня срочно помочь и обеспечить защиту.
Я зафрахтовал самолет, отдал ему охрану. Он приехал в Лондон, пробыл здесь несколько дней.
По моим сведениям, сейчас он находится в Америке. Я читал, что Президент [Виктор] Ющенко собирается с ним встретиться, когда будет в Америке, то есть – в начале апреля. И, насколько я понимаю, у Мельниченко есть адвокаты, и он собирается выступать свидетелем по делу Гонгадзе. И, наверное, по другим вопросам.
- Одной из причин, почему пленки до сих пор не предъявлены в полном объеме, тот же Мельниченко называет то, что на них содержится государственная тайна. А Вы говорите, что Ваш фонд помогал их обрабатывать и расшифровывать. То есть фонду Мельниченко эту тайну доверил?
- Фонд оплачивал расходы, необходимые для дешифровки. А на самом деле работали с этим юристы, которых, как я понимаю, тоже оплачивал фонд. Юристов предлагал Мельниченко. Это означает, что те люди, которые расшифровывали, безусловно, получили доступ, и по-другому быть не может. А насколько они надежны как хранители государственной тайны, вопрос не ко мне, а к Мельниченко.
Из того, что я знаю из этих записей, никакой государственной тайны при мне раскрыто не было. Единственное, что мне удалось, это прочитать, а не прослушать, разговоры, связанные с Гонгадзе, и некоторые, связанные с президентом Путиным. Вот и все.
- Что за охрану Вы предоставили Мельниченко?
- Это профессиональная охранная служба, услугами которой я здесь пользуюсь. Я обратился к ним, и они выделили охранника для того, чтобы Мельниченко смог спокойно лететь из Варшавы.
- Когда Вы планируете приехать в Киев?
- Мне трудно назвать точное время, но это будет в течение нескольких недель.
- Вы консультировались с представителями украинской власти о том, насколько желанным гостем будете?
- Я не проводил никаких консультаций. Считаю, что даже наоборот: если бы я их проводил, то подставлял бы украинскую власть.
Есть заявление министра юстиции вашей страны [Романа] Зварича, где он четко ответил, что этот вопрос надо ставить не с политической точки зрения, а с юридической, с правовой.
С правовой точки зрения нет преград для моего приезда. У меня есть документ политического, именно – политического, беженца. В этом документе абсолютно четко оговорено, что я имею право ездить с ним по всему миру, кроме России. Потому что именно в России осуществляется политическое преследование.
Этот документ основан на Женевской конвенции 1951 года. Украина – член этой конвенции. Таким образом, она должна иметь собственные основания, например, что я совершал какие-то преступления на территории Украины, и что меня потому нужно задерживать или экстрагировать в Россию. Таких оснований нет, поскольку никогда ничего я не имел в Украине: ни бизнеса, никакой деятельности.
С другой стороны, для того, чтобы поехать в Украину, мне нужна виза. Тут возникает вопрос, что мне ее могут в принципе не дать. Но и на этот вопрос господин Зварич дал ответ точный – он сказал: "Почему Березовский должен быть персоной нон-грата, если [Юрий] Лужков не объявляется персоной нон-грата?" А ведь именно он наносил максимальный ущерб Украине, нарушая законы и вмешиваясь в ее политику.
Мне кажется, что в отношении меня не может быть никаких подобных обвинений. Более того, все знают хорошо мою позицию, причем позицию совершенно открытую, в поддержку демократической власти в Украине. Но поддержку без вмешательства в ее внутреннюю политику.
- Вы или Ваши сотрудники каким-либо образом участвовали в оранжевой революции?
- Я дал много комментариев и поддерживал ту революцию, которая происходила в Украине, в частности, Президента Ющенко и всю его команду, и я этого никогда не скрывал.
Но это участие было исключительно на уровне комментариев и идей, которые я в этих комментариях высказывал.
- Правда ли, что одной из целей Вашего приезда в Украину является испытание молодой демократии?
- Знаете, я никого испытывать не собираюсь. Но поскольку многие в России хотят перевести это в политическую плоскость, я считаю, это будет демонстрация независимости Украины от того, что делает российская преступная, с моей точки зрения, власть. Я приезжаю как частное лицо, и, демонстрируя такую независимость, Украина тем самым утверждается, по-моему, как самостоятельное демократическое государство.
- Почему едете именно в Украину?
- Во-первых, вопрос некорректный, потому что это я делаю уже не впервые: я уже был и в Грузии, и в Латвии. Еще причина, – а потому что хочется!
Да я, в общем-то, приезжаю к себе на родину. Я родился в Советском Союзе, в то время, когда Украина, Грузия и Латвия были частью одного государства. Ну, соскучился, вот и езжу по памятным местам.
- Была информация от одного из украинских риэлтеров, что Вы выходили с ним на связь…
- Я – нет, не выходил на связь. Это, видимо, риэлтер вышел на связь для того, чтобы создать себе бренд.
- И за $ 30 тыс. в месяц он для Вас нашел поместье под Киевом…
- Еще раз говорю, что я ни к кому с такой просьбой не обращался.
- Но у Вас в Киеве будет определенная база?
- Да, безусловно, я открою офис в Киеве. Все станет известно в течение ближайших недель.
- Как Вы будете организовывать свой быт?
- Зачем мне думать, как свой быт организовывать, когда у меня есть те люди, которые умеют профессионально это делать.
- Семья приедет с Вами?
- Если туда перееду я, то и жена моя переедет, а как же иначе.
- Ваши планы по поводу Украины и Киева долгосрочные?
- Я планирую много времени проводить на Украине. Но конкретно я не могу сказать, что приеду на год или на месяц. Для этого я должен лучше понять, что сейчас происходит у вас.
- То, что уже произошло в Украине, активизировало интерес к ней со стороны российского и британского бизнеса?
- По моим наблюдениям, интерес повысился чрезвычайно. У меня очень много здесь [в Великобритании] друзей — и англичан, и шотландцев, и ирландцев, — которые просто повалили с различными предложениями и просьбами представить их в Украине, и так далее.
То же, я знаю, и в России. Очень много людей звонят мне оттуда, спрашивают мое мнение, поскольку знают, что я очень активно интересовался происходящим в Украине.
Готовность бизнеса – высочайшая. А для российских бизнесменов она такая еще и потому, что никто больше не верит Путину. Бизнес не чувствует себя защищенным, он уже давно бежит из России. Но если он раньше бежал на Запад, и очень много, кстати, сюда, в Англию, то сейчас огромное число людей побежит в Украину. По разнообразным причинам: и потому что ближе, и потому что понятнее.
Не забывайте, что бизнес российский состоит не только из бизнеса в Москве. Есть люди, которые живут в провинции и вообще ментально не понимают, как можно общаться по серьезным вопросам с иностранцами. А Украина для многих русских не является заграницей.
- А Вы для себя видите коммерческий интерес в Украине?
- Я вижу для себя колоссальный коммерческий интерес, просто еще не сформулировал до конца в какой области. Но то, что я буду пытаться построить бизнес в Украине, – никаких сомнений нет.
- Когда Вы последний раз были в Киеве?
- Последний раз я встречался там с Леонидом Данилычем [Кучмой], когда летел в Москву, и меня снимали с должности Секретаря Содружества Независимых Государств.
- И как Вам Киев?
- Он мне всегда нравился. И уже тогда были видны изменения. Хотя я последние пять лет там не был, но много слышал. Недавно моя жена туда ездила. В Киеве у меня много товарищей, и сегодня тоже.
- Среди них есть политики, бизнесмены?
- Они никак себя не проявляли как политики, и не известны как бизнесмены. Это просто близкие мне друзья.
- Есть ли у Вас какие-либо связи с украинским политическим или бизнес-истеблишментом? Например, были разговоры о Ваших контактах с Юлией Тимошенко?
- С Юлей я встречался пару раз, это происходило несколько лет назад здесь, в Лондоне. Никаких специальных связей у меня с Юлией Тимошенко нет.
- А с крупным украинским бизнесом?
- С [Виктором] Пинчуком я хорошо знаком, но никаких бизнес-отношений у меня с ним нет. Я знаком со многими из вашей, так скажем, элиты. С кем я не знаком, так это, например, с Ринатом Ахметовым. А так – знаю Суркиса, того же Пинчука. Знаю этого, уволили его, он занимался газом, на "б"… Бакай! Но это все – по прежним временам, я никого из них не видел уже пять лет. Знаю, что сегодня они в немилости у власти, правда, с моей точки зрения, есть за что.
Это интервью было опубликовано в № 10 журнала Корреспондент от 19 марта 2005 года