У Путина большие проблемы
Несмотря на то, что трудности Путина внутри страны и за границей нарастают, пока нет никаких признаков того, что он готов сдаться и потребовать мира.
Владимир Путин рассказывал, что развязанная им война в Украине идет по плану, а временно занятые территории – это уже навсегда часть России. Теперь пока армия Путина бежит из Херсона, сам он молчит и отказывается от визита на саммит G20 в Индонезии. У российского диктатора заканчиваются варианты действий касательно Украины, пишет Bloomberg.
Ассоциации с поражениями
Журналисты обратили внимание на то, что Путин не присутствовал, когда его Шойгу и Суровикин объявили о выводе войск из Херсона. Это связано с тем, что “Кремль не горит желанием ассоциировать диктатора с поражениями, которые противоречат его заявлению о присоединении Херсона и трех других украинских территорий навсегда”.
Также риск того, что на саммите G20 Путин столкнется с жесткой критикой за свое вторжение в Украину “перевешивает любую потенциальную выгоду от участия”.
Bloomberg сообщает, что при этом Путин не может рассчитывать на поддержку со стороны китайского лидера Си Цзиньпина или премьер-министра Индии Нарендры Моди.
“Оба подали сигналы недовольства на прошлой неделе: Си предостерег от любого применения ядерного оружия, а министр иностранных дел Индии ясно дал понять в Москве, что развивающиеся страны испытывают “очень острую боль“ из-за того, что конфликт разжигает продовольственную и энергетическую нестабильность”, — сказано в материале.
Bloomberg пишет, что несмотря на то, что трудности Путина внутри страны и за границей нарастают, пока нет никаких признаков того, что он готов сдаться и потребовать мира.
”Его пространство для маневра все равно сужается”, — сказано в статье.
Призыв убить
Один из главных идеологов “русского мира” Александр Дугин после выхода российских войск из Херсона написал пост фактически с призывом к убийству Путина.
Он возложил на российскую власть ответственность за то, что “сдан русский город, столица одной из областей России (Херсон)”.
Дугин разразился серией многозначительных риторических вопросов, касающихся роли власти в РФ и ее возможной расплаты за просчеты, написав буквально следующее: «Власть. Она несет ответственность за это (отступление из Херсона). В чем смысл самодержавия, а у нас именно оно? Мы даем правителю абсолютную полноту власти, а он нас всех — народ, государство, людей — в критический момент спасает. Если для этого он окружает себя нечистью или плюет на социальную справедливость, это неприятно, но лишь бы спас. А если не спасает? Тогда — его ждет судьба “царя дождей“ (смотри Фрэзера). У самодержавия есть и обратная сторона. Полнота власти при успехе, но и полнота ответственности за провал. А как вы хотели?”.
Джеймс Фрэзер — британский религиовед, антрополог, этнолог, культуролог, фольклорист и историк религии. В своей книге Золотая ветвь он так описывает африканский культ Царя дождей — жреца, якобы способного вызывать дождь: “Народ приносит ему дань одеждой и плодами и обрабатывает за него его большое поле. Он — царь царей, и должность его переходит по наследству к его брату или сыну сестры. Считается, что заклинанием он вызывает дождь и прогоняет саранчу. Если он не оправдывает ожиданий народа и в стране наступает продолжительная засуха, его до смерти забивают камнями; причем первый камень обязан бросить в него ближайший родственник”.
Отступление путинизма
Российский историк Андрей Зубков называет отступление россиян из Херсона отступлением путинизма.
“Остается ждать политических перемен в самой России в самое ближайшее время. Развал фронта и смута в тылу. Уже это проходили в 1917, 105 лет назад. Но тогда положение России в мире было куда как лучше — сильные союзники, действительно мощная армия. Но доверие народа к власти исчезло — и всё покатилось … Сейчас нет союзников кроме Ирана и Северной Кореи, нет никакой мощной армии. Всё только как бы. С как бы можно блефовать, но нельзя побеждать, в чем ныне и убедился весь мир. Вопрос в том, что рухнет сейчас — путинизм или Россия. Очень бы хотелось, чтобы всё ограничилось путинизмом, но будущее непредсказуемо, а наши желания мало чего стоят”, – отмечает историк.