Русская служба Би-би-си,
22 марта 2012, 13:27
Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко анализирует ситуацию в России после президентских выборов и пытается предсказать, какой будет политика президента Владимира Путина после его возвращения в Кремль.
Что ждет страну после выборов президента? Что, собственно говоря, уже происходит?
Прежде всего, отметим, обе избирательные – парламентская и президентская - кампании засвидетельствовали тот факт, что в российском обществе произошел сдвиг: в стране ускоряется формирование "среднего класса" (даже если применительно к России это понятие достаточно условно), как субъекта политики.
Эта часть населения, а она может составлять и 15%, и 20%, наиболее активна, энергична, и, в конечном счете, именно от поведения этих людей зависит, превратится ли Россия в современное государство, или останется, вечно обращенной в прошлое "военно-энергетической державой".
Осознает ли власть, эти изменения?
С одной стороны, судя по ее мелкой мести своим оппонентам, может показаться, что нет.
Об этом свидетельствует и жесткое отношение к тем, кто продолжает митинговать, и критика оппозиционеров в средствах массовой информации, венцом которой стал глуповатый и непрофессионально сделанный фильм "Анатомия протеста", который был дважды показан по НТВ.
Контроль над СМИ остался прежним, косметическая предвыборная либерализация испарилась.
Однако здесь нужно учитывать также "обидчивость" путинской команды, в сознании которой переплетаются мания величия и комплекс неполноценности (такие случаи хорошо известны из медицины).
Тем не менее, правящий класс, включая поменявшихся креслами членов "тандема", игнорировать обозначившуюся на рубеже 2011-2012 гг. трансформацию российского общества не может.
Запутанные реформы
В таком случае у него обязательно должна возникнуть мысль о неэффективности, выработавшей свой срок прежней системы управления государством и необходимости перехода к новой, более современной, адекватной новой сложившейся ситуации. Не говоря уже о необходимости завершения начатых прежде реформ (медицинской, военной, пенсионной и т.д.), которые при старой системе должной отдачи не принесли.
Свидетельством понимания кризиса системы являются провозглашенные Дмитрием Медведевым политические перемены – выборы губернаторов, изменения в избирательной системе, в регистрации партий.
Пока эти реформы выглядят не совсем вразумительно, и даже кажутся сознательно запутанными. Например, проект закона о регистрации новых партий составлен таким образом, что его легко использовать де-факто как препятствие к регистрации.
Все это наводит на мысль, что эти новации - скорее тактический ход Кремля во имя усиления собственной власти, его стремлением в иных условиях сохранить контроль над государством и обществом.
Да и трудно представить почти полтора десятка лет находящегося у власти человека с устоявшимся мировоззрением и психологией, который станет изменять им даже под влиянием внешних, пусть даже очень убедительных обстоятельств. Скорее он будет тяготеть к сохранению status quo.
С другой стороны, нельзя не признать и того, что, несмотря на имитационный характер перемен, им присущ ограниченно-демократический флер. Так что речь может идти об очень ограниченной и вынужденной либерализации.
Россия не Советский Союз, а Путин пока еще не Брежнев (хотя параллели временами и возникают), и ему предстоит внести коррективы в им же созданную политическую систему, получившую название "вертикаль власти".
Какие?
Во-первых, создать креативное правительство, которое будет не только следовать указаниям лидера, но и предлагать и отстаивать собственные взгляды по тем или иным вопросам.
В этом контексте интересно наблюдать, как формируется это новое правительство, кто в нем останется, - пока что "старики" цепляются за свои места, - кто придет взамен им. Конкуренция отдельных персоналий "за место под солнцем" в каком-то смысле отражает противостояние консервативной и модернизационной тенденций.
Во-вторых, переформатировать партийную систему. Это означает тотальную перестройку непопулярной и раздражающей общество правящей "Единой России". Весьма вероятно, что от нее вообще придется избавляться. Или попробовать расчленить ее на три крыла с последующим формированием трех различных партий.
Что делать с неформальной оппозицией?
Также надо подумать над созданием новой – лояльной власти оппозиции, для чего расстаться с исчерпавших свой ресурс либерал-демократами Жириновского, возможно, "Справедливой Россией", провести "омоложение" КПРФ, и создать новую либеральную партию (имя для нее еще только подбирается), на место лидера которой претендует Михаил Прохоров.
Вопрос же об отношениях Кремля с "неформальной оппозицией" будет решен в зависимости от готовности последней играть по "кремлевским правилам".
Если некоторые ее лидеры, на это согласятся, а предпосылки к этому уже заметны, то впоследствии эти лица будут допущены в Госдуму.
Скорее всего, "новая оппозиция", пусть даже она формируется с согласия, а то и в соответствии с рекомендациями Кремля, станет чуть более самостоятельной, что приведет к, пусть незначительному, оживлению партийно-политической жизни. На российском небосклоне наконец-то засверкают молодые амбициозные личности.
В общем, несмотря на то, что Владимир Путин остался президентом, путинизм, как модель управления, сработанной под одного человека, опирающегося на узкий клан близких ему людей, истаяла.
Она уступает место иной более сложной, полицентричной конструкции, от эффективности которой зависит ближайшее будущее страны.
Автор статьи - политолог, эксперт Московского центра Карнеги