"23 июня Патриарх Московский и всея Руси Алексий II прибывает в Белоруссию; он посетит Брест и Гомель - в то самое время, как предстоятель католической церкви начнет визит в Украину", пишут российские "Известия". "Две крупнейшие (после России) славянские страны с преобладанием православия оказываются символически разделенными. Гость одной - папа, другой - патриарх, и они, как Восток и Запад, не сойдутся друг с другом. А то, что поездка Его Святейшества, противонаправленная папскому визиту, посвящена двойной трагедии - 60-летию начала войны и 15-летию чернобыльской катастрофы, - придает ей особенно драматический подтекст".
23 июня Патриарх Московский и всея Руси Алексий II прибывает в Белоруссию; он посетит Брест и Гомель - в то самое время, как предстоятель католической церкви начнет визит в Украину. Две крупнейшие (после России) славянские страны с преобладанием православия оказываются символически разделенными. Гость одной - папа, другой - патриарх, и они, как Восток и Запад, не сойдутся друг с другом. А то, что поездка Его Святейшества, противонаправленная папскому визиту, посвящена двойной трагедии - 60-летию начала войны и 15-летию чернобыльской катастрофы, - придает ей особенно драматический подтекст.
Пятнадцатый патриарх (патриаршество было учреждено на Руси в 1589-м) - самый динамичный из всей череды русских "святейшеств". Несмотря на возраст - 71 год, несмотря на перегрузки. За время своего служения, с 10 июля 1990-го, он посетил 80 епархий из 124 находящихся в его каноническом ведении. Для него эти поездки не просто исполнение "служебного долга"; о нем не скажешь: "...дозором обходит владенья свои". Во время своих визитов он молчаливо изучает реальность вверенной ему церкви, как бы прислушивается к ней - и соразмеряет с ней свои действия. Он очень осторожен. Хотя, если все та же реальность вынуждает, способен на резкие и практически единоличные шаги - как было 19 августа 1991 года, когда он фактически поддержал Ельцина.
Патриарх Алексий II - православный странник, облеченный высшей церковной властью; он - религиозный политик, связанный обстоятельствами времени и места; он - создатель и заложник внутрицерковной реальности. И чтобы отделить от этой реальности его личную позицию по большинству актуальных проблем современной жизни, включая отношения с папой римским, нужно прежде всего разобраться в хитросплетениях биографии Алексия II.
Будущий патриарх, в миру - Алексей Михайлович Ридигер, родился 23 февраля 1929 года в Эстонии. Очень важно понять, что происходит он не просто из глубоко верующей православной семьи и не просто из среды эмигрантов первой волны. Его отец рано перебрался из Питера в Таллин, а мать, уроженка Ревеля, вообще никуда и ни от кого не бежала. История распорядилась таким образом, что из гражданки Российской империи она однажды превратились в гражданку буржуазной Эстонии.
Так что Алеша Ридигер избежал надлома, который затронул сознание большинства его верующих сверстников. И практически всех нынешних "товарищей по несчастью", членов Святейшего синода. Он не чувствовал себя изгоем, как "поповичи" в СССР. И не ощущал себя изгнанником - как дети эмигрантов. Он просто рос нормальным православным ребенком в нормальной буржуазной стране. Пускай и не лишенной некоторого националистического надрыва. Для него делание веры и восприятие жизни с самого начала связались с идеей естественности. Эту естественность поведения, мысли, служения видно до сих пор невооруженным взглядом.
Патриарх в самом прямом смысле слова патриархален.
Но в 1940-м Эстонию захватил СССР, затем - немецкая оккупация, потом вновь советские войска... И началась совсем иная жизнь. Русская подневольная церковь испытывала после войны чудовищный "кадровый голод"; талантливый, искренне верующий и хорошо образованный юноша обречен был попасть в карьерную обойму. Рукоположенный в 1950-м, иеромонах Алексий в 1961-м стал епископом Таллинским и Эстонским; в 1964-м - заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений, в том же году - архиепископ Алексий (Ридигер) утвержден в должности управделами Московской патриархии и введен в состав Священного синода.
Что это были за времена для Русской православной церкви - пояснять излишне. Хрущевская оттепель, давшая глоток свободы шестидесятникам, обернулась тотальным гонением на веру; Никита Сергеевич, не тем будь помянут, задался целью извести православие на корню. И тот, кто подобно Алексию (Ридигеру), ставшему в 1968-м митрополитом, участвовал в управлении церковными делами, не мог не лавировать, не осторожничать, не принимать правила игры. Обвинять его в сотрудничестве с КГБ глупо; указывать на пример того же папы римского, который вел себя в социалистической Польше иным образом, - нечестно. Не потому, что сотрудничать хорошо. А потому, что в СССР не было православной паствы, нацеленной на сопротивление режиму. Если бы верующие были настроены иначе - иначе вели бы себя и митрополиты. Но и отрицать все печальные следствия такого расклада бессмысленно. Живя по горло в грязи, чистоту не сохранить.
Так на естественную основу личности начала налипать советская опытность; изначальное чувство свободы неразделимо смешалось с привычкой к порабощенности. И тут грянула перестройка.
Какие надежды возлагались на нее в церковной среде! Тот же Алексий II, избранный патриархом, в своей интронизационной речи призывал к возрождению церковного образования, к союзу с культурой, много еще к чему. Но вот уже десять лет как Горбачева нет у власти; церкви вернули множество соборов, монастырь теперь имеется в каждом уважающем себя уезде. А союза с культурой нет как нет. И с образованностью тоже не все в порядке. В результате экономических потрясений и социальных катаклизмов в церковные врата влился деклассированный поток потерявшихся людей, которые ищут в церковной жизни не столько дорогу к вечности, сколько скорую психиатрическую помощь. Причем ищут весьма своеобразным способом - агрессивно навязывая церкви свою темноту, свой панический страх, свою советскую склонность к доносительству...
Именно это видит патриарх во время своих бесконечных странствий по епархиям. Именно с этим настроением он вынужден считаться. Потому что идти наперерез обстоятельствам не намерен.
Разумеется, усматривать главную причину его отказа от свидания с папой в этом "сопротивлении человеческого материала" неверно. Есть и собственно религиозные причины, и ревность (которая очевидна и в конфликте Москвы с Константинопольским патриархатом по вопросу о судьбе эстонских православных приходов, родных для патриарха). И все же эта причина имеется. Каков приход, таков и поп. Патриарху встречаться с папой никак нельзя, иначе многие приходы перестанут его поминать, выйдут из канонического подчинения, начнется раскол. А со специфическим политиком Лукашенко - можно.
Таковы сегодняшние реалии российского православия. В этих обстоятельствах Его Святейшество должен демонстрировать последовательность и жесткость в отношении к Риму. Ни шагу назад. Как в Брестской крепости. Но и ни шагу вперед. Как в Чернобыле.
Теолог любви
Начинающийся сегодня визит папы римского Иоанна Павла II на Украину - то ли его 94-й зарубежный вояж, то ли 96-й. Украина - пятая республика экс-СССР, куда ступит его нога (после Литвы, Латвии, Эстонии и Грузии). В России в православных кругах визит воспринимается болезненно. Еще бы - христианство на Руси пошло из Киева. Правда, до раскола в 1054 году на католичество и православие. 1000-летняя война между церквями продолжается поныне, после окончания холодной войны между Востоком и Западом. Папа римский сделал немало для окончания второй. Церковная вражда - случай много сложнее. Престарелому понтифику уже не видать в ней ни мира, ни победы. И уж тем более - поражения.
Приезд папы предварили 3 тысячи православных протестантов, заклеймивших Иоанна Павла II как посланца антихриста. Но ему не привыкать. К тому же посмотреть и послушать его придут, говорят, до 2 миллионов. А антихриста часто поминают всуе, когда речь идет о делах не небесных, но земных. Конфликт вокруг католицизма на Украине имеет историю посвежее, нежели 1054 год: в 1946 году, обидевшись на поведение в годы войны католиков (западноукраинских), товарищ Сталин "местное отделение" католической церкви (греко-католическую) запретил, а собственность передал отказавшимся от помыслов неприятия коммунизма-атеизма иерархам РПЦ. Греко-католики (их на Украине 5 млн., еще 1 млн. принадлежат к римско-католической церкви) о собственности вспомнили в 1991 году, когда разрешение переосмыслить историю поступило от КПСС. К тому времени "жилищный вопроc" испортил отношения уже и меж православных. В итоге сегодня Киевский патриархат Украинской православной церкви во главе с митрополитом Филаретом, претендующим на паству в 2,5 млн. (из 10 млн. украинских православных), Российская церковь во главе с патриархом Алексием II "легитимным" не считает. Филарет приезд папы приветствовал в той же мере, в какой Алексий его осудил как проявление прозелитизма, то есть распространение католицизма на православные земли. Как в эпоху колониализма: есть сферы влияния британские, французские, а кто нарушит - война. Сегодня церковная война (в отличие от крестовых походов и войн холодных) проходит без сочувствия паствы. По данным ВЦИОМа, 35% россиян приветствуют визит папы на Украину (50% это безразлично). 48% приветствовали бы его визит и в Россию (41% не имеет мнения).
...Понтифику 81 год. Он немощен, и его ватиканские соратнички пускают слухи о надобности уйти на покой. Но Кароль Войтыла, избранный синклитом в 1978 году, не из тех, кто сдается...
Он родился 5 мая 1920 года в польской глубинке - в Вадовице, в семье отставного унтер-офицера. В девять лет потерял мать, потом брат умер от скарлатины. Семья жила небогато, но и не бедствовала. Пенсии отца, ветерана Первой мировой, хватало. В гимназические годы Войтыла увлекся самодеятельностью, играя в вадовицком балаганчике. Публика валила валом. Как и сейчас на его воскресные проповеди на площади святого Петра, во время которых он показывает, как совместить религию с хэппенингом. К тому же папа разговаривает с площадью на понятном ей (во всех смыслах) языке, а приезжающие на мессы делегации со всех концов света старается приветствовать на их родном наречии.
Окончив в 1938 году Вадовицкую мужскую гимназию, Войтыла занялся полонистикой в Ягеллонском университете в Кракове. Как истинный поляк, он был все же во вторую очередь полонистом, а в первую - католиком. Когда 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу, он как раз был на исповеди у духовника. В годы войны люди выбирали разные пути. Кто ушел в подполье. Кто вступил в прокоммунистическую Армию Людову, кто - в подчинявшуюся лондонскому эмигрантскому правительству Армию Крайову, кто воевал в просоветском Войске Польском. А кто-то просто надеялся, что избавление придет по воле Божьей. К последним относился и Кароль. Чтобы заработать на жизнь, пошел в рабочие - на карьер, затем на фабрику, стараясь попасть в ночную смену, чтобы оставить больше времени для чтения. Благо, оккупанты стихи Норвида и христианских философов не запрещали.
Польский костел стал одним из оплотов сопротивления, принимавшего разные формы - от вооруженного до кулаков в кармане. Краковские священники создали для воспитания молодежи "Группу живых четок". К ней и примкнул Войтыла. На еженедельных встречах в условиях комендантского часа и расстрелов заложников там говорили о самопознании личности и христианской этике. Трудно назвать это сопротивлением. "Четки" к тому же отказывались сотрудничать с подпольем. Тем не менее даже такая деятельность грозила Освенцимом.
Решив стать ксендзом, Кароль поступил в Краковскую духовную семинарию. Тоже подпольную: немцы запретили набор новых священников. После войны, в 1946 году, решив написать диссертацию на тему "Теологическая нравственность учения св. Иоанна Крестителя", направился в Рим. Поступил в Международный папский колледж Angelicum. В 1947 году сдал выпускной экзамен по теологии. Кардинал Сапега выделил ему некую сумму денег, чтобы "объехать Европу". Они были потрачены по назначению. В Польшу он вернулся летом 1948 года викарием бедного прихода в Неговицах. Заигрывания новой польской власти с церковью тогда уже закончились, хотя примас Вышинский делал все для сохранения компромисса с режимом. В 1953 году Войтыла стал преподавателем Краковской семинарии. В печати появляются его стихи, подписанные псевдонимом Анджей Явен. Как деликатно отмечают современники, вирши "сложны для понимания".
28 сентября 1958 года в Вавельском соборе Кракова Войтылу посвящают в епископы. Они тогда были в дефиците, и государство, стремясь "приручить", но и не упустить из-под контроля костел, вызвалось само отбирать кандидатов. Утверждая Войтылу епископом Краковской епархии ("кардинальской" столицы Польши), власти были не прочь сделать ставку на возможные трения между Войтылой и Вышинским. Ожиданий этих Войтыла не оправдал: сохранив отношение к примасу как к духовному отцу, он потом преклонил перед ним колени, став папой. Случай в истории Ватикана небывалый.
Теологические изыскания послевоенного периода Войтыла посвящает любви, о которой не без присущей ему раскрепощенности написал ряд трактатов. "Господь привносит в любовные отношения между мужчиной и женщиной высшие призвание и смысл", а потому любовь как взаимное половое влечение неразрывно связана с любовью духовной, и "достойно сердца человеческого то, что "эротично", если оно "этично", то есть соответствует новозаветной этике",- писал он.
Отношения Польской объединенной рабочей партии с костелом, хотя и не были отмечены любовью, и близко не напоминали жизнь в СССР Русской православной церкви. В трудные времена, например, в 1956 и 1980 годах, государство даже обращалось к костелу за поддержкой, идя при этом на отдельные уступки.
Кардинал Войтыла, казалось, на политику внимания не обращал. В обыденной жизни был непритязателен. Собственности у него почти не было, он не собирал ни картин, ни даже книг, а его водитель поражался прохудившимся ботинкам и поношенной сутане кардинала. Лишь высокое папское положение в конце концов приучило Войтылу к соблюдению внешней аккуратности в одежде...
С самых первых недель пребывания на папском престоле он активно ездит по миру. На сегодня осталось лишь две неосуществленные мечты - посетить Россию и Китай. Иоанн Павел II снискал известность миротворческими усилиями: так, он участвовал в урегулировании кризиса вокруг Фолклендских островов. Хотя его призывы к миру в бывшей Югославии не возымели действия. Как и на Ближнем Востоке. Курс на укрепление позиций католицизма он всегда понимал так: для выполнения этой миссии церковь не должна отстать от времени, в политическом, культурном, этическом и философском смысле она не может позволить себе быть архаикой. Именно поэтому по его инициативе были реабилитированы Галилей и Джордано Бруно. Поэтому он едет на Ближний Восток, входит в 1300-летнюю мечеть Умайяда, где похоронена голова Иоанна Крестителя, а затем на совместном с мусульманами то ли митинге, то ли проповеди взывает к миру с евреями. Осталось не так уж много современных тем, по которым папа не высказался. Одним из самых неожиданных стал его недавний призыв отвергнуть западный образ жизни, грозящий "духовным и моральным обнищанием". Иоанн Павел II боится, что "в эпоху новейших технологий наша жизнь подвержена риску стать все более безликой... в результате чего человек уже неспособен возрадоваться красоте, созданной Творцом". Впрочем, в этом папа по-своему ортодоксален: у католиков не принято называть паству "рабами". Даже Божьми.