Корреспондент разбирался, как выживают вузы в зоне АТО.
Гостиничные номера вместо аудиторий, лекции по скайпу и костромские дипломы - так пытаются выжить разделенные по разные стороны баррикад вузы Донецка и Луганска, пишет Евгения Вецько в №11 издания от 20 марта 2015 года.
«В этом году кафедра намерена побить собственный рекорд и набрать не пять, а целых шесть студентов», – шутит Алексей, студент Восточноукраинского университета им. Даля, о положении дел в своём вузе.
Живёт Алексей в Луганске, где и был изначально «прописан» его университет, но учится дистанционно в Северодонецке, куда Министерство образования Украины эвакуировало его альма матер.
Из соображений безопасности он не хочет называть ни свою фамилию, ни факультет: Алексей – активный участник луганского Евромайдана. Весной 2014 года он демонстративно побрил голову, оставив «оселедець», ходил на все проукраинские митинги.
«Он честно отпрашивался с пар, потом приходили какие-то люди и выясняли, где он. За ним явно следили», – рассказывает Ольга, преподавательница Алексея.
Почему парень остался в Луганске? Заболела мать, и вывезти её из оккупированного города он не смог. Учёбу Алексей бросать не хотел – в этом году ему предстоит защита диплома. Поэтому оказался перед выбором – переезжать вместе с частью преподавателей и студентов в Северодонецк или остаться в Луганске, где в здании университета «руководство» самопровозглашённой ЛНР организовало свой собственный вуз – только не Восточноукраинский, а Луганский университет им. Даля.
Держать дистанцию
Свой клон появился у каждого университета, эвакуированного с оккупированных территорий.
«Из зоны АТО мы вывезли 26 вузов, из них 16 университетов и 10 академических институтов», – отчитывается министр образования Украины Сергей Квит.
Большая часть вузов переехали недалеко – на территорию тех же Луганской и Донецкой областей, буквально в 30 км от зоны боевых действий. Исключение – разве что Донецкий национальный университет, перебравшийся в Винницу.
«Люди не хотят уезжать далеко от родных городов. Они работают так, как будто завтра вернутся в аудитории. Они хотят вернуться», – делится впечатлениями от поездки в Северодонецк Квит.
Между вчерашними коллегами, оставшимися и уехавшими преподавателями, разгорелась своя война – за студентов, за документы и, конечно же, за идеологию
Но дорога в родные пенаты им заказана: между вчерашними коллегами, оставшимися и уехавшими преподавателями, разгорелась своя война – за студентов, за документы и, конечно же, за идеологию.
«Мы не смогли забрать ни зачётки, ни ведомости. Личные вещи вынести не дали, даже чашки и книги. Говорят, всё национализировано», – с горечью вспоминает старший преподаватель кафедры журналистики ВНУ им. Даля Ирина Морозова.
Сейчас весь университет располагается в здании собственного филиала. Обучение очное, с элементами дистанционного, по системе Moodle. Такое имя носит популярное во многих странах мира свободное веб-приложение, дающее возможность создавать сайты для онлайн-учёбы.
«Сначала мы вели обучение только дистанционно. Но столкнулись с проблемой, что у некоторых студентов просто нет доступа к интернету. Выходили из ситуации как могли: разослали студентам номера телефонов преподавателей, их электронные адреса. Мы высылали им задания, они нам – контрольные. С ноября начали работать по скайпу», – объясняет доцент кафедры социологии ВНУ Наталья Крупенина.
И студенты, и преподаватели признают: система Moodle сложная, не всегда удобная и часто даёт сбои. Но другого выхода у университета нет, ведь часть преподавателей физически находятся в других городах. Крупенина, например, живёт в Днепропетровске, преподаёт в медицинской академии. Кто-то остаётся в Луганске, периодически ездит в Северодонецк, а в основном работает удалённо. Но каждый вторник по скайпу проходят заседания деканов, заведующих кафедрами, проводится учёный совет.
Как ни странно, перебоев с деньгами вуз не испытывает.
«Финансирование университета, выплата зарплаты даже в этих совершенно диких условиях идёт день в день», – добавляет Крупенина.
Большинство преподавателей переехали вслед за руководством и работают по украинским законам. Точных цифр нет, но, по словам эвакуированных, каждая кафедра потеряла по два-три человека, согласившихся работать на «ЛНР»
Большинство преподавателей переехали вслед за руководством и работают по украинским законам. Точных цифр нет, но, по словам эвакуированных, каждая кафедра потеряла по два-три человека, согласившихся работать на «ЛНР».
«Перебрались 85% преподавателей, – утверждает ректор Луганского национального педагогического университета им. Тараса Шевченко Виталий Курило. – В начале учебного года было несладко, но сейчас процесс отладили. Есть проблемы с помещениями, общежитиями, финансированием, но они решаются».
Пытается наладить учебный процесс в Виннице и Донецкий национальный университет.
«Сдали сессию. Всё дистанционно. Обещали со второго семестра организовать нормальное стационарное обучение, но ничего не готово. Опять сидим», – рассказывает она из его студенток, не пожелавшая назвать своё имя.
Ректор вуза Роман Гринюк уверяет, что с трудностями постепенно удаётся справляться. Правда, вырвавшись из зоны настоящей войны, он вынужден был вести войну собственную – с Министерством финансов и Госказначейством, которые блокировали счета университета. С жильём для студентов и преподавателей помочь обещал лично Президент Пётр Порошенко.
Фото Дмитрия Никонорова
Ректор ДонГУ Роман Гринюк постепенно решает вопросы, связанные с переездом его вуза в Винницу
То, что студенты учатся удалённо, руководители эвакуированных вузов проблемой не считают. Того же мнения придерживается и Квит.
«Тем, кто хочет учиться, это не помешает», – уверен министр.
Пытаются вернуть учебным заведениям и материально-техническую базу. Тому же Донецкому университету помогают чем могут винницкие вузы и местные власти – с помещением, ремонтом, мебелью, техникой для ведения учебного процесса.
«Конечно, потери большие. Но мы обратились к Американской ассоциации независимых учёных. Они также будут помогать с оборудованием. Я был в Силиконовой долине, в Стэнфорде и везде рассказывал, что нам надо. Мы постоянно ищем доноров. Если наше государство пока очень сковано экономически, то очень важно работать с грантами. И наши 26 эвакуированных учреждений мы стараемся включать как отдельную сторону», – рассказывает глава Минобразования.
Сейчас в эвакуированном Донецком университете учатся около 5.800 студентов и 213 аспирантов, работают 707 преподавателей. До переезда там было 14 тыс. студентов и 1 тыс. преподавателей
Количество студентов руководства переехавших вузов называть не спешат. Верят, что с каждым днём тех, кто решится уехать из оккупированных городов, будет становиться всё больше. Сейчас в эвакуированном Донецком университете учатся около 5.800 студентов и 213 аспирантов, работают 707 преподавателей. До переезда там было 14 тыс. студентов и 1 тыс. преподавателей.
Из 16 тыс. студентов Луганского педуниверситета переехали 11 тыс.
«То, что вуз переехал недалеко от зоны боевых действий, меня не смущает, – говорит студентка Александра Офанасенко. – Переводиться в другой регион Украины я отказалась. Сложно менять окружение, обстановку, преподавателей. Ехать в другой город и начинать всё с нуля не хочется. Тем более что я по одной специальности на пятом курсе, по другой – на четвёртом».
Студентов сейчас много, констатирует Крупенина.
«Если в первом семестре по ведомостям было 30-40%, то сейчас люди очнулись, едут. По нашей кафедре мы потеряли всего семь-восемь человек», – говорит она.
На кафедре журналистики ситуация иная, признаёт Морозова.
«В одной группе решили учиться в Луганске около 40% студентов, в другой – примерно 20%, а четвёртый курс – точно 50%. Им не отдавали зачётки, а некоторым реально обещали российские дипломы. Но будем честны, многие остались, потому что не было средств уехать», – рассказывает преподавательница.
Выпускникам луганского вуза якобы обещали не просто российские дипломы, а корочки самого МГУ.
Параллельная реальность
Студенты, оставшиеся в заведениях, контролируемых «ЛНР» и «ДНР», действительно получат российские дипломы. По крайней мере их в этом уверил глава комитета по образованию госдумы РФ Вячеслав Никонов.
«Россия сделает всё, чтобы документы об образовании, которые будут выдавать ЛНР и ДНР, признавались по крайней мере Россией. Это касается школьных аттестатов. А что касается выпускников ПТУ и университетов, то будет возможность получить одновременно с дипломами ЛНР и ДНР диплом российских вузов через программу двойных дипломов, через экстернатуру, через сетевые формы обучения», – заявил Никонов в эфире телеканала Россия 1.
Студенты, оставшиеся в заведениях, контролируемых «ЛНР» и «ДНР», действительно получат российские дипломы. Правда, речь не идёт о престижных учебных заведениях. Например, студенты Луганского педуниверситета получат диплом университета Костромы
Правда, речь не идёт о престижных учебных заведениях. Например, студенты Луганского педуниверситета получат диплом университета Костромы. Необходимое для этого соглашение уже подписано. Студенты Донбасского государственного технического университета (Алчевск) – Ростова-на-Дону, Новочеркасска, Шахт, Воронежа.
Схема следующая: студент как физическое лицо пишет заявление и поступает в российский вуз в экстернатуру — но только на период итоговой аттестации, то есть на время защиты диплома. Он привозит справку из родного вуза, проходит дополнительные сдачи и пишет дипломную работу. После чего вполне законно получает диплом.
«Нам никто эти дипломы не дарит. Студенты зачисляются в российский вуз на период дипломирования», – рассказывает один из преподавателей алчевского университета, не пожелавший назвать свою фамилию.
По его подсчётам, в Алчевске осталось 70-80% студентов.
«Есть те, кто учится и у нас, и в переехавшем университете [ДонГТУ эвакуирован в Лисичанск]. Мы не пытаемся их вычислять, – говорит преподаватель. – Даже по украинским законам не запрещено учиться в нескольких вузах».
При этом собеседник Корреспондента уверен, что выработанная схема получения российских дипломов вернёт и оставшихся 20% студентов. Почему эвакуированные вузы говорят о тех же 80% переехавших студентов, он не знает, но обучение «в изгнании» считает формальным.
«Наладить учебный процесс нереально, особенно по техническим специальностям. Как ты вывезешь прессы, которые находятся в двухэтажных аудиториях? Экономисты, юристы – да. Но обучение по техническим специальностям – фикция», – уверен алчевский преподаватель.
Обучение в университете-клоне, в отличие от официального украинского, очное. Но на пропуски преподаватели смотрят с закрытыми глазами. Особенно когда речь идёт о студентах из Углегорска или Дебальцева.
То же самое преподаватели, оставшиеся работать в Донецке в университете экономики и торговли им. Туган-Барановского, говорят о коллегах, переехавших в Кривой Рог.
«Мы работаем официально, легитимно. У нас вся документация», – утверждает один из преподавателей вуза.
Называть своё имя и рассказывать какие-либо подробности о том, как живёт университет, он отказывается – подписывал бумагу о неразглашении. Причём не на уровне университета, а на уровне «ДНР»
Называть своё имя и рассказывать какие-либо подробности о том, как живёт университет, он отказывается – подписывал бумагу о неразглашении. Причём не на уровне университета, а на уровне «ДНР».
«Украина – это табу», – признаётся он, добавляя, что в «республике» опасаются людей, которые работают «и нашим и вашим».
А пока украинские вузы пытаются наладить учебный процесс, «ДНР» и «ЛНР» начинают вступительную кампанию. Университеты провели дни открытых дверей и во всех красках рассказали о том, как плотно будут сотрудничать с РФ.
«После успешной защиты дипломных проектов выпускников ждёт работа в любом из городов России, от Владивостока до Калининграда», – пообещал ректор алчевского университета Виктор Рябичев.
Правда, в Министерстве образования Украины абитуриентам советуют не обольщаться.
«Каждый университет контролирует своё качество. Даже российские. И поэтому я не верю, чтобы какой-нибудь университет выдавал кому-то диплом, не зная, чему студентов учат. Возможно, несколько таких найдутся, но это будет диплом университета, которому безразлично, кого выпускать», – утверждает Квит.
Вступительная кампания на оккупированных территориях будет проходить по старой советской системе. Никакого внешнего независимого тестирования
Кстати, вступительная кампания на оккупированных территориях будет проходить по старой советской системе. Никакого внешнего независимого тестирования: выпускные экзамены в школах, а затем вступительные в университет.
Что объединяет вчерашних коллег, так это отсутствие должного финансирования. В «ЛНР» преподавателям уже полгода не платят зарплату, а студентам – стипендию. В «ДНР» ситуация лучше – там деньги дали уже за декабрь, но частично.
Вряд ли стоит рассчитывать на дополнительную государственную помощь и эвакуированным вузам. Они не всегда могут получить даже те деньги, которые есть у них на счетах.
«В последнее время получить деньги можно было только на защищённые статьи – стипендии, зарплаты. Довольно трудно было добиться от Госказначейства, чтобы получить деньги на мебель. Но нам удалось, – рассказывает Квит. – Есть и другие статьи расходов, они через казначейство трудно, но проходят. Это проблемы военного времени, чрезвычайный период».
В стороне
Кого меньше всего касаются университетские войны, так это студентов, решивших сменить вуз. По состоянию на октябрь из 150 тыс. донбасских студентов в качестве вольных слушателей в других регионах зарегистрировались около 3 тыс. Чаще всего они едут в Киев, Харьков, Днепропетровск, Запорожье и Одессу.
О 20-летней Карине Штепе Корреспондент уже писал в № 36 от 11 сентября 2014 года. Летом она уехала из оккупированного Донецка и пыталась перевестись в Киевский национальный университет им. Тараса Шевченко. Теперь она полноценная студентка.
Карина Штепа успешно перевелась из Донецкого университета в Киевский
«Первый семестр я была вольным слушателем, а теперь полностью перевелась. Мне сохранили донецкий контракт. Я заплатила по цене донецкого вуза», – рассказывает Штепа.
Земляков на курсе немного – только две студентки из Донецка, которые перевелись в обычном порядке (не как переселенцы) и сразу учились на дневном. Большая часть её одногруппников сейчас в Виннице, два человека – в Харькове, несколько остались в Донецке и рассчитывают на ростовские дипломы.
«Но таких мало, и всех оставшихся якобы перевели на бюджет. Учатся то дистанционно, то очно – когда не бомбят», – уточняет Штепа.
И с теми и с другими она пытается поддерживать нормальные отношения.
Квит отмечает, что его министерство провело масштабную кампанию по переводу студентов из Донбасса и Крыма.
«Сначала на свободные места. Затем мы применили такое понятие, как свободный слушатель. Это на первый семестр. Потом мы начали переводить сами университеты, и до конца прошлого календарного года эти студенты должны были определиться, хотят ли они остаться в тех вузах, куда они попали (это абсолютно все регионы), или хотят вернуться в свои родные, если они были эвакуированы», – вспоминает министр образования.
Те, кто учился на бюджете, остаются на бюджете, те, кто на контракте, платят столько же, сколько платили бы в Донецке или Луганске
Те, кто учился на бюджете, остаются на бюджете, те, кто на контракте, платят столько же, сколько платили бы в Донецке или Луганске. По словам чиновника, нашлась работа и всем преподавателям, выехавшим из зоны АТО.
Что касается оставшихся на оккупированных территориях, то их в Минобразования предателями не называют.
«Это наши люди. Если человек работает, потому что ему нужно выжить, не ставит Украину под сомнение, то мы не считаем их врагами», – утверждает глава ведомства.
Особое отношение будет только к тем, кто помогал организовывать референдум и продолжает выступать против целостности страны.
***
Этот материал опубликован в №11 журнала Корреспондент от 20 марта 2015 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.