«Особый статус» региона для дончан — робкая надежда, что военное противостояние сбавит обороты и можно будет планировать свой день без оглядки, пишет донецкий журналист Рамиль Замдыханов в колонке, опубликованной в №37 журнала Корреспондент от 19 сентября 2014 года.
Главная претензия украинского общества к закону об особом статусе — нас не спросили и нас не услышали, когда его принимали. Кажется, взаимные упрёки в политической тугоухости станут главным трендом уходящего года. Лишний раз вспомнить о знаменитом лозунге беглого президента «услышать каждого». Он пообещал, а теперь вообще никто не слышит никого. Наверное, сглазил.
Авторы закона, несомненно, в полной мере смогли прочувствовать на себе ситуацию, в которой оказались создатели фильма Твин-Пикс, к которым в своё время с одним тем же вопросом обратилась чуть ли не вся страна: «Эй, ребята, не поняли, а чем всё закончилось-то?». Слишком многие до сих пор воспринимают войну как многосерийное кино, которое отчего-то транслируют во время выпуска новостей. А в хорошем фильме, как известно, «наши» должны обязательно победить. «И где?!» — раздраженно спрашивает обыватель, стряхивая с дивана на пол крошки от попкорна.
Из-за того что жители Донецка волею судеб оказались в первом ряду безумного кинотеатра военных действий, у них совсем немного желания досматривать до конца ленту, в которой при дубляже слово «война» заменили аббревиатурой АТО. Хотя и особых ожиданий с принятием закона тоже у дончан нет. Для большинства из них «особый статус» региона — это всего лишь робкая надежда, что военное противостояние хоть на какое-то время сбавит обороты и можно будет планировать свой день без оглядки на то, придется ли ехать в обстреливаемый район или в этот раз стоит пересидеть в безопасном месте.
Надежда робкая, потому что предыдущие две недели показали: на интенсивность военных действий заключение разного рода договорённостей никак не влияет. Более того, минувшее воскресенье, кажется, побило все рекорды по количеству выпущенных по Донецку боезарядов. Так сильно в городе не гремело ещё никогда. Даже сдержанный в оценках сайт городского совета назвал ту ситуацию «критической».
По общему мнению, бои опять велись в районе злосчастного аэропорта. А вот взрывы мин или снарядов раздались почему-то в мирных густонаселенных районах рядом и не очень. В результате — ужасные разрушения и неизбежные жертвы среди мирного населения. Официальная цифра — погибли шесть человек. Наиболее эмоциональные источники говорили о 20 убитых.
Несмотря на то что в следующие дни пальба в Донецке была уже не столь всесокрушающей, она, тем не менее, велась. И опять по районам, где никогда не было и быть не могло никаких военных объектов. Смертоносный металл попадал и в жилые кварталы, и в городской транспорт. Гремел Град и на следующий день после того, как в Киеве под всеобщее неодобрение приняли пресловутый закон. Означает ли продолжающаяся активность военных с обеих сторон, что все соглашения, договорённости и прочие дипломатические формальности так и не перерастут статус испачканного буквами листа бумаги? Хочется надеяться, что всё же нет. Но и рациональных оснований для таких ожиданий не так уж и много.
Вероятно, главным и пока единственным последствием мирного процесса в Донецке стал ещё больший поток въезжающих в город. Кажется, ещё немного, и вместе с ними вернётся совершенно мирная довоенная атмосфера: гул большого города, заполненные автомобилями улицы, спешащие прохожие, очереди на остановках, всё то, к чему привыкли жители миллионника и что в один миг ушло из него, как кровь из разрезанной пульсирующей артерии.
Но слишком многое вокруг напоминает о том, что война не приснилась, да, по сути, и не ушла. Заколоченные фанерными листами витрины магазинов. Зловещие узоры из скотча на окнах. Неработающие торговые центры, на которых всё ещё висят объявления с излишне, как оказалось, оптимистичными прогнозами Закрыто до 11 августа.
Многие связывают увеличившееся количество вернувшихся дончан с довольно большой массой временных эмигрантов, возвратившихся из Мариуполя. Жить в городе у моря в неоправданно недешёвом жилье и при этом волноваться о вероятном штурме оказалось менее привлекательным, чем откатиться в Донецк, где и дом свой (если уцелел) и боевые действия не угрожают (если повезёт).
Война, которая острым ножом прошла и идёт по стране, разделяя, калеча и убивая, расслаивает и монолитный донецкий социум. Очень многие отмечают наметившуюся трещинку между теми, кто переживал самую острую фазу конфликта в городе, и теми, кто по разным причинам уехал. Пережившие экзистенцию существования в опустевшем городе, в котором привычный звуковой фон сменился зловещей тишиной, нарушаемой канонадой, взрывами, свистом мин и выстрелами, с определённым скепсисом относятся к «отпускникам», не испытавших неизбежной трансформации сознания и мировосприятия «блокадника». Впрочем, у тех, кто уезжал, очень часто жизнь была тоже не сахар, и с этим никто не спорит. Да и ситуация ещё совсем недалеко ушла от пиковой, чтобы не вернуться туда, где было пусть страшно, зато интересно. Так что шанс прокатиться на «чертовом колесе» войны ещё раз имеется практически у каждого.
А пока город стремится войти в прежнюю колею, зализывает раны и пытается найти тех, кого потерял. В том числе своих животных, то ли сбежавших, перепугавшись грохота взрывов, то ли просто заблудившихся, как это часто бывает с домашними питомцами. На одном из самых трогательных объявлений о пропаже четвероного друга под фотографией милой собачки пронзительная просьба: Верните счастье. Слова, под которыми, вероятно, подпишутся даже те дончане, кто никогда не держал в руках поводок.
***
Этот материал опубликован в №37 журнала Корреспондент от 19 сентября 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.