Корреспондент выяснил, почему украинское общество решило, что Надежда Савченко может спасти страну.
Она им покажет! Она их разгонит! Она справится! После возвращения Надежды Савченко домой украинцы поверили, что наконец-то получили в её лице спасителя.
Ещё немного — и хрупкая женщина после двухлетнего плена наведёт порядок в Верховной Раде. Затем станет президентом. И, наконец, в Украине наступит Золотой век. Почему мы переложили на плечи Надежды всю ответственность за происходящее в стране и свою жизнь? Мы попытались разобраться в происходящем…
«Не делайте из неё мессию!»
«Вы наша Жанна д'Арк! – восхищённо восклицает девушка в цветастой кофточке. — Можно с вами сфотографироваться?! Вот мой парень, он уже достал телефон… Он нас сфотографирует…»
Лётчик, доброволец, экс-пленная и народный депутат Украины Надежда Савченко вместо ответа дружелюбно кивает головой. Дескать, давайте сфотографируемся, если вам так хочется. Несколько минут назад она вышла из Владимирского собора, где ей вручили орден Георгия Победоносца. И её сразу окружили прохожие.
«Я, когда смотрела ваше выступление в Администрации Президента, плакала», — признаётся Савченко одна из молодых женщин.
«Вы такая стройная», — щебечет попросившая о совместной фотографии девчонка.
«Это вы стройная! – парирует Савченко. – А я нет. У меня 70 килограммов…»
После возвращения Савченко на Родину многие писали в соцсетях: «Видели Савченко на ТВ. Она совсем не выглядит измождённой голодовками…».
Но при личной встрече видно, что время, проведённое в камере, для Надежды бесследно не прошло. Я замечаю впалые щёки, темные круги под глазами, землистый цвет кожи и безумную усталость во взгляде.
- Вам бы отдохнуть, — говорю, я.
- Вот в церковь сходила и отдохнула, — отмахивается Надежда.
Хватит ли ей сил после всего пережитого состояться в отечественной политике? Не стать марионеткой в руках более опытных игроков? Сохранить самостоятельность мышления? Что она сама об этом думает?
- Я никогда, слышите, абсолютно никогда не стану ни под кого прогибаться! – восклицает Надя в ответ на мой вопрос.
- А вы не боитесь, что политики вас просто используют, для того чтобы донести обществу необходимые им месседжи? Например, Президент Пётр Порошенко скажет: я такой молодец — освободил Савченко из плена! Или Юлия Тимошенко заявит: Надя в БЮТ, голосуйте за нас…
- Ну вы что, считаете, я дурная? – вздыхает Савченко. — Я верю в лучшее. Всё будет хорошо…
А затем неожиданно после минутной паузы добавляет:
— Думаете мне легче от того, что народ меня воспринимает как героя?! Я же понимаю, что если завтра оступлюсь, то меня камнями закидают… Но, если бы я не была себе верна до конца, я бы не вышла из тюрьмы. Так и сейчас буду действовать.
Надя снова замолкает. А затем по-офицерски рубит воздух:
- Всё! Пора идти трудиться! У меня сейчас очень много работы!
- Какой?
- Да политической. Какой ещё? Хочу надеяться, что вытяну из плена всех парней.
И напоследок, словно на митинге, декларирует: «Войну надо остановить, кровь остановить, а потом всё остальное отстраивать!»
Надежда уходит, а я продолжаю разговор с её помощником — Олегом Мезенцевым.
— Я не хочу, чтобы из Савченко мессию делали, – говорит он. — Нам сейчас главное не задушить её своей любовью. Она такая же, как и мы. Вот сегодня общественным транспортом на работу поехала. А в СМИ пишут, что с ней работают политтехнологи. Это смешно. Она такая, какая она есть. Она не играет на телекамеру, одинаково отвечает на вопросы и журналистов, и друзей. Более того, она сама себя распиарила. Помните видео, где боевики допрашивают её: «Сколько вас?». Она: «Вся Украина!». Я не видел, чтобы так дерзко в плену себя вели. Она заставляла врага испытывать к себе уважение.
— Слишком резкая риторика Надежды вызывает некоторое удивление. В СМИ даже появились публикации о её душевном состоянии. Мол, столько испытаний на её долю выпало, что …
- Надя может высказать всё, что она думает, но она не бабахнутая на голову! – взрывается Мезенцев. - Чего, чего, а хладнокровия ей не занимать. И те, кто с ней воевал, не раз говорили: «Пуля» [позывной Надежды в АТО]- не дура. Она сто раз подумает перед тем, как что-то делать. Если возникали конфликты, она всегда пыталась договориться. Готова была идти на компромиссы. Это знают все, кто тесно с ней общался.
«Она ещё не президент!»
Считают волевой и сильной Надежду и соседи. В микрорайоне, где живёт Савченко, её знают все. Найти родную 16-этажку лётчицы можно без всяких справочников и карт.
Во дворе дома Савченко пусто. Входная дверь в подъезд закрыта. В соседнем дворе на лавочке о чём-то судачат две старушки.
«Как её не знать! – говорит бабушка Тамара. — Конечно, знаем, наши дети с ней учились. У учителей были вырванные годы. Надя училась неплохо, но управы на неё никакой не было. Всё в глаза учителям говорила. С историком спорила».
«Боевая! – добавляет бабушка Марина. — И мать у неё такая же. Консьержкой работала. Не пропускала никого. Деньги на ремонты в парадном собирала. Подписи для каких-то акций протеста. Жёсткий характер у неё и у дочери».
Одна из старушек пророчит Савченко большое политическое будущее. Другая не верит, что лётчице удастся изменить систему.
«Ничего она в государстве не сделает, — уверена Тамара. — Разочаруется и пойдёт в армию воевать».
«Сделает! – твёрдо отвечает ей Марина. — Втиснется между теми волками и потрясёт их».
За пару часов до этого разговора я уже побывал около дома Надежды. Но совершенно случайно встретил ее маму – Марию Ивановну — и подвёз её на такси к Владимирскому собору, где награждали дочь.
— Конечно, Надя устаёт, – говорит Мария Ивановна. — Одно дело сидеть в камере, а другое крутиться на 360 градусов. Вот сегодня она на ногах с шести утра. Я ей говорю, поспи: у тебя же есть время до 10 утра. А она отвечает: нет. В результате пришла в Раду на два часа раньше.
— Как вы думаете, справится она с работой в парламенте?
— Не знаю. Но у нее сильный характер. Как и у меня. Я в 1938 году родилась, ребёнок войны и сирота. У меня, когда я ходила в школу, не было ни обуться, ни одеться. И я помню, как на земле уже морозец, а я по нему бегу босая на уроки. Привелегий у меня в жизни не было, я всего добилась самостоятельно. И Надя такая же. Она в два года мне говорила, когда я пыталась ей помочь: «Я сама!».
Таксист прислушивается к нашей беседе, затем не выдерживает и вступает в разговор:
— Я с вас деньги не возьму. Чтоб я со своего президента ещё деньги брал?
— Надя ещё не президент! – сурово, совсем как дочь, отвечает Мария Ивановна.
— Кто вам такое сказал? – не сдаётся таксист. — Она уже народный президент. Формальности остались.
— Отдохнуть бы ей перед президентством, — вздыхает ещё один наш попутчик, соседка Марии Ивановны, Таня.
- Не хочет! – отвечает Мария Ивановна. – Говорит, надо спасать страну. Вот Юлия Владимировна [Тимошенко]договорилась положить её в Германию в клинику, где сама лечилась. Но толку-то… Знаете, я была у Порошенко и сказала ему: не завидую, вам, вы пришли в такую разграбленную страну! А он мне ответил: «Были бы у нас такие патриоты, как Надя, Украина была бы на высоте!». Но где их взять таких патриотов?
— Есть они! – снова вмешивается таксист. И если у нас Че Гевара в юбке, то что же? Она наша!
«Надя бросается под танки»
В отличие от простых людей бывшие сослуживцы не склонны перекладывать на плечи Савченко ответственность за будущее всей страны.
«Мы с Надей встретились буквально на пару минут у АП и на пресс-конференции, — говорит Кирилл Сергеев, глава товарищества ветеранов АТО, бывший боец батальона Айдар. – Надеюсь, на днях ей удастся к нам приехать на пару часов. Все наши поражены её силой воли. В плену за два года всякий бы сломался. Но Надежда, несмотря на все испытания, держится хорошо и рассуждает здраво. Знаете, мне кажется, она сейчас спокойнее, чем была на войне. Не так радикально настроена. Но не стоит забывать: она живой человек».
Решение «Пули» выйти на большую политическую арену Кирилл Сергеев, с одной стороны, поддерживает. Мол, когда страна «трещит по швам», преступление ничего не делать. С другой — переживает за Надежду.
«Выглядит так, словно она бросается под танки, — говорит он. — Надежда далеко не глупый человек и понимает: её будут использовать. Но одно дело понимать, а другое сталкиваться с этим на практике. Это как ходить по минному полю. Вот недавно ко мне пришли журналисты. Попросили рассказать о жизни ветеранов АТО. А затем вставили мой комментарий в очерняющий одного из политиков сюжет. Пришлось мне потом оправдываться… Могут подставить и Надежду. Причём гораздо жёстче».
По словам Сергеева, сегодня атошников обманом используют в своих целях и бизнесмены, и политики.
«Хотят сделать из бойца свадебного генерала в сессионном зале Верховной Рады, – подчёркивает он. — Атошники идут на выборы в надежде что-то изменить, а их превращают в кнопкодавца. Они даже помощника себе не могут взять без согласия главы фракции. Тем более поставить на голосование законопроект. Впрочем, наших ребят в Раде много. И все они понимают, что с таким положением дел надо бороться. Может быть, Надежде и удастся их объединить. Не знаю…»
«Стресс у общества сильнее, чем у Надежды»
Ясно, что главное богатство политика — душевное равновесие. Выдержит ли нагрузку психика Савченко? После войны, плена, голодовок…
- Тема психической неуравновешенности Савченко целых два года муссировалась в российской прессе, — утверждает кандидат психологических наук Елена Вознесенская. — Видимо, по приказу Кремля. Там хотели сделать из героини сумасшедшую. Я считаю, что Савченко абсолютно здорова. Да, она получила психологическую травму. Но её получили из-за войны все члены нашего общества. Вопрос лишь в том, кто и как с этим справляется. У Савченко ресурса было больше, чем у кого бы то ни было. Поскольку она человек идеи. Ради этого она живёт и борется.
— Говорят, на фронте легче, чем на диване перед телевизором…
— Да! В бою есть иллюзия, что ты влияешь на ситуацию, можешь что-то изменить. Сидя на диване, ты не можешь ничего изменить, и стресс у тебя сильнее. В результате в обществе накапливается апатия. Люди не желают сами что либо делать, а ждут появления героя, который придёт и всех спасёт. Например, Надежду Савченко. Всё, что сегодня происходит, свидетельствует о том, что наше общество не справляется с травмой.
Согласен с Еленой Вознесенской и диссидент, глава Ассоциации психиатров Украины Семен Глузман.
«Я недавно подслушал в маршрутке, как кто-то из пассажиров сказал: «Вот Надя им покажет». Думаю: вот зараза, это же ты должен «показывать», а не она! — злится Глузман. — Сидеть в карцере — это одно, а строить европейское государство — совсем другое. Да и вообще один человек — в поле не воин. Никто не может в одиночестве изменить всё государство. Знаете, почему люди перекладывают на плечи Савченко ответственность за происходящее в стране?
Во времена СССР нас отучили отвечать за свою судьбу. Нам давно надо понять, что выйти из этой ситуации мы можем лишь в том случае, если ответственность будет нести каждый гражданин государства
Дело в том, что во времена СССР нас отучили отвечать за свою судьбу. Советская власть вырезала всю интеллигенцию, заточила в лагеря всех думающих и активных, а также «высосала» талантливых людей в Москву и Санкт-Петербург. В результате сейчас нами управляют постсоветские чиновники, которым удалось в смутные времена украсть миллионы. И нам давно надо понять, что выйти из этой ситуации мы можем лишь в том случае, если ответственность будет нести каждый гражданин государства».
В то же время Вознесенская предполагает, что желание украинцев видеть в Савченко Жанну д’Арк может уходить корнями в Средневековье.
«В отличие от россиян мы не ждём царя-батюшку, — говорит она. — Но нам необходим герой-предводитель, который поведёт нас за собой. Укажет направление, в котором надо двигаться. Савченко в Украине стала символом. Тем более что имя у неё чудесное — Надежда».
Примечательно, что Глузман и Вознесенская не верят в то, что Надежду Савченко ждёт полоса побед.
«Скорее всего, она не выдержит и уйдёт на фронт, – считает Вознесенская. — Там её место, там нет вранья, нет лицемерия. Там понятно, где зло, где добро. Там ей будет проще».
«Она попала из чёрного и белого мира в 100 оттенков серого, – отмечает Глузман. — В глубоко аморальное общество. Я не верю в то, что она наведёт порядок, хотя народ от неё этого ждёт. У неё не так много сил и зоны влияния. И в конце концов, она может почувствовать себя лишней».
Впрочем, в нашем мире всегда есть место чудесам. Вопреки прогнозам специалистов, Савченко может измениться, приподняться над всем своим жизненным опытом, стать гибче и выжить в жёстком политическом мире. История знает такие примеры. Другое дело, что Надежде одной действительно не под силу изменить страну к лучшему…
***
Этот материал опубликован в №21 журнала Корреспондент от 3 июня 2016 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.