Жюльет Бинош, французская кинозвезда и обладательница премии Оскар, в интервью Андрею Алферову в № 28 журнала Корреспондент от 19 июля 2013 года - о семейных ценностях и своей последней работе - роли подруги великого Родена, жившей 100 лет назад.
Жюльет Бинош -
тот редкий для французской актрисы случай, когда ее лицо почти так же хорошо известно
и в родной Франции, и в большинстве стран мира. Причиной тому пожизненный пропуск
в высший свет мирового кинематографа - Оскар,
полученный Бинош в 1996 году за роль в знаменитой военной драме британца Энтони
Мингеллы Английский
пациент. С тех пор рожденная
в 1964-м Бинош считается одной из лучших актрис своего поколения.
Теперь
актриса впервые предстает перед зрителями в роли исторического персонажа. В картине
Камилла Клодель. 1915, украинская премьера которой состоялась в июле
на Одесском международном кинофестивале, она сыграла хорошо известную во
Франции женщину-скульптора, ставшую любовницей и музой великого Огюста Родена.
Актриса впервые предстает перед зрителями в роли исторического персонажа
На экране -
один, причем не лучший год из жизни Клодель: ее семья поместила художницу в психиатрическую
клинику. Настоящая Клодель провела в медицинском заточении 30 лет и на волю так
и не вышла, хотя весомых доказательств ее сумасшествия так никогда и не
появилось. Чтобы поговорить о новом фильме, Корреспондент встретился с Бинош в берлинском отеле Hyatt.
-
По-моему, Камилла Клодель едва ли не с детства является для вас некой знаковой
персоной. А уж глядя на то, как вы ее играете, вообще кажется, что это ваш
Гамлет.
- Где-то вы
правы. (Смеется.) Я читала о ней еще подростком. А со временем увидела ее
скульптуры. Они просто магические. Знаете, я считаю Камиллу гением. И когда [режиссер] Брюно Дюмон позвонил мне и рассказал, что
собирается снимать историю Камиллы Клодель, я очень обрадовалась. Но
одновременно и испугалась: такая роль требует от актера вывернуть себя наизнанку.
Это действительно Гамлет по энергетической затратности. Я не совсем понимала,
как сыграть душевное расстройство, если не притворяться. При этом возникает
страх, что погрузиться-то в персонаж ты сможешь, а вот выйти… Да-да, я не шучу.
С такими ролями нужно аккуратно. Не то слетишь с катушек.
-
Вы в фильме совершаете переход из нормы в безумие и обратно, и даже становится страшно
за ваше здоровье.
- Любое
перевоплощение - тяжелый труд. Все зависит от того, насколько сильно ты хочешь
эту роль. Конечно, в этой картине мне было еще сложнее, так как роль включает
некое психологическое расстройство. Моя героиня не только полна надежд, но и застряла
в отчаянной ситуации. Мне приходилось впадать из одной крайности в другую, в
один съемочный день играть полярно противоположные эмоции. И это самое
прекрасное, что может выпасть актеру.
- В
фильме вы играете вместе с настоящими пациентами клиники для душевнобольных.
- Знаете, в
детстве мне приходилось сталкиваться с душевнобольными в силу семейных обстоятельств.
Один из моих родственников находился в психиатрической клинике. Но когда я
попала в клинику в период подготовки к съемкам, то была поражена. Ты заходишь в
помещение, где никого не знаешь. Они тебя тоже не знают и глядят с подозрением,
но при этом в них живет дикое любопытство. Поэтому они в считаные секунды подходят
к тебе близко-близко. А потом ты узнаешь историю каждого и начинаешь смотреть на
них иными глазами. В итоге я с ними так сблизилась! Они, как дети, чрезвычайно
эмоциональны. Они такие, какие есть: если ты им нравишься, то они подойдут и
потрогают тебя. Я сначала была напугана, но потом поняла, что они так просто и открыто
выказывают свои эмоции. И теперь, когда я смотрю наш фильм, я как будто прихожу
к ним в гости.
- А
в клинике как на вас реагировали? Ведь вы же кинозвезда.
- Для
душевнобольных я никакая не звезда, я для них - никто. Так что они интересовали
меня гораздо больше, чем я их. (Смеется.)
-
Дюмон снимал вас без макияжа. Вам как женщине было, наверное, некомфортно?
- Сниматься
без грима на самом деле здорово. Это дарит непередаваемую свободу! Ты не
думаешь о том, не размазалась ли помада, - можно заниматься исключительно
персонажем, работой над ролью. Да и как сниматься накрашенной, если я
бесконечно рыдаю в фильме?
-
Может показаться, что в вашей жизни нет ничего важнее работы. Но только если не
знать, как вы привязаны к своим детям.
- Это правда.
Более вдохновляющим, чем творческий процесс, может быть только отдых с сыном и
дочкой. Хотя работать я могу вообще без перерывов. Но ради детей готова на
многое.
-
Как минимум на переезд…
- (Смеется.)
Да, мы жили за городом, а теперь вернулись в Париж, потому что мои дети подросли
и им надо жить здесь. Я всегда перемещалась в зависимости от их потребностей,
это меня не смущает.
***
Этот материал опубликован в №28 журнала Корреспондент от 19 июля 2013 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.