Корреспондент: Короли джунглей. Бывшие сотрудники МВД - о том, как выглядит милиция изнутри

Бывшие следователи и офицеры, уволившиеся из милиции, открывают глаза на то, во что превратились украинские правоохранительные органы и как они выглядят изнутри, - пишет Максим Бутченко в № 29 журнала Корреспондент от 26 июля 2013 года.

Работник уголовного розыска в штатском подходит к бомжу, вручает ему пакет и 20 грн. за услугу - передать запакованный предмет водителю машины по ту сторону улицы. По дороге бродяге “неожиданно” преграждают путь милиционеры, на сей раз в форме, и обнаруживают в свертке огнестрельное оружие. Обвинение в незаконном ношении пистолета жертве этой постановки обеспечено.

Так правоохранители Ивано-Франковской области выполняют план по раскрытию преступлений, утверждает Василий Крутчак, три года проработавший следователем в РОВД здешнего райцентра Коломыя.

Криминальные повадки стражей порядка и законности сегодня уже не отдельные эпизоды, а целая система

“Никого не волнует, что при этом пострадает [будет осужден] невинный человек”, - добавляет он.

Криминальные повадки стражей порядка и законности сегодня уже не отдельные эпизоды, а целая система, рассказывают многочисленные сотрудники органов внутренних дел, уволившиеся из милиции.

На основе их свидетельств Корреспондент представляет взгляд изнутри на методы работы правоохранительной машины. Бывшие следователи и сотрудники аппарата МВД говорят о распределении между отдельными службами милиции сфер “крышевания” и сбора “дани” с того или иного преступного бизнеса, например торговли наркотиками, оружием или проституции.

Отношения начальников к подчиненным подчас хуже, чем к скоту, говорит Ростислав Федорей, бывший следователь одного из одесских РОВД.

“Матом так обложат, что в ушах свистит, и считается, что чем грубее, тем лучше будут работать”, - вспоминает Федорей.

Милицейская структура пронизана парой десятков крупных кланов и держится на коррупционных отношениях по вертикали

Милицейская структура пронизана парой десятков крупных кланов и держится на коррупционных отношениях по вертикали, рассказывают экс-работники МВД. Украинский аналог полиции погряз в кумовстве, взяточничестве и тесном сотрудничестве с уголовным миром, добавляют они. Защита населения давно не является приоритетом для людей в погонах.

Корень разложения органов следует искать в далеких 1990-х. Тогдашние невыплаты зарплат толкали стражей порядка к поиску нелегального заработка. Те, кто не хотел скатываться до криминала, вынуждены были уволиться, лишив милицию в основном средней прослойки сотрудников - главных носителей профессионального опыта в расследовании преступлений. С тех пор планы по раскрываемости только росли, а зарплаты радикально не увеличивались.

“Правоохранительная система проела саму себя, превратившись в монстра, поглощая и переваривая всех честных людей, кто шел в нее служить, - резюмирует генерал-лейтенант милиции, ныне народный депутат Геннадий Москаль, отдавший службе много лет. - Милиционеры понимают, что особенно в последние три года она катится в ад, но сломать систему не могут”.

Криминальный оркестр

Первые негласные правила, которые усваивают молодые милиционеры, начинающие карьеру в правоохранительных органах с патрульно-постовой службы (ППС) или помощниками участкового, - это методы сбора взяток с торговых точек, рассказывает Юрий, полковник, отслуживший 28 лет в киевском уголовном розыске и попросивший не называть его фамилию в печати.

Участковые и пэпээсники “контролируют” объекты нелегальной торговли в районе - от уличных продавцов продуктов до наркодилеров. По словам Юрия, милиция не пресекает, а, наоборот, дает добро на такую деятельность за взятки. В то же время Беркут, в чью задачу входит только охрана общественного порядка, пытается отщипнуть кусок от этого пирога.

Полковник милиции утверждает, что еженедельно за право свободно сбывать свой товар правоохранители берут с каждого нелегального торговца от 100 грн., а с мелкого наркодилера - до 2-3 тыс. грн.

Первые негласные правила, которые усваивают молодые милиционеры, начинающие карьеру в правоохранительных органах с патрульно-постовой службы (ППС) или помощниками участкового, - это методы сбора взяток с торговых точек

Такая мзда - существенная прибавка к жалованью. По данным МВД, зарплата младшего начальствующего состава в Киеве составляет всего около 3 тыс. грн.

При этом участковые, Беркут и ППС уже много лет конкурируют между собой за сферы “крышевания”, зачастую подставляя друг друга.

“Тогда, например, [в СМИ] появляется информация, что беркутовцы продавали наркотики, - продолжает Юрий, - но все это лишь результат внутренней борьбы”.

Подобные отношения складываются и между отделом по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОБНОН) и аналогичным подразделением Службы безопасности Украины, выявляющим деятельность крупных наркогруппировок, поясняет Павел Скляров, бывший оперуполномоченный ОБНОНа.

По его словам, ключевых наркоторговцев ОБНОН не трогает, а договаривается с местечковыми наркобаронами, сбывающими товар, к примеру, в крупном районе Киева или небольшом городке. Те в обмен на гарантии безопасности подставляют для показательного задержания более мелких дилеров.

В итоге и волки сыты, и овцы целы: наркобарон остается на своем месте, а в милицейских сводках появляется информация о задержании мелкой сошки при реализации сравнительно небольшого количества зелья.

“Эта система никак не влияет на наркотрафик, а тем более на тех, кто реально, а не по статистике употребляет наркотики, - их неизменно много”, - говорит Скляров.

Участковые, Беркут и ППС уже много лет конкурируют между собой за сферы “крышевания”, зачастую подставляя друг друга

Подлог и обман - основа системы, считает Крутчак. Его самого начальник заставлял улучшать статистику поиска пропавших людей. Нужно было выбрать подозреваемого по любому уголовному делу, который регулярно приходит давать показания, зарегистрировать его как без вести пропавшего, а через неделю вызвать на допрос и одновременно зафиксировать, что он “нашелся”. В итоге количество нашедшихся уравновешивало количество пропавших без вести, что и улучшало статистику.

“Начальнику я отказал, поэтому и потерял работу, - завершает рассказ Крутчак. - Милиция - это прогнившая структура, которая не терпит иного мнения”.

Принцип вертикали правоохранительной власти хорошо знаком бывшему аналитику по экономическим преступлениям Сергею Андриенко, пять лет проработавшему в аппарате МВД. В министерстве, областных управлениях и райотделах действует клановая система, утверждает он, в основе которой стоит коррупционная пирамида, когда взятки распределяются от нижестоящих к вышестоящим по должностям.

Кроме того, практически каждый генерал, получая новое назначение, перетаскивает за собой преданных ему подчиненных для поддержания системы мздоимства.

По той же причине кресла и звания в милиции стоят очень дорого. Чтобы стать генералом, чьи звездочки позволяют получить соответствующий портфель, например начальника областного управления МВД, в 90% случаев нужно дать взятку в сумме с шестью нулями, рассказывает Андриенко. И такие затраты с лихвой окупаются.

Нужно было выбрать подозреваемого по любому уголовному делу, который регулярно приходит давать показания, зарегистрировать его как без вести пропавшего, а через неделю вызвать на допрос и одновременно зафиксировать, что он “нашелся”

Эксперт передает произошедший при нем разговор двух генералов, попеременно возглавлявших Днепропетровскую область. “К тебе приходила девушка с 1 млн в кейсе [совокупные взятки, полученные всей вертикалью УВД области, которые вручаются новому начальнику] после назначения?” - “Да. А к тебе?” - “Тоже да”. Оба посмеялись и разошлись”, - добавляет Андриенко.

Аналитик считает, что, работай внутренняя служба безопасности МВД как положено, через восемь месяцев практически весь состав 300-тысячной милиции оказался бы за решеткой.

Пока эту миссию приходится брать на себя общественным организациям. Известный винницкий правозащитник Дмитрий Гройсман с милицейским беспределом в отношении соотечественников сталкивается постоянно.

Так, начальник РОВД Могилев-Подольского района Винницкой области Василий Шрамко прямо на улице без объяснения причины избил и заковал в наручники местного жителя Фердоуси Сафарова. Правоохранителя не остановило даже то, что мужчина нес на руках малолетнюю дочь. В участке издевательства над задержанным продолжились - из него буквально выбивали дубинкой признание в совершении мелкого хулиганства, говорит Гройсман.

В результате начатого при поддержке правозащитников судебного разбирательства было установлено, что стражи порядка пытались повесить на Сафарова чужое преступление. В начале июля 2013 года Шрамко был приговорен к пяти годам лишения свободы за превышение служебных полномочий.

“Если так жестоко поступают ветераны правоохранительной службы, отслужившие по 25 лет, то что можно ожидать от молодых?” - задает Гройсман риторический вопрос.

Преступный след

Случаи многомесячной задержки зарплаты в середине 1990-х годов заложили основу для морального разложения правоохранительных органов, считают офицеры в отставке. Высшее руководство МВД и правительство, по их мнению, долгие годы оставались равнодушными к нуждам рядовых сотрудников органов.

Сегодня минимальный оклад в милиции получает сержант ППС - 2,8 тыс. грн., а максимальный, около 11 тыс., - работник аппарата министерства. Большинство правоохранителей зарабатывают в среднем 3,5 тыс. грн. в месяц.

“В милиции все понимают, что честно на такие деньги прожить практически невозможно, особенно если есть семья и дети”, - говорит Скляров.

Случаи многомесячной задержки зарплаты в середине 1990-х годов заложили основу для морального разложения правоохранительных органов

Те немногие, кто решил, что зарабатывать на жизнь преступными методами для офицера неприемлемо, уволились, а с ними ушли опыт и преемственность профессиональных традиций, полагает Скляров. Новое поколение милиционеров попадает прямиком в систему ценностей оставшейся, коррумпированной и деморализованной, массы.

Причем развращение личного состава золотым тельцом начинается с учебной скамьи. Милиционеров приучают к мздоимству уже в стенах институтов. В вузах МВД есть факультеты следствия и дознания, называемые “15-тысячниками”, куда меньше чем за $ 15 тыс. не поступишь, рассказывает Крутчак.

Цена проходного балла столь высока, поскольку выпускники этих факультетов попадают в “денежные” отделы по борьбе с экономическими преступлениями - те самые, что, по словам бывшего опера из Коломыи, занимаются незаконными поборами с предпринимателей и компаний.

Коррупция нарушает и естественный карьерный лифт, ведь молодые милиционеры начинают понимать, что должности можно купить только за большие деньги, а не получить вследствие профессионального роста.

Ситуацию усугубляет и пресловутая гонка за показателями. Сиcтема, при которой сверху спускается план по выявлению правонарушений, досталась нынешним майорам Прониным в наследство от СССР. К примеру, по словам Федорея, участковому необходимо любой ценой, даже оформляя липовые дела, составить в квартал 30 протоколов о мелком хулиганстве, 20 - о распитии алкоголя в общественном месте и 20 - о самогоноварении.

Большинство правоохранителей зарабатывают в среднем 3,5 тыс. грн. в месяц.

Тем временем МВД рапортует, что украинские милиционеры раскрывают 60 % преступлений, однако по результатам расследования Генпрокуратуры в первом полугодии текущего года реальная раскрываемость составила 20%.

При этом раскрытие умышленных убийств, даже по официальным подсчетам Генпрокуратуры, опустилось до катастрофически низкого уровня - из 4,5 тыс. дел до суда доведены лишь 535.

Из профессионального кодекса правоохранителя напрочь исчезло понятие презумпции невиновности - каждый прохожий для него является потенциальным преступником. Неудивительно, что, по данным Института социологии, милиции сегодня доверяют всего лишь 0,8% украинцев.

Этот показатель во всех цивилизованных странах служит косвенным мерилом качества работы правоохранительных органов. Для сравнения: в Польше полиции доверяют 57%, в Германии - 55%, в Грузии - 87%.

Такого результата кавказская республика достигла, воплотив масштабную реформу в полиции. За 2005-2009 годы ее штат был обновлен наполовину, а в качестве антикоррупционной меры полицейским подняли жалованье до $ 600-800 при средней зарплате по стране $ 200.

Тем же путем предлагают пойти и украинские эксперты. Позицию руководства МВД по данному поводу, как и по другим проблемам работы милиции, Корреспонденту выяснить не удалось. Пресс-служба министерства не смогла в течение пяти дней ответить и на официальный запрос журнала.

Для бывших сотрудников органов ответ на вопрос о том, как навести порядок в органах, очевиден.

“Косметические улучшения никогда не изменят милицию в Украине, - считает Скляров. - Единственный выход - расформирование МВД и создание с нуля новой правоохранительной системы”.

***        

Этот материал опубликован в №29 журнала Корреспондент от 26 июля 2013 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.