После разгрома Третьего рейха множество женщин, состоявших в сексуальной связи с нацистами, подверглись в Европе и СССР остракизму. Несладко пришлось и их детям, рожденным от немцев. В травле “немецких подстилок” и “немецких ублюдков” особенно преуспели европейские демократии, - пишет Владимир Гинда в рубрике Архив в № 43 журнала Корреспондент от 2 ноября 2012 года
Вторая мировая война для большинства населения победивших стран
закончилась весной 1945 года. Но среди граждан стран-победительниц были люди,
которые еще долгое время несли на себе бремя войны. Речь идет о женщинах,
замеченных в сексуальных связях с немцами, а также о детях, рожденных от захватчиков.
В СССР женщин, спутавшихся с врагом, без лишних объяснений расстреливали
или отправляли в лагеря. Впрочем, в европейских странах с ними поступали не лучше
- убивали, приговаривали к тюремным срокам или назначали им публичные унизительные
наказания.
Судьбы их немецких детей в СССР не документировались, но, судя
по всему, в большинстве своем они ничем не отличались от сверстников. А вот на
Западе немчатам порой приходилось несладко: в Норвегии их, к примеру, насильно
заключали в дома для душевнобольных.
Национальный позор
Больше всего в Европе в преследовании своих соотечественниц,
поддерживавших интимные отношения с врагами, отличились французы. Раздавленная
оккупацией и большим числом коллаборационистов, освобожденная Франция весь свой
гнев выместила на падших женщинах. В народе, основываясь на презрительной
кличке немцев - боши, их называли “подстилками для бошей”.
Преследовать таких женщин стали еще в годы войны, когда французское
Сопротивление вело подпольную борьбу с оккупантами. Подпольщики распространяли
среди населения листовки с таким текстом: “Француженки, которые отдаются
немцам, будут пострижены наголо. Мы напишем вам на спине - Продались немцам.
Когда юные француженки продают свое тело гестаповцам или милиционерам [коллаборационистам],
они продают кровь и душу своих французских соотечественников. Будущие жены и
матери, они обязаны сохранять свою чистоту во имя любви к родине”.
Больше всего в Европе в преследовании своих соотечественниц,поддерживавших интимные отношения с врагами, отличились французы
От слов участники Сопротивления быстро перешли к делу. По
данным историков, с 1943 по 1946 год в стране остригли наголо за
“горизонтальный коллаборационизм”, как с насмешкой называли французы
сексуальные связи с оккупантами, более 20 тыс. женщин.
Происходили подобные “суды Линча” так: вооруженные
подпольщики врывались в дома и силой вытаскивали оттуда провинившихся женщин,
вели их на городские площади и стригли. Наказания и унижения были тем сильнее,
что проводились публично, на глазах у родных, соседей и знакомых. Толпа
смеялась и аплодировала, после чего посрамленных водили по улицам, иногда даже
голыми.
Бритье головы было по сути легкой формой наказания. Некоторым
“подстилкам” рисовали краской свастику на лице или даже выжигали
соответствующее клеймо. А кое-кому из них приходилось выдерживать жестокие допросы,
сопровождаемые избиениями, когда из женщин выбивали детали их сексуальной
жизни.
После волны издевательств над “подстилками для бошей” большую
часть этих женщин приговорили к заключению. По постановлению правительства от
26 августа 1944 года примерно 18,5 тыс. француженок были признаны “национально
недостойными” и получили от шести месяцев до одного года тюрьмы с последующим
понижением в правах еще на год. В народе этот последний год называли “годом
национального стыда”.
Некоторым“подстилкам” рисовали краской свастику на лице или даже выжигали соответствующее клеймо
Нередко блудниц расстреливали, а порой и они сами, не выдержав
бремени остракизма, сводили счеты с жизнью.
Схожей была судьба норвежских “немецких шлюх” (tysketoser). После
войны таких в Норвегии насчитали более 14 тыс., из которых 5 тыс. человек осудили
на полтора года тюрьмы. Их тоже публично унижали - раздевали, обмазывали
нечистотами.
В Нидерландах после 5 мая 1945 года во время уличных самосудов
убили около 500 “девушек для фрицев” (moffenmaiden). Других уличенных в связях
с оккупантами женщин собирали на улицах, раздевали и обливали нечистотами или
ставили на колени в грязь, брили волосы или красили головы в оранжевый цвет.
Советский подход
В СССР не проводили никаких публичных судов над “немецкими шлюхами”
наподобие европейских. Кремль не выносил сор из избы - он действовал проверенным
методом: арест и отправка в Сибирь. Повод долго не искали - власти
рассматривали всех жителей оккупированных территорий как виновных априори.
Данную позицию четко озвучил 7 февраля 1944 года на пленуме
советских писателей в Москве украинец Петро Панч. “Все население сейчас в освобожденных
районах, по сути, не может свободно смотреть в глаза нашим освободителям, поскольку
оно в какой-то мере запуталось в связях с немцами”, - заявил он.
По словам писателя, жители оккупированных территорий или грабили
квартиры и учреждения, или помогали немцам в разбое и расстрелах, или
спекулировали. А некоторые девушки, “потеряв чувство патриотизма”, жили с немцами.
Партийное руководство однозначно признало женщин, имевших сексуальные связи с нацистами, проститутками и предательницами
Партийное руководство однозначно признало женщин, имевших
сексуальные связи с нацистами, проститутками и предательницами. Так, циркуляром
НКВД СССР от 18 февраля 1942 года Об организации оперативно-чекистской работы на
освобожденной территории начальникам региональных и линейных управлений НКВД предписывалось
начинать свою работу на освобожденных землях с арестов ранее выявленных ставленников
и активных пособников немцев.
В документе перечислялся и ряд категорий населения, подлежащих
первоочередному преследованию. В частности, речь шла о женщинах, вышедших замуж
за офицеров, солдат и чиновников Вермахта, а также о владельцах притонов и публичных
домов.
Позднее, в конце апреля 1943-го, в совместном приказе наркомов
внутренних дел, юстиции и прокурора СССР прозвучало указание активнее применять
репрессивные санкции к женщинам, уличенным в добровольных интимных или близких
бытовых отношениях с личным составом Вермахта или чиновниками немецких
карательных и административных органов. Чаще всего таких пособниц наказывали
тем, что отбирали у них детей.
Но могли и расстрелять без суда и следствия, причем буквально
сразу же по приходе советской власти.
Чаще всего таких пособниц наказывали тем, что отбирали у них детей.
Например, в рапорте представителя гитлеровского министерства
восточных территорий при группе армий Юг сообщалось о том, что в секторе
Славянск - Барвенково - Краматорск - Константиновка (восток Украины) весной
1943 года, на следующий же день после освобождения этого района Красной армией,
представители НКВД провели массовые аресты.
Задерживали прежде всего тех, кто служил в немецкой полиции,
работал в оккупационной администрации или прочих службах. Кроме того, женщин, имевших
половые связи с немцами, беременных от оккупантов или имевших от них детей, убивали
на месте вместе с малышами. В целом, согласно немецким документам, тогда
уничтожили около 4 тыс. человек.
А в одном из докладов Абвера, немецкой военной разведки, значилось:
после неудачной попытки освобождения Харькова, предпринятой Красной армией в 1942
году, за то недолгое время, пока город был в руках советской стороны,
погранвойска НКВД расстреляли 4 тыс. жителей.
“Среди них много девушек, друживших с немецкими солдатами, и
особенно тех, которые были беременны. Достаточно было трех свидетелей, чтобы их
ликвидировать”, - говорится в докладе.
Невинные жертвы
Не легче была жизнь детей, рожденных от немцев. Многим из
них (без разницы, где они жили, - в СССР или в Западной Европе) пришлось сполна
испытать унижение.
Историки до сих пор не могут четко определить, сколько “детей
оккупации” появилось в разных европейских странах. Во Франции считается, что
местные женщины родили от немцев 200 тыс. малышей, в Норвегии - от 10 тыс. до
12 тыс.
Сколько таких детей родилось на территории СССР, неизвестно.
В одном из интервью американский историк Курт Блаумайстер заявил, что, по его
подсчетам, в России, Прибалтике, Белоруссии и Украине в период оккупации родились
50-100 тыс. немецких малышей. В сравнении с 73 млн - общим числом людей, проживавших
на оккупированных территориях, - данная цифра выглядит незначительной.
Во Франции считается, что местные женщины родили от немцев 200 тыс. малышей, в Норвегии - от 10 тыс. до12 тыс.
Эти дети считались дважды отверженными - и как рожденные вне
брака, и как плод связи с врагом.
В некоторых странах неприятие “детей оккупации” подогревалось
властями. Например, в Норвегии 90 % “немецких ублюдков” (tyskerunge), или
“нацистской икры” (naziyingel), объявили умственно неполноценными и отправили в
дома для душевнобольных, где они содержались до 1960-х годов. Позже норвежский Союз
детей войны заявил, что “недоумков” использовали для испытания медицинских
препаратов.
Лишь в 2005 году парламент скандинавской страны принес официальные
извинения этим невинным жертвам войны, а комитет по юстиции утвердил им компенсацию
за пережитое в размере 3 тыс. евро.
Сумма может быть увеличена в десять раз, если пострадавшие предоставят
документальные подтверждения того, что они столкнулись с ненавистью, страхом и
недоверием из-за своего происхождения.
Последняя норма вызвала возмущение у местных правозащитников,
справедливо указавших, что трудно доказать побои, обидные прозвища и прочее,
если это происходило много лет назад и часть действующих лиц уже умерли.
Лишь в 2005 году парламент скандинавской страны принес официальные извинения этим невинным жертвам войны, а комитет по юстиции утвердил им компенсацию за пережитое в размере 3 тыс. евро
Во Франции к “детям бошей” изначально отнеслись лояльно. Меры
воздействия ограничились запретом для них изучать немецкий язык и носить
немецкие имена. Конечно, не всем им удалось избежать нападок со стороны сверстников
и взрослых. Кроме того, от многих таких малышей матери отказались, и они воспитывались
в детдомах.
В 2006 году “дети бошей” объединились в ассоциацию Сердца без
границ. Создал ее Жан-Жак Делорм, чей отец был солдатом Вермахта. Сейчас в
организацию входят 300 членов.
“Мы основали эту ассоциацию, поскольку французское общество
ущемляло наши права. Причина - мы были франко-немецкими детьми, зачатыми во время
Второй мировой войны. Объединились мы для того, чтобы совместно заниматься поиском
наших родителей, помогать друг другу и провести работу по сохранению
исторической памяти. Почему сейчас? Раньше это было невозможно сделать: тема оставалась
табу”, - рассказал в одном из интервью Делорм.
К слову, с 2009 года в Германии действует закон, согласно которому
дети, рожденные во Франции от солдат Вермахта, могут получить немецкое
гражданство.
Несоветские дети
О судьбах детей, рожденных советскими женщинами от оккупантов,
практически ничего не известно. Редкие архивные данные и свидетельства
очевидцев говорят о том, что в СССР с ними обращались довольно гуманно. Как
минимум против них никто не вел никакой целенаправленной работы. Большинство
“детей войны”, судя по всему, получили образование, работу и прожили нормальную
жизнь.
Единственным официальным документом, свидетельствующим, что
власти думали о том, как быть с немецкими детьми, стало письмо Ивана Майского, известного
советского историка, заместителя наркома иностранных дел.
Майский писал, что общее число таких малышей установить трудно, но по некоторым данным можно говорить о тысячах немчат.
24 апреля 1945 года Майский вместе с группой депутатов Верховного
Совета СССР направил послание советскому лидеру Иосифу Сталину. В нем историк
обратил внимание вождя на “один небольшой вопрос” - детей, родившихся на
оккупированной Германией территории “вследствие добровольного или принудительного
сожительства советских женщин с немцами”. Майский писал, что общее число таких
малышей установить трудно, но по некоторым данным можно говорить о тысячах немчат.
“Что делать с этими детьми? Они, конечно, не ответственны за
грехи своих родителей, но стоит ли сомневаться, что если немчата будут жить и
расти в тех семьях и в той обстановке, в которой они родились, то существование
их будет ужасным?” - спрашивал Сталина чиновник.
Чтобы разрешить проблему, Майский предложил забрать немчат у
матерей и распределить по детским домам. Причем во время приема в детдом
ребенку нужно дать новое имя, а администрация заведения не должна знать, откуда
к ним поступил новый воспитанник и чей он.
Но если письмо Майского к Сталину сохранилось, то ответ вождя
народов неизвестен, как неизвестна и какая-либо реакция Кремля на послание.
***
Этот материал опубликован в №43 журнала Корреспондент от 2 ноября 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент,опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.