Его считали чудаковатым и непредсказуемым. Его боялись, и даже ненавидели за несносный характер. А сам он страдал, мучился болями – не только душевными, но и телесными, и не раз спрашивал, обращаясь в молчаливую пустоту: «Что со мной?».
В 1802 году Бетховен написал своим братьям письмо, в котором завещал: после его смерти врачи должны исследовать его тело, чтобы найти причину ужасных болей в животе.
“Мы исполнили это завещание”, - сказал доктор Уолш, руководитель проекта по исследованию болезни Бетховена...спустя 199 лет.
Оказывается, великий композитор был отравлен свинцом. А произошло это во время лечения на минеральных водах, когда Людвигу было около 20-ти. Он купался в воде, чрезмерно насыщенной этим металлом, и пил ее. Об отравлении свинцом красноречиво свидетельствуют анализы волос композитора, проведенные Health Research Institute (Чикаго). Кстати, сам материал для исследований предоставил один хирург, купивший локон Бетховена на аукционе Сотбис за $7,300. Локон состоял из 582 волосков – седых и коричневых.
Композитора похоронили почти лысым; когда он умер, его тело было выставлено для прощания. И многие из скорбящих, проходя мимо, вырывали “на память” у Бетховена клок волос. Таким образом, волосы композитора сохранились до наших дней, и даже продавались с аукциона.
Изначально исследователи пытались обнаружить в волосах композитора ртуть. В те времена, когда жил Бетховен, ртутью лечили сифилис. Этого вещества в локоне обнаружено не было – значит, сифилисом Бетховен не болел. Зато количество свинца превосходило допустимую норму в 100 раз.
Отравление свинцом – пламбизм – иногда ведет и к глухоте, но ученые пока не торопятся с окончательными выводами о причине потери Бетховеном слуха. Исследователи хотят изучить еще несколько локонов композитора, хранящихся в доме Бетховена, в Бонне и отрезанных за пять лет до смерти гения.
Кстати, резкая смена настроения, неуравновешенность – типичные симптомы пламбизма. И Бетховену это было свойственно, как никому другому.
“Друзья называли его человеком грубым, неотесанным, но – с потрясающим чувством юмора”, - рассказывает Уильям Мередиз, директор Центра Бетховенских Исследований (Center for Beethoven Studies) Университета в Сан-Хосе. В самом деле, к Бетховену люди тянулись, но одновременно и побаивались его, ибо не знали, что этому человеку может прийти в голову в следующую минуту. Да и внешность у него была немного пугающая: пальто до пола, высокая шляпа, из-под которой торчат в разные стороны непослушные волосы... Облачившись в обычное свое (очень неряшливое, кстати) одеяние, он мерил Вену широкими шагами, говорил сам с собой и что-то писал в записной книжке. С официантами он себя вел, почему-то, особо неприветливо.
Как теперь видим, странности в поведении гениев (и не только) порой обуславливаются вовсе не особым складом ума, а – воздействием вредоносных химическими компонентов.
Когда Бетховен умирал, он (тоже недавно установлено исследователями!) не хотел принимать никаких обезболивающих.
“До последней секунды он хотел сохранить свой мозг чистым для музыки”, - резюмировал доктор Уолш.