Если подтвердится версия о теракте президенту РФ придется отвечать, в Сирии может начаться российская наземная операция.
31 октября самолет Airbus авиакомпании «Когалымавиа» потерпел крушение в небе над Синаем, все находившиеся на борту 224 пассажира погибли.
Наиболее обсуждаемыми версиями являются взрыв на борту самолета, а также причастность к авиакатастрофе террористической организации "Исламское государство" либо организации, связанной с ней.
Если версия теракта подтвердится, то он может стать самой крупной атакой на россиян за последние 10 лет.
Немецкое издание "Die Zeit" анализирует реакцию президента РФ Владимира Путина на трагедию и размышляет над тем, какими могут быть его ответные действия.
Молчание Путина
Самолет направлялся в Санкт-Петербург. Город Путина.
В Санкт-Петербурге он научился преодолевать трудности и не давать себя в обиду. Сначала на заднем дворе своего дома, а потом в политике. Здесь он учился и получил ученую степень, здесь он стал заместителем мэра. В этом городе началось его восхождение.
Однако российский президент не направился в срочном порядке в Санкт-Петербург. Он не появился перед телекамерами, когда был объявлен государственный траур. Вместо этого слова соболезнования передал его пресс-секретарь, а еще сам президент произнес несколько сочувственных слов во время встречи с министром транспорта.
И больше ничего, все остальное — молчание. Почему?
Может быть, потому, что президент не понял, что крушение самолета может стать определенной вехой для России? Или это произошло именно потому, что он это понял?
Что если версия теракта подтвердится
В России все больше распространяется мнение относительно того, что находившиеся на борту разбившегося авиалайнера 224 человека погибли в результате взрыва бомбы, тогда как президент вообще не предпринимал ничего до своего указа в прошлое воскресенье: пока российские самолеты не будут летать в Египет.
Россияне знают, что такое жить в условиях террористической угрозы. Они знают, что такое взрывы в автобусах и в метро; это всегда шок, но еще и часть их повседневной жизни. Они знают, что такое кровавые захваты заложников и взорванные многоэтажные дома.
Политики и средства массовой информации в течение многих лет твердят о том, что Россия все время находится в опасности и в любой момент может произойти что-то ужасное. Может быть, именно то, что случилось 31 октября?
Крушение самолета в Египте может оказаться наиболее масштабным терактом против российских граждан с того момента, когда кавказские террористы в 2004 году захватили школу в городе Беслане и взяли в заложники примерно 1200 учеников и учителей; во время предпринятой российскими спецподразделениями попытки их освобождения погибли сотни человек.
В авиакомпании «Когалымавиа» уже уволились 20 стюардесс — на этом, как говорят, настояли их родственники. На страницах ежедневной газеты «Ведомости» обсуждается вопрос о том, какова вина государства в случившейся катастрофе. Логика, примерно, такая: если причиной была техническая неисправность, то тогда ответственность несет государство. Если это был теракт — то же самое.
Политики пока избегают таких терминов как бомба или теракт, однако в прошлый понедельник премьер-министр Дмитрий Медведев сказал, что теракт исключать нельзя.
Если подобные подозрения подтвердятся, то тогда это будет первым прямым террористическим ответом на вмешательство России в Сирии.
Действия “Исламского государства”
Пока подтверждений этому нет, однако никого особого не удивит, если будет доказана причастность к теракту «Исламского государства».
Эта террористическая группировка, располагающая обширными связями, конечно же, в состоянии организовать доставку на борт самолета взрывчатку в египетском аэропорту. Кроме того, ее представители уже сами взяли на себя ответственность.
Разумеется, джихадисты все время лгут — однако подобное признание своей причастности к крупным терактам делается очень редко, поскольку позор будет разрушительным по своим последствиям, если окажется, что причиной крушения были технический дефект или ошибка экипажа.
Пока представители «Исламского государства» не продемонстрировали никаких доказательств и не сообщили никаких деталей о бомбе или о том, как она была замаскирована. «В нужное время» это будет сделано, намекают в «Исламском государстве». Джихадисты уже не в первый раз берут паузу и не спешат доказать свою причастность к преступлению.
Есть и другие признаки. Обратите внимание на дату теракта, говорят представители «Исламского государства». Речь идет о годовщине присоединения синайских джихадистов к «Халифату». В таком случае это было бы не только боевой символикой, но и политическим сигналом первого порядка.
Это бы означало: Мы везде можем нанести удар. И Египет не способен нас контролировать
Эксперты пока еще не могут с уверенностью говорить о том, насколько тесно филиалы «Исламского государства» (помимо Синая, такие же группировки есть, например, в Ливии, в Нигерии и в Пакистане) взаимодействуют при обсуждении терактов с руководством Исламского государства в окружении Абу Бакра аль-Багдади.
Не исключено, что крушение российского авиалайнера могло быть своего рода подарком к юбилею «халифам» от Провинции Синай.
Месть России
Подобного рода акции вписываются в стратегию «Исламского государства». Еще до крушения российского самолета боевики «Исламского государства» говорили о возмездии за вмешательство в Сирии.
А теперь эти террористы в своем послании берут вину на себя и заявляют: «Русские должны знать: для них не существует никакой безопасности ни на земле мусульман, ни в их воздушном пространстве. Их самолеты ежедневно убивают десятки людей в Сирии — и как они убивают, так и их будут убивать».
В иракском городе Мосуле, в штаб-квартире «Исламского государства», это послание было подхвачено. На одном из пропагандистских видеоматериалов показано, как боевики «Исламского государства» распространяют материалы с признанием своего участия — вместе с конфетами. Кроме того, «Исламское государство» продемонстрировало пятерых предполагаемых боевиков из бывших советских республик.
«Путин, ну ты свинья, — говорит один из них по-русски, размахивая при этом ножом, — тебе грозит опасность, тебе и твоему народу. Крушения самолетов недостаточно, мы нападем на вас и уничтожим вас. Вы заплатите большую цену за вмешательство в нашей стране».
Стоит ли игра свеч?
Российский президент, на самом деле, должен сопоставить затраты и доходы.
Он кое-что получил; его решение в короткий момент слабости Запада вмешаться в военный конфликт в Сирии, оказалось удачным ходом. С того момента, когда российские военно-воздушные силы начали бомбардировку сирийских городов, падение диктатора и союзника Башара аль-Асада вновь представляется немного менее вероятным.
Россия вернула себе роль дипломатического игрока, ООН приглашает русских за стол переговоров, американцы обсуждают с ними будущее Асада, в то время как сами русские с гордостью указывают на то, что именно американцы пригласили их на совместную пресс-конференцию в Вене.
Когда Путин в конце недели полетит на саммит группы G20 в турецкую Анталию, он сможет уже иначе там себя вести, чем год назад в Брисбене. В Австралии он был в роли мирового парии; президент на ложном пути, насильственным образом изменяющий границы в Европе, человек непредсказуемый и опасный.
Брисбен оказался для него унижением, однако Анталия вызовет чувство удовлетворения. Неожиданно политики в Европе и в Америке стали демонстрировать свое желание увидеть что-то позитивное в Путине, считает эксперт по Ближнему Востоку Алексей Малашенко из московского Карнеги-Центра.
Каким будет ответ Москвы
Но что если крушение авиалайнера над Синаем будет означать начало эскалации?
Во время двух чеченских войн Москва проводила политику возмездия: после каждого теракта, после каждой угрозы следовал ответный удар.
И теперь возникает вопрос: не собирается ли Путин проводить подобную политику и против Исламского государства в том случае, если крушение авиалайнера окажется терактом? И каким тогда будет военный ответ? Интервенция с использованием сухопутных сил? Какими тогда могут быть негативные последствия и их воздействие на российское общество — например, в том случае, если будут похищены российские солдаты и фотографии их пыток появятся в сети?
Даже если опыт советской войны в Афганистане и вытеснен из сознания людей, ветераны, по крайней мере, еще помнят о ее ужасах. Сегодня им 40 — 50 лет; и в случае проведения наземной операции уже поколение их сыновей вынуждено будет убивать и погибать в Сирии.
По имеющимся оценкам, в Сирии уже находятся от двух до четырех тысяч российских солдат, но в случае интервенции с использованием сухопутных сил их число увеличится, по меньшей мере, в десять раз — это высокая цена.