Общество накопило претензии к правительству в политической и социальной сферах. Однако сформулировать свои цели и проконтролировать их достижение Кабмином у него не получается.
Правительство Арсения Яценюка в глазах людей, несомненно, является “правительством Майдана”. Поэтому граждане, ассоциирующие себя с событиями на главной площади страны, считают естественным огласить свой список задач для Кабмина и потребовать его выполнения.
Формальная отставка премьера привела к тому, что недовольство деятельностью правительства зазвучало громче обычного, стали предприниматься попытки оценить итоги деятельности Кабмина с точки зрения неких требований Майдана.
Попытка обнаружить этот изначальный список всегда сводится к размытому перечню тезисов, сформированному скорее прессой, чем конкретными общественными объединениями. Именно отсутствие чёткой программы и структур для контроля дало новой власти простор для свободных интерпретаций, что сводит на нет любые попытки дать объективную оценку деятельности правительства по выполнению так называемых народных требований.
Корреспондент проанализировал, как Кабмин решает проблемы по основным направлениям, чаще всего озвучивавшимся на митингах как указания народа власти.
Смена системы и принципов деятельности власти.
Это было одним из главных требований, которое в порыве народного гнева персонализировалось и свелось к вопросу отставки высшего руководства страны. Конкретно — виктора Януковича и его окружения, что и было реализовано.
Но поскольку та же общественность не смогла сформулировать единые требования и взгляды на дальнейшие шаги по реформированию государственной системы, то новые власти конкретизировали их самостоятельно, вернув 22 февраля действие прежней редакции Конституции.
Хотя эта версия и носит название “политреформа”, возвращение к ней реформой всё-таки не является. Для системных изменений, способных положительно повлиять на функционирование государства, требуются более серьёзные шаги.
Кабмин даже попытался их предпринять весной, инициировав совместную с депутатами работу комиссии по разработке нового Основного закона. Но после президентских выборов правительство поутихло на этой ниве (подробнее см. Корреспондент № 27), передав все заботы по Конституции её гаранту.
От инициатив Кабмина в общественном сознании осталась лишь идея децентрализации власти. Формально её продолжает курировать вице-премьер Владимир Гройсман, но его внимание сейчас поглощено проблемами ЖКХ и регионов накануне грядущего непростого зимнего периода.
Люстрация и борьба с коррупцией.
Слово, попавшее в лексикон политически активных украинцев ещё в начале нулевых и сопровождавшее оранжевую революцию. Все эти годы общественность ждала увольнений из органов власти скомпрометировавших себя чиновников. Но на практике это заканчивалось лишь редкой зачисткой рядов, да ещё и на самом низовом уровне.
Неудивительно, что требование люстрации госслужащих прозвучало и на Евромайдане. Более того, началось формирование структур для её проведения в прямом смысле с низов — бывший журналист, активист и ныне политик Егор Соболев с соратниками возглавил Люстрационный комитет.
Этот орган должен был разработать принципы “зачистки” чиновников, критерии оценки их прежней работы, сформировать списки подлежащих проверке. Со сменой режима комитет и его глава развернули широкую активность с поездками в регионы. Однако официального статуса он так и не добился. И, скорее всего, уже не добьётся. В июле Соболев обвинил правительство в обмане общественности: мол, публично обещали начать очищение власти, но так и не решились.
В значительно лучшей ситуации оказалась соратница Соболева Татьяна Черновол, выбравшая антикоррупционное направление. Ей удалось ещё в марте получить статус уполномоченного по антикоррупционной политике. Вскоре она даже представила свою концепцию борьбы с этим явлением, но дальше дело не пошло.
Возможно, правительство не торопится, ожидая создания государственного бюро расследований с похожими функциями. Только это произойдёт не раньше внесения изменений в Конституцию.
Правоохранительная и судебная системы.
После зимних событий в Киеве казалось, что со сменой власти МВД, СБУ и судейский корпус ждёт в данных обстоятельствах череда увольнений. Но военная ситуация внесла свои корректировки. Навыки и умения тех, кто недавно разгонял митинги в столице, потребовались родине.
Проводить какие-либо структурные изменения в ведомствах, задействованных в масштабной антитеррористической операции, нельзя, и с таким аргументом согласны даже те, кто в своё время попал под раздачу на Майдане.
Лишь глава МВД Арсен Аваков периодически сообщает об увольнении милиционеров, запятнавших себя недостойным поведением, нежеланием служить в зоне АТО или сотрудничеством с сепаратистами на востоке.
Судебная система продемонстрировала большую устойчивость к упорным попыткам её обновить. Съезд судей, прошедший в конце июня, атаки новой власти отбил. А представители общественных комитетов, в том числе и сотен Майдана, смогли лишь создать шумовую завесу и потолкаться у входа в здание, где проходило заседание.
Повлиять на работу съезда активисты не смогли, что, впрочем, в этой ситуации было бы противоправным. Единственным легальным рычагом влияния на независимую ветвь власти является законодательная деятельность. Но все предложения, концепции и проекты реформирования судебной и правоохранительной деятельности, которые озвучивались и публиковались активистами Евромайна, в лучшем случае просто легли чиновникам и депутатам под сукно.
Закон о восстановлении доверия к судебной системе (по сути лёгкой версии люстрации) можно считать единственной удачной попыткой её обновления. Принимался документ под выкрики митингующих, многие из которых поднялись по ул. Грушевского с Майдана к парламенту, чтобы убедить депутатов поддержать документ.
Между тем в Конституционном суде с мая находится представление о конституционности такого закона. Перспективы касательно его судьбы неопределённые. Как и возможность того, что те же граждане вернутся к Верховной Раде, чтобы напомнить о своих требованиях.
Внешняя политика.
Евромайдан начинался с внешнеполитического лозунга — подписание Соглашения об ассоциации с Евросоюзом на саммите Восточного партнёрства в Вильнюсе. Затем его незаметно дополнило требование не входить в Таможенный союз и другие евразийские интеграционные проекты во главе с Москвой.
Хотя внешняя политика находится в ведении президента, тема евроинтеграции, особенно в экономической её составляющей, для правительства была центральной. Данный пункт формально выполнен общими усилиями, поэтому приписывать его себе в заслугу может как Кабмин, так и бывшие митингующие, а также весь сонм общественных организаций, включая так называемый Майдан иностранных дел.
Последний возглавляет Богдан Яременко, бывший генеральный консул Украины в Стамбуле, подавший в отставку после разгона студентов в ночь на 1 декабря в Киеве. В скором времени он стал лицом сопротивления в такой закрытой и консервативной среде, как дипломатия. Общественный МИД изначально создавался для влияния на внешнюю политику и международную деятельность Украины.
Но Соглашение об ассоциации требует ратификации, с которой власти не торопятся, чем вызывают раздражение у многих проевропейски ориентированных граждан. Подогревает недовольство и тот факт, что задержка связана с давлением российской стороны, с которой Киев должен, по предложению европейцев, дополнительно согласовать условия вступления положений договора в силу.
Как ни странно, но единственным способом повлиять на логическое завершение процесса данного этапа евроинтеграции люди могут лишь тем же путём, с которого всё началось 21 ноября 2013 года. То есть выйдя на улицы.
Это лучше всего иллюстрирует отношения, установившиеся между правительством и той частью общественности, которая приложила усилия для его прихода к власти и поэтому считает его более обязанным перед собой, чем обычно между государством и гражданами.
Поведение власти в этой истории и реакция Майдана на затягивание ратификации может стать новым пунктом отсчёта: либо им удастся найти точки соприкосновения, либо пути власти и недовольных граждан опять серьёзно разойдутся.
***
Этот материал опубликован в №30 журнала Корреспондент от 1 августа 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.