Директор Института социологии НАН Украины, доктор философских наук Евгений Головаха рассказал о последствиях войны для нас и как с ними справиться.
Потерянного поколения не будет
- Евгений Иванович, там, где нет боевых действий, люди возвращаются к обычной жизни. Война нас уже "отпускает"?
- Человек не может постоянно жить в состоянии напряжения. Поэтому он пользуется любой возможностью вернуться к привычной жизни. Даже на фронте. Не случайно в окопах есть какие-то животные, ребята общаются по телефону с близкими. Но война нас не отпускает. КМИС обнародовал результаты опроса по поводу трудностей, возникших с начала полномасштабной войны. Снижение доходов испытали 70%; ухудшение психического здоровья - 64%; ухудшение физического здоровья - 48%; разлука с семьей постигла 42%; потеря работы - 31%; потеря друзей или членов семьи - 28%. Вот как глубоко война вошла в нашу жизнь. Но не советую осуждать тех, кто использует любую возможность, чтобы отвлечься от ужаса войны. Ведь благодаря этому мы живем не только на средства благотворителей, а у нас теплится экономика. Так мы поддерживаем себя и общество.
- Даже те, кто не был на фронте или в оккупации, навсегда - люди, пережившие войну. Как с этим жить?
- Это так называемый посттравматический синдром. Он будет развиваться не только у тех, кто был на фронте или имеет какие-то потери. Мы все - жертвы войны. А возможность сопротивляться этому безумному давлению внешних обстоятельств зависит от состояния психики, силы личности и вообще от настроения - возвышенного или пессимистического. Мы измеряли состояние психологического напряжения, тревожности и так называемого дистресса. Оказалось, что в самом лучшем состоянии - мужчины на фронте. Женщины все переживают сложнее. Это связано с их большей сензитивностью (мерой чувствительности к действительности - ред.). Но у них будет меньше роковых последствий, чем у мужчин. Впрочем, и те и другие будут нуждаться в помощи после войны. Поэтому необходимо создавать мощную психолого-психиатрическую службу. Такая возможность есть - за годы независимости мы подготовили достаточно психологов.
- Медики утверждают, что из-за войны мы начали быстрее стареть - "возрастные" болезни появляются на 10-15 лет раньше обычного. Происходят ли подобные психологические изменения?
- Не думаю. У тех, кто постоянно переживает стресс, действительно ухудшается состояние физического здоровья. А психология зависит не только от того, как мы психофизиологически реагируем на ситуацию. У нас до войны был опрос, в котором мы предлагали назвать первые три эмоции, которые сейчас наиболее характерны. Доминировал печаль. Люди скучали, считая, что государство у них плохое, живут плохо и все у нас не так как хотелось бы. Правда, на втором месте была надежда. Итак, треть людей переживала печаль, а надежду - только четверть. А проведенный недавно опрос показывает, что почти три четверти испытывают надежду, и где-то четверть - печаль. Все изменилось принципиально. Наш сотрудник Сергей Дембицкий адаптировал известный западный тест на дистресс. Опрашивали одних и тех же людей в разное время. В ноябре 2021 года напряжение и тревожность испытывали 26%, а сейчас - 43%; нервозность, когда находишься наедине - с 10% выросла до 34%; ночные ужасы раньше были у 4%, сейчас - у 34%. Но все равно доминирует надежда. Поэтому ухудшение психологического состояния не является основанием для того, чтобы человек старел и становился пессимистом.
- Прошедшие боевые действия будут возвращаться к мирной жизни, как герои романа Ремарка "Три товарища". Что должно сделать государство и общество, чтобы эти люди не чувствовали себя "потерянным поколением"?
- У нас не будет потерянного поколения, потому что мы победим. А у героев Ремарка война была проиграна. У нас же три четверти верят в победу. У победителей не может быть такого синдрома. Хотя даже победителям придется помочь найти свое место в обществе, чтобы они вооружились новыми навыками. Если государство и общество поддержат и помогут адаптироваться, то случаи трагедий будут только единичными, а не системными.
- Как жить дальше тем, кто потерял родных на фронте или из-за ракетных обстрелов?
- Трудно представить, что эти люди переживают. Какими бы мы ни были эмпатичными, мы их не сможем понять. Такое бывает и в мирной жизни - болезни, ДТП и так далее. Этот опыт человек должен пережить сам. Мы можем только создать благоприятные психологические условия и поддержать.
Сколько украинцев не вернутся домой
- Мы стали меньше ссориться между собой в соцсетях и в жизни. Война содействует единству?
- Да, мы преодолели региональные расколы. Это одно из положительных последствий войны. У нас меньше стало недоразумений. Мы также преодолели некоторые конфликты, связанные с гендерными ролями. Опросы показывают, что мужчины больше стали ценить женщин. Надеюсь, что мы сможем преодолеть еще много расколов на фоне консолидированности, потому что нам надо бороться за нашу жизнь и за независимость. КМИС провел исследования о том, как приживаются у нас российские нарративы о том, что Украина - не государство, а какие-то куски территории. Не случайно румынский экс-министр иностранных дел недавно сказал, что Украину следует разделить между четырьмя странами. Россия не только сама распространяет фейки, но и подкупает тех, кто подхватывает ее лозунги. Так вот, исследование показало, что такие нарративы не действуют на подавляющее большинство украинцев. Нас пугают, что впоследствии будет много проблем между теми, кто воевал и кто нет, кто потерял родных и кто нет. Да, они могут быть, но это будут конфликты детей в песочнице по сравнению с тем, что мы переживаем и что нам еще предстоит пережить из-за агрессивного соседа.
- Война изменила наше отношение к власти?
- Принципиально. Вообще-то к власти украинцы относились очень плохо. Мы неоднократно проводили со странами ЕС и несколькими странами-претендентами в ЕС социальные исследования. Украинцы, по оценкам своих определяющих политических институтов, были на последних местах. Мы иногда в этом соперничали с болгарами. А сейчас мы наверняка были бы на первых местах и конкурировали бы уже с лидерами - со скандинавскими странами.
- Многие ли выехавшие за границу в феврале-марте домой могут не вернуться?
- Можно точно сказать, что 50-60% вернутся, потому что именно такое количество украинцев вообще не представляет своей жизни без Украины. Что касается остальных, то с каждым днем будет постепенно увеличиваться количество адаптирующихся к жизни за границей и часть из них останутся там. Все зависит от того, сколько еще будет продолжаться война. Сейчас чуть больше 10% тех, кто решил домой не возвращаться. А еще когда после войны мужчин начнут выпускать за границу, они могут присоединяться к своим находящимся там семьям или забирать их обратно в Украину. Пока не известно, что будет преобладать.
- Какие козыри, кроме ленд-лиза, у нас есть для победы?
- Мотивация - защита родной земли, которая в войне имеет большое значение. В отличие от наших врагов, не знающих, зачем их сюда пригнали. И если у нас будет достаточно оружия, мотивация сыграет решающую роль. Кроме того, наша армия прошла подготовку к современной войне.
- Насколько искренни "хорошие русские", можно ли им верить?
- Наша задача - не просто победить Россию, а довести ее до того состояния, когда она уже не способна будет воевать. А это произойдет, когда там у власти будут вменяемые люди, которые понимают, как следует вести себя в современном мире и осознают, что уже не средневековье. Мы должны выискивать именно таких людей и поддерживать их. А то, какие они по своим человеческим качествам, хорошие или плохие - не столь важно.
- Нашей стране выделяют немало международной помощи. Не "съест" ли ее коррупция?
- Судьба Украины будет решаться после того, как станет ясно, что она сначала будет восстанавливать - инфраструктуру или коррупционные схемы. Конечно, Запад будет отслеживать это, поскольку к нам идет оттуда существенная помощь. Надеюсь, что война научит даже самую тяжелую прослойку нашего общества - коррумпированных чиновников. И мы победим - не только в войне.
Галина Гирак