поэт и шандон
Скандалы, интриги, расследования: писатель Пауло Коэльо и телеведущая Катя Осадчая отдельно друг от друга попозировали на красной дорожке "Моего счастья" Сергея Лозницы, но на фильм не пошли, а отправились каждый по своим делам.
Мик Джаггер явился на премьеру "Stones в изгнании" в огромных беговых кроссовках: "Раньше мы были красивые, молодые и тупые. Сейчас мы просто тупые".
Возвращались с "Нашей жизни" Даниэле Лукетти (это было невыносимо), встретили под домом Кена Лоуча, единственную надежду на то, что в конкурсной программе еще могут быть какие-то откровения. Последним была "Поэзия" Ли Чан Дона про кокетливую старушку с зачатками Альцгеймера, которая мечтает сочинять стихи и находит вдохновение в том, что к самоубийству тихой школьницы причастен ее любимый внук. В литкружке старушке говорят, что у настоящего поэта должен в сердце гореть огонь, и вот она два часа фильма себя до этого состояния доводит.
По всему выходит, что кино Ли Чан Дона о том, что поэзия повсюду: и в каплях дождя на пустом блокнотном листе, и в белой шляпе, слетевшей в реку. Снимали бы у нас на такую тему, получился бы "Мамай" Олеся Санина, а здесь ни пошлости нет, ни претензий на высокое искусство. Сплошное изящество и благородство. Вместе с "Еще одним годом" и "Гневом" третий мой любимый фильм в конкурсной программе.
Не скажу того же самого об автобиографической "Шантрапе" Иоселиани (не понятый на родине молодой грузинский режиссер эмигрирует во Францию и все такое) - фирменная ирония Отара Давидовича до того истончилась, что стала совсем неуловимой. Понимаешь, что что-то не так, когда в кадре Богдан Сильвестрович появляется, и вроде бы надо смеяться, а смеяться не с чего.
Тем временем братья Вайнштейны обязательно будут двигать на "Оскара" Райана Гослинга за участвующую в "Особом взгляде" любовную драму Blue Valentine, где он играет любящего мужа Мишель Уильямс, которая не отвечает ему взаимностью. Гослинга там очень эффектно состарили: залысины выбрили, паундов пятнадцать заставили набрать. На премьере Гослинг и Уильямс поднялись на сцену, держась за ручки, а в зале демонстративно в разных концах ряда сели. В который раз убеждаюсь, что любви не существует.